В провинции отклонение от почетной обязанности. Исторические этапы возникновения и развития суда присяжных заседателей в россии. Примерный круг проблем

Перед читателем романа разворачивается вполне законченный вы-мышленный мир. Читатель должен воспринять всю предоставленную ему автором информацию: временную, пространственную, концептуаль-ную. Чтобы целиком воспринять роман, требуется войти в детали сюжета, а затем двигаться от деталей к общему смыслу всего структурного целого. Как в процессе складывания головоломки из отдельных частей, читатель должен вплести людей и места их расположения в общую карти-ну. В каком-то смысле он должен заново создать вымышленную реальность, которая была для него лишь подготовлена.

Произведение Джона Уиндэма «Отклонение от нормы» является романом, потому что автор показывает много сюжетов, в которых описывается несколько жизненных образов, героев. Это многогранное произведение, имеющее большой объём.

Можно так же отметить, что «Хризалиды» психологический роман. Его отличает сугубое внимание к внутреннему миру человека. В его тех-нический арсенал входят аналитический комментарий, символика, внутренний монолог и поток сознания. Наиболеечасто встречающиеся формы психологического романа - "роман воспитания" и детализиро- ванный портрет. Под портретом подразумевается последовательное изучение персонажа в момент кризиса. Роман воспитания прослеживает времен не стадии в жизни протагониста, преследующего определенную цель. В нем преобладает оптимистический настрой, ибо достигаемая цель - это художественный или профессиональный успех, духовный рост, достижение эмоциональной полноты. Протагонист изучает мир, страдает и под конец разрешает или хотя бы начинает по-новому понимать все конфликты, терзавшие его в детстве или юности.

Название исходит из аналогии с эволюцией насекомых от личинки до взрослой стадии. Народ Лабрадора застрял в стадии куколки; они не эволюционировали и не хотят меняться. Дэвид и его друзья вместе с тем меняются и движутся к более продвинутому этапу человечества. Женщина из Силенда говорит им: «необходимые качества жизни живущих есть необходимыми качествами жизни для изменения. Изменение это эволюция, и мы являемся частью ее.»

Книга Джона Уиндема именно об этом. Есть постапокалиптический мир и люди, пережившие конец нашей цивилизации. Только они уже не помнят о том, каким мир был раньше. В этих крохотных деревушках миром правят религиозные фанатики. Здесь уничтожается любое отклонение от нормы, начиная с неправильных растений и животных, которые подлежат истреблению своими хозяевами, несмотря на то, что без них те рискуют умереть с голоду, и, заканчивая людьми, с которыми общество поступает не менее жестоко. Нет, младенцев не убивают, их только стерилизуют и оставляют за границей цивилизованного общества - в Джунглях, где их единственный шанс выжить - быть найденными такими же изгоями, как и они в будущем.

В итоге есть два ужасных и непригодных для нормального существования мира: в одном правит фанатизм и нетерпимость, в другом озлобленность и горе от невозможности иметь нормальную жизнь, семью.

И есть главные герои, отличающиеся от других неуловимо и до поры до времени незаметно. Именно они вынуждены будут столкнуться с обоими мирами и попытаться выжить в этом хаосе.

«Когда-нибудь ты поймешь значение высшей верности - Верности Чистоте Расы», что еще кроме этой цитаты нужно, чтобы рассказать о том, в каком мире живет герой? Может быть о том, что человек - это существо у которого одна голова, две руки и ноги, по пять пальцев на каждой конечности и на каждом пальце должен быть ноготь.

Если нет хоть чего-нибудь из перечисленного, или наоборот - избыток, то ты не человек. Ты монстр, мутант. А монстров еще совсем недавно убивали, а сейчас - в безбожные слишком мягкие времена - всего лишь стерилизуют и оставляют на краю джунглей.

Суровый мир после некой Кары, которая изменила облик Земли и отбросила человечество в развитии на несколько поколений назад в части научно-технического прогресса, а в вопросах веры и терпимости вообще закинула неизвестно куда: все-таки, еретиков или язычников хоть и мучили и убивали, но наличие души у них признавали, спасти пытались. А мутант - не человек, у него нет души, это никто.

Маленький ребенок, впервые столкнувшийся со скрытым и живущим среди людей мутантом даже не понимает сначала, что он общается с… с кем? Кто его маленькая подружка, у которой есть шестые пальчики на ногах? Кто? Храбрая, умная и веселая девчонка или враг, о котором надо донести? Реальность не похожа на религиозные тексты и вдалбливаемые аксиомы. Реальность говорит, что девочка - такая же, как ты сам, а пальчик - он же такой маленький, как целый ребенок может быть нечистью в глазах господа из-за такой малости?

Ровное, совершенно неэмоциональное повествование, как бы отстраненное, могло бы приглушить эмоции, если бы не прорывалось кошмарами маленького Дэвида, в которых убивают друзей и близких, в которых вдруг обнаружили мутантов. В этих снах выплескивается весь ужас положения, в которое попал герой, противоречие закона жизненным реалиям. Жестокость и непонятность установленных правил.

Но в целом, мир в котором живет Дэвид можно понять, или хотя бы попытаться понять: ядерная катастрофа породила мутантов среди людей, животных, растений. Люди держатся за привычные рамки: уничтожается все, что имеет отклонение от нормы, но эволюция идет своим ходом и в этом мире. Я уже писала, что еще на памяти деда героя мутантов убивали, но еще жив отец Дэвида, а нравы смягчились. Что было бы еще через несколько поколений? Насколько люди бы изменили требования к норме? Этого уже не узнать.

Дядя Дэвида, в прошлом моряк, видевший других людей, людей, которые воспринимают норму по-своему и могли бы посчитать мутантами, рассказывает ему об этом. И вот эта информация: есть другое понятие нормы и составляет главную идею книги. Позже будет высказано еще одно мнение, вытекающее из только что изложенного постулата: никто не знает, какова же она - норма. Действительно: где этот эталонный образец, который будет нормой для всех и на все времена? Нет такого. Все течет, все изменяется. Изменяются люди. Изменяется и понятие нормы, вот только отойти от него вообще - в чем-то невозможно, неправильно, а в чем-то просто очень тяжело.

Мы все живем в мире провозглашенных норм, государственных, религиозных, общественных, личных. И множество этих норм - не понятно кем и для кого установленных - одним мешают жить, а другим дают возможность чувствовать свое превосходство, объяснять свои неудачи в жизни, проявлять агрессию. Уничтожать или заявлять о необходимости уничтожения тех, кто норме не соответствует.

Так что книга весьма актуальна. Да, для многих новых горизонтов она не откроет - в конце концов все, о чем она - не тайное знание, а результат довольно простого размышления, но даже просто напомнить о том, что некто не такой как ты - тоже человек и имеет такие же права как и ты - лишним не бывает. Хризалиды разворачивается в будущем после опустошительной глобальной ядерной войны. Давид, юный герой романа, живет в дружной общины религиозных и генетических фундаменталистов, всегда начеку, ибо любое отклонение от нормы Божьего творения. Аномальные растения были публично сожжены, с гораздо пение гимнов. Ненормальные люди (кто - не люди) также обречены на погибель - если им удастся бежать на задворки, что Дикая страна, где, как говорят власти, нет ничего надежного, и дьявол делает свою работу. Давид растет, окруженный предостережения: держать чистый запас господа; смотреть ты за мутант. Сначала он не вопрос. Затем, однако, он понимает, что он тоже из ряда вон, во владении силой, которая может обречь его на смерть или познакомить его с новым, доселе невообразимого мира свободы. Хризалиды - это прекрасно продуманное и выстроенное произведение из классической эры научной фантастики, вольтерьянец со философская сказка, которая имеет столько резонанса в наше время, когда религиозный и научный догматизм находятся на марше, а когда она была написана во время холодной войны.

Сбрасывание атомной бомбы, начало "холодной войны", и опасается коммунизма и ядерной войны принес новые интенсивности и страшные предчувствия в научной фантастике. Общая Центральная линия сюжета в большинстве из его главных произведений - борьба за выживание в экстремальных условиях. Герой-это зачастую обычный персонаж, который работает, чтобы вырваться из нецивилизованного общества.

Наиболее интересно то, как относится сам Уиндем к противоположным фракциям. Он показывает презрение к системе убеждений жителей. Первая часть романа, таким образом, показывает всю толерантность. Обременение нынешней господствующей идеологии является одной из главных проблем с написанием научной фантастики: слишком часто ее будущих сценариев экстраполяции нынешних тенденций--это отражение сегодняшних забот, страхов и стремлений --что игнорировать, а не принять, вероятность смены парадигмы в сознании человека--качественное изменение в ценностях. Такая вероятность делает всё устаревшим.

Роман Джона Уиндема можно назвать романом - антиутопией. Это особый вид литературного жанра, или, как его иногда называют, "пародийный жанр" Он характеризовался, как и все жанры данного исследования:

• - соответствием его образцов определенной традиции;
• - набором конвенциональных способов и интерпретаций

Если утопии обращались в сравнительно мирный, предкризисный время в ожидании будущего, то антиутопии писали в сложный период неудач Антиутопический роман - это роман, в котором раскрыто абсурдность и нелепость нового порядка.

Роман-антиутопия показал несостоятельность идей утопистов. Нельзя построить идеальное общество, где было бы счастье для всех.

Признаки антиутопии:

• - изображения определенного общества или государства, их политической структуры;
• - изображение действия в далеком будущем (предполагается будущее);
• - демонстрация негативных явлений в жизни социалистического общества, классовой морали, нивелирование личности;
• - ведение повествования от имени героев, в форме дневника, заметок;
• - жителям антиутопических городов присущи такие черты, как рационализм и запрограммированность

Если взять за основу классификации своеобразие фантастики, которая стала основным средством, отрицая утопическую мечту, абсурдную действительность и доминанту поэтики антиутопии, то можно условно выделить такие виды жанра.

С точки зрения формальной логики наличие в законе имущественного и «служебного» цензов, главенство дворян в комиссиях по составлению списков присяжных исключало возможность широкого участия простого народа в суде, и присяжные из крестьян должны были встречаться очень редко. Юристы-практики, писавшие о суде присяжных (А.М. Бобрищев-Пушкин, А.Ф. Кони, Н.П. Тимофеев), отмечали, что в провинции большинство присяжных были из крестьян, однако никаких конкретных данных не приводили. О масштабе участия в суде присяжных представителей других сословий в литературе нет даже приблизительных сведений. Русские присяжные заседатели оставались «таинственными незнакомцами» до самого последнего времени, пока автору данной статьи не удалось собрать конкретные цифровые материалы по всем действовавшим судебным округам. Статистику состава суда присяжных пришлось создавать самостоятельно, по архивным документам и опубликованным в уездах именным спискам присяжных заседателей. Для этого было необходимо пересчитать сотни тысяч лиц, принимавших участие в суде присяжных. Объем юрисдикции суда присяжных в 1864-1878 гг. был значительным. По подсчетам А.М. Бобрищева-Пушкина, в сфере компетенции заседателей находилось примерно 410 статей Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, что составляло почти пятую часть всех карательных статей российского законодательства 1 . В окружных судах на долю присяжных заседателей приходилось в 1873-78 гг. в среднем по стране 75,8 процента всех разрешенных дел. Таким образом, можно с уверенностью говорить, что суд присяжных, играя огромную роль в уголовном судопроизводстве, стал центральным звеном пореформенной судебной системы России. Репрессивность суда присяжных (отношение числа осужденных обвиняемых к общему числу подсудимых) составляла в 1873-78 гг. 64,3 процента, репрессивность остальных судов - 72,6 процента. Следует отметить, что именно большее количество оправданий присяжных заседателей по сравнению с профессиональными судьями было серьезной причиной нападок на суд присяжных. Даже французский историк XIX в. К. Кардонн отмечал, что суд присяжных не оправдал возлагавшихся на него надежд, так как он разочаровал всех своей мягкостью и снисходительностью к опасным преступникам 1 . К концу 70-х - началу 80-х годов ХIХ в. выяснились многочисленные недостатки российского суда присяжных, ставшие причинами его кризиса 2 . Можно выделить три группы причин кризиса: юридические, ментальные и политические. Важнейшие из них - юридические: несовершенство законодательства, мешавшее нормальному функционированию суда присяжных. Сюда можно отнести несоответствие материального и процессуального права (Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. Судебным уставам 1864 г.); неудачный состав Временных комиссий, составлявших списки присяжных (их члены совершенно не были заинтересованы в результатах своего труда и воспринимали свои обязанности как лишнюю обузу); наличие «служебного ценза» и неравномерность имущественного ценза, нечеткость некоторых формулировок закона. Ментальные причины кризиса стали следствием несоответствия русского «der Volksgeist» характеру введенного «сверху» западноевропейского правового института. Судебные уставы 1864 г. разрабатывались с учетом европейского опыта, и российским присяжным оказалось подсудно большое количество категорий преступлений. Однако это сыграло лишь отрицательную роль. Российские «судьи общественной совести» оказались не в состоянии объективно судить ряд преступлений и проступков (нарушения паспортного устава, финансовые преступления, некоторые виды преступлений против порядка управления и др.). Эти преступления оказались слишком сложны и труднодоступны для понимания российских присяжных. Не постигнув до конца сути дела, заседатели нередко оправдывали действительно виновных людей. Заведомо виновных оправдывали и тогда, когда народное правосознание не соответствовало понятиям и нормам законодательства, а такое на практике случалось довольно часто (оскорбления должностных лиц, сопротивление им). К.П. Победоносцев в своем докладе «О необходимости судебных реформ» верно отметил, что суд присяжных оказался «совсем несообразным с условиями нашего быта и с устройством наших судов» 1 . В юридической практике дореформенной России часто подсудимых освобождали от суда «за недоказанностью» и оставляли «в подозрении». Может быть, здесь кроется то обстоятельство, что при малейшем сомнении заседатели часто оправдывали подсудимых. И, несмотря на то, что после судебной реформы 1864 г. от старой дореформенной системы судоустройства и судопроизводства не осталось и следа, психология людей, живших поколениями при судах старого типа, менялась очень медленно. Несоответствие российского менталитета характеру и форме суда присяжных должно было привести либо к изменению законодательства о суде присяжных, либо к изменению менталитета. Последнее в короткий промежуток времени невозможно, поэтому было изменено законодательство. Институт присяжных по своей сущности противоречил условиям самодержавной России, он оказался для нее слишком радикальным нововведением. И.В. Гессен отмечал: «С первых дней обнаружилось, что новый институт вошел в государственный организм инородным телом, которое по общему физиологическому закону должно быть ассимилировано или отвергнуто» 2 . Стремление уклониться от исполнения обязанностей присяжных наблюдалось в высших слоях общества уже в «медовый месяц» суда присяжных. В провинции уклонение от почетной обязанности присяжного в первые годы было незначительным. Постепенно абсентеизм присяжных стал распространенным явлением и в провинции. В Казани, например, в 1883 г. число не явившихся составляло 22,5 процента, что иногда служило причиной перенесения заседаний суда из-за невозможности набрать 12 присяжных. Самоустранение верхов общества привлекло внимание правительства. Ответы с мест на запросы Министерства юстиции и Министерства внутренних дел сводились к тому, что «причиной уклонения лиц образованных сословий от участия в сессиях с присяжными заседателями весьма часто служат: 1) продолжительность сессии в большей части окружных судов и 2) крайняя неудовлетворительность помещений для присяжных заседателей, не только в местах выездов суда, но и в постоянных помещениях окружных судов». По закону присяжные не имели права выходить из здания суда до окончания дела. Сложные дела нередко рассматривались несколько дней, иногда даже недель. Окружные суды обычно располагались в старых, запущенных зданиях, в которых зимой было холодно: чадили печи, а летом жарко и душно. Не было ни буфетов, ни спальных принадлежностей. Присяжные ночевали на голых скамьях в залах для публики или в служебных помещениях, рядом с малопривлекательными «вещественными доказательствам»: орудиями убийства, препарированными частями тел жертв преступлений. Вполне естественно, что люди, занимавшие положение в обществе и привыкшие к комфорту, старались уклониться от исполнения тяжелой и неприятной присяжной повинности. К началу судебной сессии, как писал современник, «на очередных присяжных из богатых купцов и дворян вдруг нападало целое поветрие самых разнообразных болезней… Одни крестьяне и мещане аккуратно несли тяжелую для них, более чем для кого-либо, повинность». Русское крестьянство представляло собой далеко не однородную массу. Посмотрим, из каких его слоев рекрутировались присяжные заседатели. По закону в жюри должны были попадать лишь наиболее «благонадежные» и состоятельные крестьяне. Напомним, что в списки присяжных вносились крестьяне, отвечавшие условиям имущественного ценза и занимавшие определенные должности в крестьянском управлении. При этом от последних ценз не требовался. Именно из них по данным наших источников и состояла основная масса присяжных. Согласно «Сведениям о присяжных заседателях по Великолуцкому уезду», 85 процентов крестьян, внесенных в списки присяжных с 1879 по 1882 гг., были сельскими старостами, волостными старшинами. Крестьян, имевших не менее 100 десятин земли, насчитывалось в этих списках 11 процентов, а получавших доход не менее 200 рублей в год - только четыре процента. Освобождая часть крестьян от имущественного ценза, авторы судебной реформы явно исходили из того, что на должности по крестьянскому общественному управлению избираются самые зажиточные и «благонамеренные» люди. Однако в действительности богатые крестьяне старательно избегали выборных должностей. В результате идея «крепкого мужика» на скамье присяжного заседателя не была воплощена. Большинство крестьян, попавших в списки присяжных на основании «служебного» ценза, происходили из беднейших слоев народа. Под воздействием совокупности юридических, ментальных и политических причин с 1878 по 1889 гг. было принято более десяти временных и постоянных законов, значительно изменивших законодательство о присяжных. Фактически был создан новый суд присяжных, отличавшийся существенным образом от подобного института образца 1864 г. Вряд ли можно считать правомерным наличествующий в историко-юридической литературе термин «судебная контрреформа», появившийся в конце ХIХ - начале ХХ вв. Впервые он был ясно выражен А.А. Кизеветтером: «...в 80-х и 90-х гг. XIX ст., хотя Судебные Уставы Александра II и не были заменены новыми уставами, тем не менее, рядом сепаративных указов, так называемых, новелл, был внесен в Судебные Уставы Александра II дух противоположных начал, что в совокупности эти новеллы представляли собою контрреформу...» 1 . Четко концепция судебной контрреформы была отражена в работах саратовских юристов и историков (М.В. Немытиной, Н.А. Троицкого и др.). Наиболее же ярко она сформулирована в монографии Б.В. Виленского. Под судебной контрреформой ученый понимает принятие нормативных актов, которыми «были фактически перечеркнуты основные демократические институты Судебных уставов 20 ноября 1864 года». Контрреформа охватила различные стороны судебной реформы 1864 г.: мировой суд, суд присяжных, публичность заседаний и пр. Под контрреформой в области суда присяжных имеется в виду пересмотр Судебных уставов, направленный на ограничение и, по возможности, ликвидацию рассмотрения дел с участием присяжных заседателей. Причины этих преобразований виделись лишь следствием «роста революционного движения в стране и возникновения второй революционной ситуации» 1 . Концепция судебной контрреформы не была принята многими исследователями (как правило, историками). Против нее выступили представители московской исторической школы (П.А. Зайончковский, Л.Г. Захарова, А.К. Афанасьев и др.) 2 . Таким образом, нет единого взгляда на судебное законодательство 70-80-х гг. ХIХ в., а дискуссия сторонников и противников концепции «судебной контрреформы» зашла в тупик. На наш взгляд, Третий период - время эволюционного развития российского суда присяжных, длилось с окончания кризиса 1878-1889 гг. до начала законодательной деятельности Временного правительства по реорганизации суда присяжных. В его продолжение суд присяжных действовал по законам, установленным в предшествующий период. В 70-80-е гг. XIX в. суд присяжных был сильно изменен и приведен в соответствие с условиями и требованиями российской жизни. Поэтому не было необходимости что-либо серьезно менять в нем после завершения кризиса. 29-31 декабря 1894 г. в Санкт-Петербурге проходило совещание старших председателей и прокуроров судебных палат, где ставился и вопрос об удовлетворительности деятельности суда присяжных. Большинство членов совещания (18 из 20) пришли к выводу, что «по деятельности своей этот суд не только является вполне удовлетворяющим своей цели, но и вообще представляет собою лучшую форму суда, какую только можно себе представить для разрешения большей части серьезных дел, особливо в тех случаях, когда тяжкое обвинение связано с тонкими уликами, требующими житейской мудрости» 3 . В 1895 г. была проведена ревизия судебных мест Российской империи. Ее результаты также опровергли «неблагоприятные отзывы о суде с участием присяжных» 1 . Таким образом, в середине 90-х годов ХIX в. произошло осознание того, что русский суд присяжных, в его варианте, созданном в 1878-1889 гг., полностью удовлетворяет осуществлению целей правосудия. Высказанную мысль подтверждают не только субъективные свидетельства современников, но и объективные факты. С 1890 г. в масштабах России роль суда присяжных в уголовном судопроизводстве значительно понижается. В среднем за период 1890-1905 гг. объем юрисдикции суда присяжных составил 43,1 процента (минимально в 1901 г. - 35,7 процента, максимально в 1896 г. - 53,9 процента). Объяснением данного явления служит открытие в 1890-1900 х гг. нескольких десятков окружных судов, где не было суда присяжных. В судебных же округах, где в каждом окружном суде функционировали суды присяжных, например в Московском судебном округе, объем юрисдикции оставался, незначительно понизившись, в среднем на уровне, установившемся с середины 1880 х гг., - 60-65 процентов. Репрессивность суда присяжных после завершения кризиса стала возрастать. Если в 1878-1889 гг. она составляла в среднем по России 61,3 процента, то в 1890-е гг. она возросла до 65,5 процента, правда, в 1900-е гг. снизилась до 59,4 процента. Характеризуя третий период истории российского суда присяжных, отметим еще одну особенность. Если в 60-80-е гг. XIX в. не было, пожалуй, ни одной газеты или журнала, где бы не обсуждались вопросы, связанные с этим правовым институтом, то в конце XIX - начале ХХ вв. центр тяжести обсуждения данной проблемы сместился почти исключительно на страницы периодических юридических изданий. Особенно угас интерес к суду присяжных со стороны неюридической интеллигенции. Дело в том, что ее интересовали отнюдь не банальные уголовные дела, а так называемые громкие процессы, часто носившие политический оттенок. После изъятия такого рода дел из компетенции присяжных заседателей стал падать интерес образованной части общества к уголовному судопроизводству. Что касается крестьянства, то после многовековой крепостной зависимости для него было важно непосредственное участие в уголовном судопроизводстве, а наибольшее значение имел разбор тех преступлений, с которыми крестьяне сталкивались в обычной жизни (кражи, грабежи, убийства). Но эти преступления никто из компетенции присяжных заседателей не изымал. Получив то, что хотели, низшие слои общества успокоились и особенно не интересовались тем, что происходило с судом присяжных. Первая мировая война не могла не отразиться на судебных системах воюющих стран. В России, как и в других государствах Европы, подсудность дел суду присяжных была в это время ограничена из-за создания различных чрезвычайных и военных судов, однако собственно законодательство о суде присяжных не менялось. Относительная слабость репрессии присяжных стала главным поводом для недовольства новым судом и ограничения его компетенции. Было достаточно примеров и пристрастия присяжных-крестьян по некоторым категориям уголовных дел: беспощадность к конокрадам и святотатцам, снисходительность к злоупотреблениям должностных лиц и к преступлениям против женской чести. Наблюдалось и увеличение числа оправдательных вердиктов во время поста и перед большими христианскими праздниками. Недовольство вызывали и «громкие» судебные процессы. Вот некоторые из них. В марте 1867 г. в Петербурге состоялся процесс по делу чиновника Протопопова, ударившего своего начальника. Присяжные оправдали Протопопова ввиду его невменяемости в момент совершения преступления. Это вызвало бурю негодования в высших сферах, считавших вердикт опасным прецедентом. В 1874 г. присяжные осудили за подлог игуменью Митрофанию - в миру баронессу Розен, дочь наместника Кавказа и любимицу императрицы. В 1885 г. во владимирском окружном суде присяжные заседатели 101 раз сказали: «…нет, не виновен» - в адрес бастовавших рабочих Морозовской фабрики. В прессе отмечалось, что это был салют в 101 залп в честь возникшего в России рабочего вопроса. В результате этого процесса в законодательном порядке был установлен надзорза взаимоотношениями между фабрикантами и рабочими. Высшим проявлением гражданского мужества присяжных заседателей было оправдание В.И. Засулич, которая выстрелом из пистолета ранила петербургского градоначальника генерала Ф.Ф. Трепова (по слухам, внебрачного сына Николая I), приказавшего высечь одного из заключенных. Присяжные заседатели (жюри состояло на 3/4 из дворян и чиновников) своим вердиктом не столько оправдали Засулич, сколько обвинили Трепова, отстояв таким образом свое личное право и право каждого гражданина не быть высеченным по произволу какого бы то ни было начальника. Вердикт по делу Засулич произвел эффект разорвавшейся бомбы. По воспоминаниям современника, «торжественное оправдание Веры Засулич происходило как будто в каком-то ужасном, кошмарическом сне... Никто не мог понять, как могло состояться в зале суда самодержавной империи такое страшное глумление над Государевыми высшими слугами, столь наглое торжество крамолы» 1 . На присяжных заседателей посыпались обвинения в подстрекательстве к бунту, сочувствии терроризму. Председательствовавший в суде А.Ф. Кони писал впоследствии: «Достаточно вспомнить нарекания на присяжных по поводу дела Веры Засулич, когда один ленивый не бросал в них не только камнями, но, по выражению автора «Былого и дум», даже целой мостовой» 2 . Понятие «суд присяжных» стало ассоциироваться с делом Засулич, народовольческим террором и убийством Александра II. По сути, это период второго кризиса суда присяжных в России. Длился он с начала законодательной деятельности Временного правительства, касавшейся суда присяжных, до официального упразднения института присяжных Советской властью. После прихода к власти Временного правительства развитие суда присяжных пошло по пути демократизации. В это время значительно была расширена компетенция суда присяжных. Так, 4 марта 1917 г. указом Временного правительства упразднялись установленные в законе особые суды: Верховный уголовный суд и особые присутствия Сената, судебных палат и окружных судов с участием сословных представителей 1 . Постановлением от 30 марта 1917 г. дела, подсудные этим установлениям, передавались в компетенцию суда присяжных 2 . Во всех судебных органах институт сословных представителей заменялся институтом присяжных заседателей. Было восстановлено право заседателей, отобранное во время кризиса 1878-1889 гг., участвовать не только в судопроизводстве окружных судов, но и судебных палат и Уголовно-кассационного департамента Сената 3 . В ведение присяжных заседателей были возвращены все категории дел, изъятые у них во время кризиса 1878-1889 гг.: против порядка управления, должностные преступления, против общественного благоустройства и благочиния и др. Более того, заседатели получили возможность разбирать государственные преступления, которые никогда в истории России не были им подсудны. Таким образом, компетенция суда присяжных в 1917 г. была наиболее широкой за все время существования «суда общественной совести» в нашей стране. Независимо от того, какие категории дел рассматривались и где происходило это рассмотрение (в окружном суде, судебной палате или Сенате), процедуры призыва и избрания заседателей были едиными. Демократизация суда присяжных при Временном правительстве проявилась и в том, что для избрания заседателей был отменен имущественный ценз, а также ряд других ограничений (например, национальных, религиозных). Постановлениями Временного правительства от 6 и 28 мая 1917 г. 4 в России был создан военный суд присяжных - чрезвычайно редкое явление в мировой истории. Военный суд присяжных действовал не только в воинских частях в тылу, но и на фронтах первой мировой войны, при определенных случаях его юрисдикция распространялась на гражданское население 1 . Думается, полная реализация законодательства Временного правительства о суде присяжных привела бы на практике к отрицательным результатам. Во-первых, новое законодательство не было четко сбалансировано, в нем оказалось много пробелов. Среди членов Временного правительства имелось немало сторонников того, чтобы принимать отдельные необходимые законы, а дальнейшим их согласованием и приведением в целостную систему заняться в будущем по мере возможности 2 . В приказе же по военному ведомству от 21 апреля 1917 г. № 233 открыто говорилось, что нужно пересматривать всю судебную систему, но из-за сложной ситуации «Временное правительство признало необходимым, по мере изготовления проектов по отдельным первоочередным вопросам, немедленно вводить в действие эти проекты» Другими словами, предполагалось действовать по принципу «лишь бы что-то делать немедленно, а что получится - разберемся после». Однако, как показывают многочисленные примеры истории и, к сожалению, современности, следование такому принципу чревато серьезными последствиями. Во-вторых, при расширении компетенции суда присяжных и отмене всевозможных ограничений, особенно имущественных, не была учтена специфика менталитета русского народа, его правосознания, проявлявшаяся в неоправданно мягком отношении к некоторым родам преступлений (особенно против «системы», государства, должностных лиц), низкой репрессивности из-за нежелания «брать грех на душу» (как показала практика, заседатели при малейшем сомнении в виновности подсудимого предпочитали оправдывать его или давать снисхождение, более лояльным было отношение также к малолетним, женщинам, «убогим и сиротам», совершившим преступление в первый раз, «из-за крайней нужды», в состоянии алкогольного опьянения); господстве обыденного представления о праве в целом и правах человека в частности, при почти полном отсутствии юридических знаний; вере больше слухам, нежели профессиональным юристам. Совершенно верно было отмечено В.А. Буковым, что суд присяжных, «как не имевший практически никаких точек соприкосновения с повседневным правовым опытом народных масс... имел крайне мало шансов пережить революцию» 1 . В-третьих, внутренняя логика развития отечественного суда присяжных не требовала после 1889 г. серьезных изменений в устройстве этого института. И, наконец, политическая конъюнктура при реорганизации любого правового института всегда ведет в дальнейшем к негативным последствиям. Суд присяжных юридически прекратил свое существование в России после Октябрьской революции. 22 ноября (5 декабря) 1917 г. Совнарком «Декретом о суде» № 1 постановил «упразднить доныне существующие общие судебные установления, как-то: окружные суды, судебные палаты и Правительствующий сенат со всеми департаментами...» 2 ; упразднялся и институт присяжных заседателей, действовавший в этих судебных местах. На самом деле издание «Декрета о суде» № 1 не означало мгновенного уничтожения судебных учреждений Временного правительства. В частности, суд присяжных действовал еще некоторое время в Нижегородской, Костромской и некоторых других губерниях. Так, 23-25 ноября 1917 г. в Арзамасском уезде Нижегородской губернии проходила сессия с участием присяжных заседателей, а 13 декабря того же года в Горбатовском уезде названной губернии была проведена жеребьевка на сессию с 24 по 26 января 1918 г. В Костромской губернии 25 января 1918 г. был составлен список лиц, имеющих право быть присяжными заседателями в 1918 г. По-видимому, аналогичная ситуация складывалась и в других местностях. В отечественной историографии считается, что причиной невыполнения «Декрета о суде» № 1 являлся «контрреволюционный чиновничий саботаж»: «…в бывшем Министерстве юстиции чиновники категорически отказывались от сотрудничества с Советской властью; все старые судебные органы и органы прокурорского надзора, не признавая Советскую власть, вели разбор дел от имени буржуазного Временного правительства» 3 . Саботаж, скорее всего, был, но, вероятно, он не достигал больших масштабов. Действительно, на судебных бланках конца 1917 - начала 1918 гг. было указано, что дело разбирается от имени Временного правительства, однако объясняется это простым отсутствием бланков нового образца. Думается, продолжение деятельности суда присяжных в России после официального его упразднения связано с медленной работой советских органов власти. «Декрет о суде» № 1 был опубликован в печати вскоре после его появления. Но российские чиновники привыкли (эта практика складывалась десятилетиями) действовать только после получения специального циркуляра 1 . Газетам особенно не верили, тем более в то смутное время. Лишь 27 января 1918 г. Первый отдел Народного комиссариата юстиции издал «Декрет о суде» в качестве циркулярного распоряжения и разослал его на места. Вскоре после этого деятельность «старых» судебных установлений окончательно прекратилась. Также небезосновательно в историографии называлась еще одна причина, по которой новая власть в ряде районов некоторое время использовала старую судебную систему: «Угрожающие темпы роста преступности, резкое увеличение количества ждущих своего разрешения уголовных и гражданских дел, боязнь разгула вышедшей из-под контроля толпы - все это заставляло руководителей местных Советов в некоторых случаях идти на сохранение тех государственных органов, деятельность которых подлежала полному и безоговорочному прекращению в соответствии с нормами правительственных актов» 2 . В советский период суда присяжных как формы осуществления правосудия не было и быть не могло. Однако с середины 50 х гг. XX в. вопрос о возрождении суда присяжных в порядке дискуссии ставился отечественными правоведами Ф. Бурлацким, В. Каминской, В. Нажимовым, Р. Рахуновым. В 60-е гг. публицист Ю. Феофанов в периодической печати также ставил вопрос о возвращении в нашу судебную систему преданного забвению суда присяжных 1 . С началом демократизации общества и государства, связанной с именем М.С. Горбачева, т. е. со второй половины 80-х гг. XX столетия, возрастает количество публикаций в прессе о суде присяжных (одновременно начинает разворачиваться дискуссия о необходимости отмены смертной казни). Постановлением от 24 октября 1991 г. № 1801-1 Верховный Совет РСФСР утвердил Концепцию судебной реформы в РСФСР, где сказано о праве каждого на рассмотрение его дела судом присяжных, если ему грозит лишение свободы на срок свыше одного года. После утверждения Концепции судебной реформы обеспечение участия присяжных заседателей в рассмотрении гражданских и уголовных дел было предусмотрено Конституцией РСФСР в редакции от 1 ноября 1991 г. (ст. 166) и Конституцией Российской Федерации. Итак, подведем некоторые итоги. В Римской империи судебный процесс велся судьей единолично. Коллегиальная форма рассмотрения дел зародилась в недрах романо-германской системы права. В период Русской Правды большинство дел, особенно такие, которые карались «потоком и разграблением», стали рассматриваться князем и его доверенными лицами. В период раздробленности в государствах, сохранивших монархическую форму правления, судебная система существенных изменений не претерпевает. В Новгороде и Пскове складывается особая практика, отражающая наличие патрицианской республики. Судебные полномочия осуществлял новгородский епископ и вече (народное собрание), которое выступало в качестве высшей судебной инстанции по делам о государственных и должностных преступлениях. Князь совместно с посадником творил суд по определенным категориям дел, ему запрещалось аннулировать прежние судебные решения в порядке нового судебного разбирательства. В период сословно-представительной монархии суд осуществлялся царем, Боярской думой, приказами и местными органами управления. Существовал церковный суд. Действовала вотчинная юстиция. В период петровских преобразований верховная судебная власть принадлежала царю. На протяжении своей истории российский суд присяжных не оставался статичным, а органично развивался в соответствии с изменениями, происходившими в государственном и общественном устройстве страны. С 1864 по 1917 гг. он должен был пройти несколько качественно отличающихся друг от друга периодов развития. Выделяются следующие периоды действия суда присяжных с 1864 по 1917 гг.: I период - с 20 ноября 1864 г. по 9 мая 1878 г.; II период - с 9 мая 1878 г. по 7 июля 1889 г.; III период - с 7 июля 1889 г. по 4 марта 1917 г.; IV период - с 4 марта 1917 г. по 22 ноября (5 декабря) 1917 г. В конце 1864 г. Судебные уставы были опубликованы во многих газетах и журналах в сопровождении более или менее обширных комментариев. Новый суд начал действовать через полтора года, когда был четко определен порядок и последовательность прекращения дел в старых судебных учреждениях и передачи их в новые суды. Под воздействием совокупности юридических, ментальных и политических причин с 1878 по 1889 гг. было принято более десяти временных и постоянных законов, значительно изменивших законодательство о присяжных. Фактически был создан новый суд присяжных, отличающийся существенным образом от подобного института образца 1864 г. Нет единого взгляда на судебное законодательство 70-80-х гг. ХIХ в., а дискуссия сторонников и противников концепции «судебной контрреформы» зашла в тупик. Время эволюционного развития российского суда присяжных, оно длилось с окончания кризиса 1878-1889 гг. до начала законодательной деятельности Временного правительства по реорганизации суда присяжных. В его продолжение суд присяжных действовал по законам, установленным в предшествующий период. В 70-80-е гг. XIX в. суд присяжных был достаточно сильно изменен и приведен в соответствие с условиями и требованиями российской жизни. Поэтому не было необходимости что-либо серьезно менять в нем после завершения кризиса. С 1890 г. в масштабах России роль суда присяжных в уголовном судопроизводстве значительно понижается. После прихода к власти Временного правительства развитие суда присяжных пошло по пути демократизации. В это время значительно была расширена компетенция суда присяжных. Так, 4 марта 1917 г. указом Временного правительства упразднялись установленные в законе особые суды, а именно: Верховный уголовный суд и особые присутствия Сената, судебных палат и окружных судов с участием сословных представителей. Постановлением от 30 марта 1917 г. дела, подсудные этим установлениям, передавались в компетенцию суда присяжных. Во всех судебных органах институт сословных представителей заменялся институтом присяжных заседателей. Демократизация суда присяжных при Временном правительстве проявилась и в том, что для избрания заседателей был отменен имущественный ценз, а также ряд других ограничений (например, национальных, религиозных и др.). Постановлениями Временного правительства от 6 и 28 мая 1917 г. в России был создан военный суд присяжных - чрезвычайно редкое явление в мировой истории. Военный суд присяжных действовал не только в воинских частях в тылу, но и на фронтах первой мировой войны, при определенных случаях его юрисдикция распространялась на гражданское население. Суд присяжных юридически прекратил свое существование в России после Октябрьской революции. 22 ноября (5 декабря) 1917 г. Совнарком «Декретом о суде» № 1 постановил «упразднить доныне существующие общие судебные установления, как-то: окружные суды, судебные палаты и Правительствующий сенат со всеми департаментами...»; упразднялся и институт присяжных заседателей, действовавший в этих судебных местах. В ст. 11 Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о судоустройстве, принятых 13 ноября 1989 г. допускалась возможность решения судом присяжных вопроса о виновности подсудимого, которому в качестве наказания могла быть назначена смертная казнь или лишение свободы на срок свыше десяти лет. Однако ни в законодательстве союзных республик, ни на практике это положение не было реализовано. Постановлением от 24 октября 1991 г. № 1801-1 Верховный Совет РСФСР утвердил Концепцию судебной реформы в РСФСР, где сказано о праве каждого на рассмотрение его дела судом присяжных, если ему грозит лишение свободы на срок свыше одного года. Обеспечение участия присяжных заседателей в рассмотрении гражданских и уголовных дел было предусмотрено Конституцией РСФСР в редакции от 1 ноября 1991 г. (ст. 166) и Конституцией Российской Федерации.

1 См.: Маранц Ю.В.

На свете существует немало падающих башен, которые по совершенно разным причинам отклонились от вертикального состояние и угрожающе кренятся. Обычно наклон башен происходит из-за изменений свойств грунтов или из-за ошибок строителей при закладке фундаментов. Как ни странно такие башни нередко становятся достопримечательностями, которые манят к себе толпы туристов. Некоторые из таких наклонных башен вследствие своей высокой исторической и художественной ценности занесены в Список культурного наследия человечества, или в книгу рекордов Гиннеса.

Колокольня собoра Санта-Мария Ассунта или Пизанская башня, бесспорно самая знаменитая «падающая» башня в мире. Первый камень в её основание был заложен 9 августа 1173 года. Угол наклона башни составляет 4 градуса.

Церковь в Зуурхузене, расположена в Восточной Фрисландии на северо-западе Германии. До постройки в 2010 году башни Capital Gate в Абу-Даби по дaнным Книги рекoрдов Гиннеса была самой наклоненной башней в мире. Шпиль Зуурхузене отклонился от вертикальной оси на 5,19 градуса при высоте башни всего 24,7 метра.

В столице Украины Киеве тоже есть падающая достопримечательность — Большая Лаврская колокольня Киево-Печёрской лавры. Она была построена в 1731—1745 годах и в наши дни отклонилась от вертикали на 62 см в северо-восточном направлении.

Биг-Бен, Лондон, Великoбритания. Часoвая башня британского парламента склонилась к северо-западу на 0,26 градуса или на 43,5 см. Вроде бы немного, а для англичан это уже целое событие.

Две башни Асинелли (Asinelli) и Гарисенда (Garisenda) в городе Болонья, Италия, падают несмотря на все старания городских властей. Большая башня называется Asinelli, а меньшая но более отклонившаяся от оси — Garisenda. Её отклонение уже более 3,22 метра.

Башня на склоне холма церкви Франкенхаузен (Германия) на окраине горoда, постoянно подвергается вoздействию сильных ветрoв.

Бaшня в Невьянске, Россия. Бaшня распoложена в цeнтре Нeвьянска и являeтся oдной из самых извeстных на Среднeм Уралe. Стрoительство финансировалoсь Петрoм Первым, пoстроена в первой половинe 18 века известным в Рoссии стрoителем Акинфием Демидовым. Высoта башни 57,5 м. Пo данным послeдних измерeний, отклoнение верхнeй части башни от вертикали в настоящее время составляет 2,20 м.

Пагода Tiger Hill или башня Huqiu расположена в городе Сучжоу, в провинции Цзянсу. Башня была возведена в поздний период Пятой династий (907-960 н.э.), высота её составляет 47 м. Уже более тысячи лет пагода Tiger Hill продолжает кренится. Наклон башни сегодня составляет 2,32 м.

Башня Бурано, или церковь Св.Мартина на одном из венецианских островов — Бурано, Италия. Башня была построена в 15 веке. Из-за неустойчивой островной почвы начала крениться. Она не падает только потому, что опирается на рядом стоящую постройку.

Церковь Аудекерк (Oude Kerk) расположена в в старинном центре города Делфт, Нидерланды. Её колокольня, построенная в 1350 году имеет высоту 75 метров, в настоящее время ее наклон составляет 1,98 м.

Башня Бедум (Bedum), Нидерланды, расположена в северном голландском городе Bedum, и тоже каждый год склоняется все больше и больше. При своей высоте в 35,7 метров башня отклонилась от вертикали на 2,61 м.

Колокольня Тихвинской церкви в городе Кунгур. Построенная в 1880-е годы высотой 70 метров, она наклонилась сразу после постройки и имеет наклон в 3,5 градуса. Тихвинская церковь является памятником архитектуры федерального значения.

Capital Gate — современный небоскреб в Абу-Даби, который входит в Книгу рекордов Гиннесса как башня с самым большим наклоном в мире. Угол наклона составляет 18 градусов. В отличие от остальных сооружений в этой статье, небоскреб был специально спроектирован и построен с наклоном. Вот только зачем? Чтобы удивить мир по-арабски?

Отмена крепостного права в 1861 г. дала возможность провести земскую, городскую, военную и другие буржуазные реформы. В результате были созданы новые общественные институты, основанные на принципах самоуправления, начался про- цесс демократизации ряда отраслей государственного управления.

Судебная реформа 20 ноября 1864 г., ликвидировав старый феодальный суд, устранила серьезную помеху на пути развития капитализма в России.

Суд присяжных был важнейшим институтом, введенным этой наиболее последовательной из реформ. Несмотря на некоторую ограниченность русского суда присяжных по сравнению с жюри стран Европы и Америки, в нем воплотились основные принципы буржуазного права: независимость суда, устность и гласность процесса, равенство всех перед судом, участие общества в отправлении правосудия. Судом с участием присяжных решалась основная масса - три четверти уголовных дел.

О судебной реформе и ее главных институтах имеется немало работ. Однако почти все они принадлежат перу современников и носят полемический характер. В немногочисленных работах юристов и историков нашего времени освещаются главным образом вопросы подготовки реформы и организации нового суда по Судебным уставам. Монографического исследования по истории русского суда присяжных до сих пор нет К

Одним из главных вопросов истории любого государственного или общественного института является вопрос о его социальном составе. Именно состав во многом определяет характер института, его деятельность, отношение к нему общества и властей. Вопрос о составе суда присяжных в России - это прежде всего вопрос политический, вопрос о демократичности данного института, о степени участия народа в такой важной отрасли государственного управления, какой является суд. Главный показатель деятельности нового суда - его репрессивность- также находится в прямой зависимости от состава жюри.

Особое значение вопроса о составе присяжных постоянно привлекало к нему внимание современников. Однако статистические сведения о русских присяжных заседателях никогда не публиковались. Системой судебной отчетности сбор таких сведений не был предусмотрен. Поэтому в рассуждениях о составе жюри основывались или на практическом опыте (что, естественно, не могло охватить проблему в целом по стране), или на анализе соответствующих статей Судебных уставов.

По закону присяжным заседателем мог быть местный обыватель любого сословия, отвечавший трем основным требованиям: русское подданство, возраст от 25 до 70 лет и проживание не менее двух лет в том уезде, где проводилось избрание в присяжные. К участию в суде не допускались преступники, несостоятельные должники, немые, слепые, глухие, сумасшедшие и не знавшие русского языка.

Чтобы определить круг людей, имевших право на избрание в присяжные заседатели, в каждом уезде составлялись первоначальные, или общие, списки. В них вносились почетные миро- вые судьи, гражданские чиновники не выше 5-го класса, а также все лица, занимавшие выборные общественные должности^ В последнюю категорию входили и крестьяне, избранные в сельские суды, исполнявшие должности сельских старост, волостных старшин, голов и другие должности по крестьянскому общественному управлению, созданному «Положениями 19 февраля 1861 г.».

Для всех остальных устанавливался имущественный ценз: присяжными заседателями могли назначаться лица, «владеющие землей в количестве не менее 100 десятин, или другим недвижимым имуществом ценою: в столицах не менее 2000 рублей, в губернских городах и градоначальствах - не менее 1000, а в прочих местах не менее 500 рублей, или же получающие жалование, или доход от своего капитала, занятия, ремесла или промысла: в столицах не менее 500, а в прочих местах не менее 200 рублей в год»2.

Следует заметить, что имущественный ценз не был слишком высоким.

А. Ф. Кони писал: «Достаточно было получать 200 рублей валового дохода или жалованья в большом губернском городе, чтобы быть внесенным в списки присяжных заседателей. Но 16 руб. 66 коп. заработка в месяц для жителя большого города - есть признак крайней бедности, а на службе такой размер вознаграждения указывает на самые низшие канцелярские должности, занимающие которые лица должны находиться почти в нужде»3. Тем не менее основная масса населения России, состоявшая из полунищего крестьянства, лишалась права быть присяжными заседателями, так как не отвечала и этим, довольно скромным, требованиям.

В общие списки не вносились: священнослужители и монашествующие, военные чины, состоявшие на действительной службе, гражданские чиновники, прикомандированные к военному ведомству, служащие судебного ведомства, казначеи, лесничие, чины полиции, учителя народных школ и все те, кто находился «в услужении у частных лиц». Общие списки составлялись к 1 сентября 1864 г. «особенны* ми временными комиссиями, состоящими из лиц, назначаемых для этой цели ежегодно уездными земскими собраниями, а в столицах - соединенными заседаниями общих городских дум и местных уездных земских собраний». В течение месяца все желающие могли заявлять комиссии о неправильном внесении или невнесении кого-либо в эти списки. По исправлении общие списки представлялись на проверку губернатору, который к 1 ноября возвращал списки и приказывал их публиковать. Затем те же особые комиссии, но в «усиленном» составе - под председательством уездного предводителя дворянства и при участии одного из мировых судей - по своему усмотрению выбирали из общих списков определенное число присяжных заседателей для участия в суде в течение года. Избранные лица вносились в очередные списки, распределялись по четвертям года и извещались о сроках явки в суд. Одновременно с очередными составлялись списки запасных заседателей из жителей тех городов, в которых должны были проходить судебные заседания. Запасные присяжные предназначались для замены в суде не- явившихся или выбывших очередных. «В очередной список присяжных заседателей вносятся: по городам С.-Петербургу и Москве с их уездами- 1200 лиц; по уездам, в которых больше 100 тыс. жителей, - 400 лиц; по уездам, в которых меньше 100 тыс. жителей, - 200 лиц. [...] В список запасных заседателей вносится: по городам С.-Петербургу и Москве - 200, а по прочим городам - 60 лиц»4.

Судебными уставами не допускалось участие администрации в выборе присяжных. Губернатору предоставлялась лишь контрольная функция: исключая кого-либо из общего списка, он был обязан обосновать свое решение. Списки составлялись представителями земств и городских дум, что усиливало значение органов местного общественного управления. Однако председательство уездного предводителя дворянства в особой комиссии и участие в ней мирового судьи ограничивали принцип всесослов- ности суда.

Различное толкование закона о выборах присяжных заседателей зачастую приводило к противоположным выводам.

В 1862 г. Н. П. Огарев, анализируя статьи «Основных положений преобразования судебной части в России», утверждал, что «в среде присяжных крестьян почти не будет» и что «большее число присяжных будет назначено из правительственных чиновников»5. Весной 1867 г. на заявление газеты «Весть» (20 марта 1867 г., № 38) о том, что состав русских присяжных слишком демократичен, М. Н. Катков писал: «Большинство присяжных, напротив, состоит из людей, принадлежащих к высшим общественным слоям». Обозреватель журнала «Дело», основываясь на цифрах о составе населения страны, высказал предположение, что присяжные будут рекрутироваться главным образом из крестьянского сословия6.

Юристы-практики, писавшие о суде присяжных (А. М. Боб- рищев-Пушкин, А. Ф. Кони, Н. П. Тимофеев), отмечали, что в провинции большинство присяжных было из крестьян, однако конкретных данных не приводили. О размере участия в суде присяжных представителей других сословий в литературе нет даже приблизительных сведений.

В докладе известного адвоката и общественного деятеля К. К. Арсеньева на заседании Петербургского юридического общества 6 апреля 1896 г. говорилось: «У нас нет элементарных сведений о суде присяжных, например, о распределении сословий и классов в составе присяжных, о числе образованных и т. п. Присяжные до сих пор остаются теми таинственными незнакомцами, о которых говорил А. Ф. Кони»7.

И до сих пор присяжные являются не менее «таинственными незнакомцами». В советской литературе давно и прочно утвер- дился вывод об антидемократичности состава присяжных заседателей. Этот вывод основан не на анализе фактических данных, а на изучении статей законодательства о порядке выбора присяжных.

Наличие имущественного и «служебного» цензов, руководство дворян в комиссиях по составлению списков присяжных должны были исключить возможность широкого участия представителей простого народа в суде. Поэтому, с точки зрения формальной логики, вполне убедительным является утверждение о том, что крестьяне, составлявшие огромное большинство населения страны, фактически не допускались в суд в качестве присяжных. Однако российская действительность внесла свои коррективы как в предположения законодателей, так и в априорное решение вопроса о составе присяжных заседателей.

Вопрос о необходимости сбора и публикации сведений о присяжных неоднократно поднимался в юридической литературе8. В начале 1870-х годов правительство, обеспокоенное слишком высоким процентом оправдательных приговоров по делам о должностных преступлениях, обратило внимание на состав присяжных заседателей. В архиве Министерства юстиции сохранился «Список присяжных заседателей по Владимирской губернии на 1874 год»9. Список приложен к рапорту губернатора в качестве иллюстрации того, что существует прямая зависимость репрессивности суда присяжных от его состава.

12 июня 1884 г. был утвержден закон «Об изменении постановлений о присяжных заседателях» 10, названный современниками «первой новеллой о присяжных заседателях». В ходе подготовки этого закона в марте 1880 г. при Сенате была создана особая комиссия под председательством М. Н. Любощинского, которая организовала систематический сбор сведений о присяжных. С мест присылались составленные по единой форме ведомости. К сожалению, сохранились ведомости лишь за 1883 г. Они составляют три огромных тома Приложений к делу «Об изменении порядка составления общих и очередных списков присяжных заседателей» п. Эти ведомости представляют собой рукописные цифровые таблицы, содержащие сведения о количестве присяжных в каждом уезде, их принадлежности к тому или иному сословию, грамотности и вероисповедании. Иногда выделялись военнослужащие, канцелярские служители и крестьяне, обладавшие имущественным цензом. В большинстве своем ведомости составлены небрежно, без соблюдения установленной формы. При проверке итоговые цифры не всегда сходились. В силу этого в настоящей статье использованы лишь сопоставимые и добротные ведомости (22 ведомости из 62 сохранившихся). Однако этого вполне достаточно, чтобы иметь представление в целом по стране, поскольку расхождения в сословном составе присяжных заседателей различных окружных судов очень незначительны (исключением являются столичные окружные суды). Цифровые дан- ные о присяжных заседателях в России публикуются здесь впервые.

Другим источником о составе суда присяжных послужили газеты - местные «Губернские ведомости», в которых ежегодна публиковались списки очередных и запасных присяжных. Полные комплекты газет сохранились лишь по нескольким губерниям. В нашей статье приведены данные, извлеченные из «Владимирских губернских ведомостей», «Казанских губернских ведомостей» и «Нижегородских губернских ведомостей» за 1873 г.

Сопоставление данных за 1873 г. с соответствующими показателями 1883 г. позволяет судить о степени изменения состава присяжных за десятилетие в одних и тех же районах и на осно-^ вании одного и того же законодательства о порядке их избрания.

В помещенных ниже таблицах приведены суммарные данные о количестве очередных и запасных присяжных заседателях, назначенных в текущем году к исполнению своих обязанностей в суде. При этом необходимо иметь в виду, что изучение состава присяжных требует строго дифференцированного подхода, так как уезды губернских городов резко отличаются по составу присяжных от других уездов. В силу этого в таблицах выделены три графы: отдельно для губернских уездов, для остальных уездов и для губернии в целом.

По сословному составу присяжные разделены на четыре категории. Данные о дворянах и чиновниках представлены суммарно, в одной графе. Примерно пятая часть этих лиц указана в наших источниках как дворяне, остальные являлись чиновниками: причем известно, что русское чиновничество происходило в основном из дворян. Среди купцов около 20% являлись почетными гражданами, потомственными и личными. К мещанам, для которых выделена третья графа, причислены и цеховые, поскольку те из них, кто мог быть присяжными, принадлежали к мещанскому сословию; цеховые составляли около 10% присяжных из мещан, приблизительно такой же была доля и включенных в эту же графу разночинцев. О содержании четвертой графы, отражающей участие крестьян в суде, будет сказано особо.

Прежде всего обращает на себя внимание прямо противоположная картина в составе присяжных столичных уездов и всех остальных. В С.-Петербургском уезде дворян и купцов среди присяжных насчитывалось в 15 раз больше, чем крестьян. В остальных уездах этой губернии количество крестьян более чем вдвое превышало число дворян и купцов, вместе взятых. Примерно такая же пропорция наблюдается и в Московской губернии.

О составе присяжных С.-Петербурга и его уезда имеются данные и за 1873 г.13 Тогда среди очередных и запасных присяжных здесь находилось: дворян и чиновников - 54%, купцов- 14,6, мещан - 26,4 и крестьян - 5% (в 1883 г. соответст- Таблица 1 Состав присяжных столичных губерний в 1883 г.12 Присяжные С -Петербургская губерния Московская губерния столичный уезц остальные уезды всего в губернии столичный уезд остальные уезды всего в губернии Дворяне и чиновники 1536 357 1893 996 273 1269 53,0 % 15,6% 36,6% 46,2% 8,2% 23,2% Купцы 389 196 586 700 517 1217 13,4% 8,6% 11,3% 32,4% 15,7% 22,3% Мещане 840* 498 1338 286 673 959 29,0% 21,9% 25,8% 13,2% 20,4% 17,6% Крестьяне 135 1228 1363 178 1837 2015 4,6% 53,9% 26,3% 8,2% 55,6% 36,9% Итого 2900 2279 5179 2160 3300 5460 100% 100% 100% 100% 100% 100оо Из них грамотных 92,3%** 1926 89,2% 1896 57,5% 3822 70,0% * К мещанам здесь причислены и разночинцы, составлявшие почти пятую часть присяжных уезда. Такая большая доля разночинцев объясняется исключительностью С.-Петербурга как официальной столицы империи.

** По данным трех уездов: Царскосельского, ИІлиссельбургского и Новоладожского.

венно: 53%, 13,4, 29 и 4,6%). Эти цифры говорят о том, что изменений за десять лет практически не произошло.

Поскольку основную массу присяжных столицы составляли чиновники, интересно выяснить, к какому классу табели о рангах они принадлежали. Такие сведения имеются по С.- Петербургу за 1873 г. Из 756 чиновников, составлявших в то время 54% столичных присяжных14, у четверых титулованных дворян не был указан чин, 107 человек имели чин ниже 10-го класса. Лиц с более высокими чинами насчитывалось 645, т. е. в 6 раз больше. Среди них находились 3 тайных, 90 действительных статских и 59 титулярных советников. Таким образом, значительное большинство столичных присяжных из чиновников принадлежали к высшей и средней бюрократии 15.

Крестьяне в 1873 г. составляли всего 5% общего числа присяжных столицы, хотя в начале 1870-х годов население Петер- бурга на одну треть состояло из крестьян, в то время как дво~ ряне представляли лишь около 10% столичных жителей. Так, же редко появлялись крестьяне и среди присяжных Московского уезда. По данным за 1882 г., крестьяне составляли 49,2% всех москвичей, а дворяне и чиновники, к которым принадлежала почти половина московских присяжных, - всего 7,4% 16.

Таблица 1 показывает, что серьезных различий в составах присяжных Петербурга и Москвы не наблюдалось. В то же время эти данные отражают характер обеих столиц империи. Лицо- официального города - Петербурга представлено тем, что больше половины (53%) присяжных здесь носили чиновничьи мундиры. Купеческий, патриархальный облик первопрестольной столицы выражен в том, что в Москве среди присяжных было в 2,5 раза больше купцов (32,4% против 13,4% в Петербурге), почти вдвое больше крестьян (8,2% против 4,6%) и несколько- меньше чиновников (46,2%).

По количеству грамотных среди присяжных столичные губернии несколько отличались друг от друга, хотя в целом уровень грамотности был довольно высоким.

Практически все присяжные столичных губерний были русскими по национальности, о чем свидетельствует их принадлежность к православному вероисповеданию: 90,4% в Петербургской губернии и 95,4% -в Московской.

Общие данные говорят о том, что присяжные заседатели столичных губерний в большинстве своем являлись представителями привилегированных сословий. Крестьяне составляли здесь менее трети присяжных, несмотря на то что в нестоличных уездах крестьян среди присяжных было больше половины.

Недемократический состав присяжных особенно характерен для Петербургского и Московского уездов, где крестьянами представлено в общей сложности около 6% заседателей. Такой чрезвычайно низкий процент крестьян среди столичных «судей совести» объясняется отсутствием здесь лиц, занимавших выборные должности по крестьянскому общественному управлению. К тому же имущественный ценз в столицах в два с половиной раза превышал ценз, установленный для присяжных в остальных местах. Сказывалось и нежелание членов комиссии по составлению списков допускать в суд представителей «низшего» сословия, когда имелась возможность выбирать из «высших» слоев общества.

Огромное большинство столичных жителей вообще были лишены права принимать участие в суде присяжных. В 1875 г. из 200 тыс. москвичей мужского пола в возрасте от 25 до 70 лет в общие списки присяжных было занесено около 10 тыс., или всего 5%17.

В обеих столицах проживало в общей сложности лишь около 2% населения Европейской России18. Доля присяжных столичных губерний в сумме составляла примерно 1/20 часть всех присяжных заседателей страны 19. Чтобы судить о составе суда присяжных в целом в России, рассмотрим состав присяжных в губерниях всех 7 судебных округов, действовавших в 1883 г.: С.-Петербургского, Московского, Харьковского, Одесского, Казанского, Саратовского и Киевского.

Таблица 2

Состав присяжных провинциальных губерний в 1883 г.21 Присяжные Губернские уезды Остальные уезды Всего в губернии Дворяне и чиновники 3059 5317 8376 35,9% П,1% 14,9% Купцы 1289 4013 5302 15,1% 8,4% 9,4% .Мещане 2014 8298 10312 23,8% 17,3% 18,3% Крестьяне 2147 30 227 32 374 25,2% 63,2% 57,4% Итого 8509 47 855 56 364 100% 100% 100% Из них грамотных* 86,5% 51,9% 57,0% * Средний процент грамотности присяжных вычислен по данным 12 губерний22.

В табл. 2 представлены данные о заседателях 20 окружных судов, как правило, территориально совпадавших с одноименными губерниями20.

Состав присяжных провинциальных губерний значительно отличался от столичных. Больше половины провинциальных присяжных было представлено крестьянами, тогда как дворяне, чиновники и купцы составляли около четверти заседателей.

Как и в столичных губерниях, в составе жюри губернских уездов в провинции наблюдается прямо противоположная картина по сравнению с остальными уездами, где около двух третей присяжных были крестьянами. Очень важным является то обстоятельство, что в негубернских уездах находилось почти в 6 раз больше присяжных, чем в уездах губернских городов. Это определило положение в целом по стране.

В трех губерниях есть возможность сопоставить данные 1883 г. с показателями за 1873 г. В 1873 г. крестьяне составляли среди очередных присяжных Владимирской губернии 73,7%, Нижегородской - 78,1 и Казанской - 72,2%. Через 10 лет доля крестьян несколько сократилась, но по-прежнему оставалась самой большой: 64,8% во Владимирской, 73,1% в Нижегородской и 70,6% в Казанской. В 1883 г. за счет некоторого сокращения числа крестьян среди очередных присяжных происходит увеличение доли мещан: во Владимирской губернии на 10%, в Нижегородской на 3% ив Казанской на 8%, что явилось следствием роста городского населения, вызванного развитием капиталистических отношений 23.

Выше отмечалось, что в составе присяжных столичных губерний в течение десятилетия с 1873 по 1883 г. заметных изменений не произошло. Об этом же говорят и данные по трем провинциальным губерниям. Это позволяет уверенно предположить, что и в других губерниях социальный состав суда присяжных в указанный период существенно не изменялся.

Участие рабочих и цеховых в суде присяжных Судебными уставами не запрещалось. Однако для этого необходимо было зарабатывать в провинции не менее 16 руб. 66 коп. в месяц, а в столицах - в 2,5 раза больше (41 руб. 66 коп.). Месячный заработок взрослого рабочего составлял в среднем по стране 14 руб. 16 коп. (на своих харчах). Лишь в двух отраслях промышленности заработная плата удовлетворяла имущественный ценз в провинции: на машиностроительных предприятиях, где рабочие получали в среднем 23 руб. 74 коп., и в прядильно- ткацком производстве-16 руб. 82 коп. Больше 200 руб. в год зарабатывали также мастеровые всех фабрик, получавшие в среднем 18 руб. 41 коп. в месяц24. Таким образом, столичные рабочие были полностью отстранены от участия в суде как не отвечавшие имущественному цензу. В провинциальных списках присяжных заседателей встречаются лишь считанные единицы мастеровых, т. е. и в других городах рабочие практически были лишены права входить в состав жюри.

О цеховых имеются данные по Нижегородской губернии за 1873 г. Среди присяжных Нижегородского уезда цеховые составляли 2,8%, Балахнинского уезда - 0,5, Ардатовского - 4,7 и Арзамасского - 4%. В других уездах этой губернии цеховых среди присяжных не было25. Цеховых среди присяжных названных уездов было вдвое меньше, чем чиновников, составлявших меньшинство в очередных списках.

Практически все" провинциальные чиновники, занесенные в списки присяжных, имели классный чин. Канцелярские служители были редким исключением в провинции, а среди столичных присяжных их вовсе не было.

В 12 губерниях, по которым имеются полные сведения о числе грамотных, почти половина присяжных не умела ни читать, ни писать. Ценз грамотности не устанавливался, а крестьяне, составлявшие большинство присяжных, в массе своей были неграмотными. Особенно низким был процент грамотности среди присяжных негубернских уездов. Во время выездных сессий окружных судов нередко приходилось прибегать к повторной жеребьевке, потому что из 12 членов жюри не находилось ни одного, кого можно было бы назначить старшиной присяжных, который по закону должен быть грамотным. Причиной этого был очень низкий уровень грамотности среди населения, в особенности сельского. Тем не менее средний уровень грамотности присяжных в провинции более чем в два раза превосходил средний уровень грамотности мужчин 50 губерний Европейской России (среди принятых на военную службу в 1883 г. насчитывалось 24,5% грамотных26).

Национальность присяжных заседателей в источниках не указывалась. О ней с достаточной полнотой можно судить по принадлежности к тому или иному вероисповеданию. Так, присяжные, исповедовавшие православие, в подавляющей массе были русскими. Лютеранство указывало на немцев и выходцев из Прибалтики, католицизм - на поляков, иудаизм - на евреев, а мусульманство - на татар.

Присяжные центральных губерний почти на 100% были русскими. На окраинах Европейской России, где большинство населения было «инородческим», картина несколько другая. В некоторых уездах Казанской губернии (Мамадышский, Лаишев- ский, Тетюшский) почти каждый четвертый присяжный заседатель был мусульманином, а в целом по этой губернии среди присяжных насчитывалось около 12% татар. Между присяжными, принимавшими участие в работе Симферопольского окружного суда, татар было около 18%, а в Пермской и Симбирской губерниях, входивших в Казанский судебный округ, - лишь около 4%27.

С наибольшей последовательностью политика дискримина- нации проводилась по отношению к лицам еврейской национальности, которые составляли значительную часть населения Западного и Юго-Западного края. Законом о введении нового суда в девяти западных губерниях (Киевской, Волынской, Подольской, Витебской, Виленской, Ковенской, Гродненской, Могилев- ской и Минской) специально говорилось о том, что доля еврееа среди присяжных не должна превышать их процентного отношения к общей численности населения. Старшинами присяжных могли быть только христиане; участие евреев в делах против веры не допускалось28. В результате всех этих мер в Киевской губернии, где евреи в некоторых уездах составляли половину населения, среди присяжных их насчитывалось около 10%. То же наблюдалось в Волынской губернии 29.

Численное преобладание крестьянского элемента в жюри сыграло важную роль в истории нового суда. Поэтому необходимо выяснить, чем было вызвано это преобладание, что представ- ляли собой «господа присяжные заседатели» из крестьян и какое значение имело их широкое участие в суде присяжных.

Составители Судебных уставов не могли не предвидеть, что в крестьянской по населению стране значительная часть присяжных будет представлена выходцами из «низшего» сословия. Однако, судя по тексту статей законодательства, вряд ли авторы судебной реформы предполагали, что крестьяне составят абсолютное большинство среди присяжных.

Главной причиной этого, безусловно, являлась сама структура населения России, состоявшего почти на 90% из крестьян. Важными обстоятельствами, в значительной мере определявшими состав присяжных, явились условия деятельности нового суда и недостатки законодательства о порядке избрания жюри.

Уже в «медовый месяц» судебной реформы, когда суд присяжных только начал свою работу и пользовался огромной популярностью, в высших слоях общества наблюдалось стремление уклониться от исполнения обязанностей присяжных. После первых же заседаний суда присяжных либеральная столичная газета «Голос» сообщила о распространившемся в Петербурге слухе, будто столичная аристократия решила бойкотировать суд присяжных. В «Колоколе» А. И. Герцена этот фельетон был перепечатан полностью под красноречивым заголовком: «Холопов в душе вряд ли можно сделать свободными людьми»30. Характерной являлась неудавшаяся попытка одного лица освободиться от исполнения обязанностей присяжного заседателя на том основании, что он был потомственным дворянином и имел право не служить вообще31.

В течение первых месяцев работы жюри в Петербурге 18 человек были преданы суду за злостное уклонение (неявку в суд 3 раза подряд) от участия в жюри32. Со временем это число увеличилось. Ряды фрондирующей аристократии пополнялись за счет некоторой части привилегированных слоев населения.

В 1874 г. в письме московскому городскому голове председатель окружного суда указывал, что из года в год снижается в списках число людей, получивших образование. «Не говоря уже о списках присяжных заседателей за 1866 и 1867 годы, составленных почти исключительно из людей образованных, списки за 1868, 1869 и 1870 годы еще изобиловали таковыми. Но за последние годы и в особенности за 1874 г., фамилия образованного человека появляется в списках присяжных заседателей как исключение»33. Такой же процесс происходил и в Петербурге: «в 1886 г. представители наиболее развитых и образованных классов населения составляли 36% всего состава присяжных»34.

195 В провинции уклонение от почетной обязанности присяжного в первые годы было незначительным. Один из современников писал: «Присяжные наших первых лет, это были люди на подбор, интеллигенция наша сама стремилась в ряды присяжных, все лучшие силы уезда домогались этой чести, были, конечно, в их числе и купцы, и мещане, и крестьяне, но вместе с тем это были все люди грамотные, развитые, пустить неграмотного в присяжные считалось решительно невозможным»35.

Постепенно уклонение присяжных стало довольно распространенным явлением и в провинции. В Казани, например, в 1883 г. число неявившихся составляло 22,5%, что иногда служило причиной перенесения заседаний суда, так как неявка 7 из 36 вызывавшихся влекла за собой возможность неизбрания жюри из 12 человек. Во всей же Казанской губернии не явилось в этом году 13% присяжных. По данным 1884 г., в Псковском окружном суде таких насчитывалось 12%. В других местах положение было не лучше. В течение первых шести с половиной лет деятельности нового суда (1866-1872) судебному взысканию за уклонение было подвергнуто 2358 человек36. Надо заметить, что за этот период по всей стране в заседаниях суда приняло участие около полумиллиона присяжных заседателей.

Самоустранение верхов общества привлекло внимание и правительства. Министерство юстиции и Министерство внутренних дел разослали в губернии запросы о причинах этого явления. Ответы с мест привели к выводу о том, что «причиной уклонения лиц образованных сословий от участия в сессиях с присяжными заседателями весьма часто служат: 1) продолжительность сессии в большей части окружных судов и 2) крайняя неудовлетворительность помещений для присяжных заседателей, не только в местах выездов суда, но и в постоянных помещениях окружных судов»37.

Необходимо отметить, что по закону присяжные не имели права выходить из здания суда до окончания дела. Нередко случалось, что сложные дела рассматривались в течение нескольких дней, иногда даже недель. Окружные суды обычно располагались в старых, запущенных зданиях, в которых зимой было холодно, чадили печи, а летом - жарко и душно. Не было ни буфетов, ни спальных принадлежностей. Присяжные устраивались ночевать на голых скамьях в помещениях для публики или же в служебных помещениях, порой по соседству с малопривлекательными «вещественными доказательствами» - орудиями убийства, препарированными частями тел жертв преступлений и т. п.

Ко всему этому в «громких» делах, которые обсуждались в прессе еще до суда, тот или иной приговор, не соответствующий ожиданиям публики, вызывал град упреков и всевозможных подозрений в отношении присяжных.

Вполне естественно, что люди, привыкшие к комфорту, занимавшие видное положение в обществе или же просто равнодушные к делам правосудия, старались уклониться от исполнения тяжелой и неприятной присяжной повинности.

К началу судебной сессии, как писал современник, «на очередных присяжных из богатых купцов и дворян вдруг нападало целое поветрие самых разнообразных болезней, богатые землевладельцы подвергались внезапным несчастным случаям по хо- зяйству, чиновники проникались исключительным рвением к исполнению особых поручений начальства, и вместо всех их на суде являлись только свидетельства о болезни, просьбы, ходатайства и заявления различных начальников. Одни крестьяне и мещане аккуратно несли тяжелую для них, более чем для кого- либо повинность»38. Богатые люди иногда просто откупались уплатой штрафа за неявку. Некоторые пускали в ход связи с членами комиссии по составлению списков присяжных заседателей. В конечном итоге тяжесть присяжничества перекладывалась на плечи простых людей, главным образом крестьян.

Русское крестьянство представляло собой далеко не однородную массу, поэтому следует выяснить, из каких его слоев чаще всего рекрутировались присяжные заседатели.

Закон обставил выборы присяжных таким образом, чтобы в жюри попадали лишь наиболее «благонадежные» и состоятельные крестьяне. Напомним, что в списки присяжных вносились крестьяне, во-первых, отвечавшие условиям имущественного ценза и, во-вторых, занимавшие определенные должности в крестьянском управлении. При этом от последних не требовалось обладания определенным размером имущества, земли или дохода. Судя по данным наших источников, именно ко второй категории и относилась основная масса присяжных из крестьян.

Согласно «Сведениям о присяжных заседателях по Велико- луцкому уезду», 85% крестьян, внесенных в списки присяжных с 1879 по 1882 г., были сельскими старостами, волостными старшинами и т. п. Крестьян, имевших не менее 100 десятин земли, насчитывалось в этих списках 11%, а получавших доход не менее 200 руб. в год - только 4%. Сведения о структуре крестьянского представительства среди присяжных имеются по Мо- гилевскому и Летическому уездам, а также по 8 уездам Орловской губернии. Во всех этих районах наблюдается почти такое же соотношение, как и в Великолуцком уезде. Так, в 8 уездах Орловской губернии 85% крестьян-присяжных не отвечали требованиям имущественного ценза. Примерно 2/3 являлись сельскими старостами, далеко не все из них были зажиточными. Из 224 сельских старост, внесенных в списки присяжных Моги- левского уезда, только 56 владели необходимым размером имущества 39.

В центральных и западных губерниях, где находилась основная масса присяжных, насчитывается в среднем около 5% присяжных из крестьян, имевших не менее 100 десятин земли. В некоторых нечерноземных губерниях (Новгородской, Самарской, Пермской, Симбирской) количество таких крестьян иногда превышало 50%. Это, однако, не означало, что все были зажиточными хозяевами, так как «ценз в 100 дес., весьма значительный в черноземных губерниях, представляет в других местах самый скудный доход»40.

Освобождая часть крестьян от имущественного ценза, авторы судебной реформы, видимо, предполагали, что на должности по крестьянскому общественному управлению избираются самые зажиточные и «благонамеренные» люди. Однако на практике богатые крестьяне обычно избегали выборных должностей. В результате идея «крепкого мужика» на месте присяжного заседателя не была осуществлена. Большинство крестьян, попавших в списки присяжных на основании «служебного» ценза, являлись выходцами из беднейших слоев народа.

В одном из донесений министру юстиции говорилось: «Состав наших присяжных на суде в большинстве всегда является из представителей бедного, почти голодного, безграмотного крестьянства, полуграмотного мещанства и мелкого чиновничества». Иногда среди присяжных можно было видеть таких, о ком сообщал в рапорте прокурор Владимирского окружного суда: «В октябре 1870 года в город Шуя явился вызванный в качестве присяжного заседателя крестьянин дер. Дубниково Петр Леонтьев, 62 лет, который прямо заявил суду, что если его не уволят, то он должен будет умереть с голоду; на этом крестьянине был надет изношенный арестантский халат, который он по бедности приобрел из числа продававшихся за негодностью, и на халате были следы букв, обозначавших каторжного арестанта» 41.

Как отмечал министр внутренних дел, нередко наблюдалось «появление между ними таких лиц, кои, будучи лишены средств к существованию, вынуждены наниматься в свободное время от судебных заседаний на поденные работы [...], прошение присяжными заседателями милостыни по улицам иногда толпою»42.

Нищество присяжных было распространенным явлением, постоянно привлекавшим к себе внимание общества. В газетах приводились десятки сообщений о голодающих «судьях совести». Некоторые земства по своей инициативе стали выдавать нуждающимся присяжным небольшие пособия. Однако Указом от 5 сентября 1873 г. Сенат запретил это, исходя из того, что Положение о земских учреждениях (принятое, кстати, раньше Судебных уставов) не предусматривало таких расходов.

Такое явление, как численное преобладание крестьян в русском суде присяжных, нельзя оценить однозначно. Оно имело противоречивое значение как для самих крестьян, так и для нового судебного института.

Для крестьян участие в суде было тяжелой повинностью, от которой они не могли уклониться. В то же время это участие повышало уровень народного правосознания, имело большое воспитательное и образовательное воздействие. Присяжные заседатели из крестьян выгодно отличались тем, что хорошо знали условия жизни и побудительные мотивы к преступлению большинства подсудимых, также принадлежавших к крестьянскому сословию. В 1873 г., например, крестьяне составляли 86,8% населения всех действовавших тогда 6 судебных округов и 61,9% всех осужденных судом43.

Вместе с тем крестьяне, успешно справлявшиеся с массой дел о «бытовых» преступлениях (убийства, кражи и др.), были наиболее консервативным элементом, когда дело касалось преступлений против церкви или имевших политическую окраску. Крестьянский состав присяжных вряд ли смог бы оправдать Веру Засулич.

Несмотря на большинство в жюри, крестьяне не всегда были тем элементом суда, мнение которого определяло приговор. Иногда они попадали под влияние красноречивых представителей привилегированных сословий, умевших убедить неграмотное и косноязычное большинство в необходимости вынесения того или иного вердикта.

В огромном большинстве случаев приговоры присяжных были просты и справедливы (о чем говорит, в частности, незначительный процент апелляций). Они выражали отношение народа к явлениям российской действительности и заставили изменить ряд устаревших и жестоких законов, не соответствовавших представлениям общества о соотношении преступления и наказания.

Однако имелись и примеры явной несправедливости присяжных по некоторым категориям уголовных дел: беспощадная жестокость к конокрадам и святотатцам, чрезмерная снисходительность к преступлениям против женской чести и злоупотреблениям должностных лиц. Наблюдалось и резкое увеличение числа оправдательных вердиктов перед большими христианскими праздниками. В результате репрессивность суда присяжных в рассматриваемый период была на 12% ниже репрессивности коронного суда 44.

Преобладание в жюри темной, полунищей крестьянской массы власти не без основания считали одной из главных причин не всегда удовлетворительной деятельности суда присяжных. Путь «исправления» этого судебного института видели в улучшении состава присяжных за счет привлечения в него образованных слоев населения.

Достигнуть этого можно было, ликвидировав причины устранения привилегированной части общества, т. е. улучшив условия деятельности суда присяжных. Однако правящие круги не нашли возможности выделять необходимые на это средства. Было решено добиться этой цели способом, вообще характерным для деятельности русского правительства, - путем усиления административного нажима и запретительными мерами.

12 июня 1884 г. был принят упоминавшийся выше закон «Об изменении постановлений о присяжных заседателях», который допустил полицейских чиновников к формированию состава присяжных, вдвое ограничил право отвода и сократил число запасных заседателей. Было резкое увеличено количество присяжных в столицах и уменьшено в провинции. 28 апреля 1887 г. был утвержден новый закон «Об изменении правил составления списков присяжных заседателей»45. Он удвоил ценз присяжным, дал губернаторам право исключать любого из списков без объ- яснения причин и установил правило, чтобы присяжные умели читать, - по выражению Г. А. Джаншиева, «ценз полуграмотности», так как грамотность подразумевает умение читать и писать46.

Мы не располагаем фактическими данными о том, насколько изменился состав жюри в результате указанных законов, однако думаем, что это изменение не было значительным, поскольку структура населения страны осталась прежней, а причины уклонения от участия в суде присяжных не были устранены.

При Александре III был взят политический курс на усиление позиций дворянства во всех государственных и общественных институтах. Делалось это за счет сокращения представительства крестьян и мещан, доля которых в середине 1880-х годов была значительной: в уездных земствах они составляли около 40%, а в уездных городских думах, где находилась основная масса городских гласных России, - почти половину47. Надо заметить, что принятые с этой целью новые законы - «Положение о губернских и уездных земских учреждениях» от 12 июня 1890 г. и «Городовое положение» от 11 июня 1892 г. - не смогли кардинальным образом изменить состав земских и городских гласных.

Суд присяжных по своему составу был самым демократическим из всех институтов, установленных в России в результате буржуазных реформ. Политический характер института присяжных заседателей проявлялся более отчетливо по сравнению с органами местного самоуправления (земствами и городскими думами): суд присяжных обладал в широком масштабе правом помилования, являвшемся прежде исключительной прерогативой верховной власти; своими приговорами жюри влияло на изменение законодательства, было олицетворением власти большинства в осуществлении одной из важнейших частей государственного управления - судебной власти.

Поэтому с установлением реакционного политического курса власти в первую очередь решили привести в соответствие с самодержавной формой правления наиболее прогрессивный и демократический институт, каким являлся суд присяжных. Выражавшая официальное мнение реакционная публицистика, основываясь на отдельных примерах несправедливых вердиктов, называла суд присяжных «судом улицы», требовала немедленного его упразднения.

На страницах «Московских ведомостей», «Гражданина» и некоторых других органов печати развернулась настоящая травля нового суда. По свидетельству столичного юридического журнала, «суд присяжных в первое 25-летие своего существования в России вынес на себе неизмеримо больше нападок, чем все другие институты, вызванные к жизни уставами императора Александра II»48.

Законы 1884 и 1887 гг. были первыми звеньями в цепи мер правительства, направленных на свертывание и без того незна- чительного участия общества в управлении страной, на усиление дворянско-бюрократического аппарата самодержавия. 1

На правах рукописи имеется наша диссертация, защищенная в МГУ в 1979 г., «Суд присяжных в России (организация, состав и деятельность в

1866 ^1885 годах)». В ней рассматривается первый период существования

русского суда присяжных. 2

ПСЗ. Собр. 2. № 41475. Ст. 84. 3

Ко н и А. Ф. Собр. соч. Т. 4. М., 1965. С. 263. 4

ПСЗ. Собр. 2. No 41475. Ст. 85, 86, 89, 97-99, 107, 100, 102. 5

Московские ведомости. 1867. 31 марта. N° 73; Дело. 1868. N° 5 «Внутреннее обозрение». С. 104. 7

Журнал юридического общества при императорском С.-Петербургском уьиверситете. 1896. Кн. 9. Ноябрь. С. 11. 8

Юридический вестник. 1871. Кн. 1. С. 51; Журнал гражданского и уголовного права. 1882. Кн. 2 С. 84; 1885. Кн. 3. С. 18-Л9. 9

ЦГИА СССР. Ф. 1405 (Министерство юстиции). Оп. 69. Д. 7033". Л 212 об. - 213. 10

ПСЗ. Собр. 3. No 23,14. 11

ЦГИА СССР. Ф. 1405. Оп. 73. Д. 3655а. Л. 119-1U9 об.; Д. 3656а. 36566, 3656в. Приложение I, II, III. 12

Таблица составлена на основе следующих источников: Ведомость о присяжных заседателях по округу С.-Петербургского окружного суда за 1883 г. с распределением их по четвертям года (ЦГИА СССР. Ф. 1405. Оп. 73. Д. 3656а. Л. 2 об. - 3); Сводная ведомость о присяжных заседателях по округу Московского окружного суда за 1883 г. (там же. Л. 23-27). 13

ЛГИА. Ф. 53 (Петроградский историко-филологический институт). On. 1. Д. 460. Л 9-9 об. 14

В 1873 г. в С-Петербургском уезде было избрано 1200 очередных и 200 запасных присяжных заседателей. Этого было недостаточно для города с населением 700 тыс. человек, а через 10" лет - почти 1 млн. Поэтому было решено удвоить число присяжных. В 1883 г. оно составило 2400 очередных и 500 запасных (ПСЗ. Собр. 2. N° 54751). Было увеличено число присяжных и в Москве. 15

Судебные уставы освобождали чиновников выше 5-го класса от присяжной повинности (ПСЗ. Собр. 2. N° 41475. С. 84. П. 2). Наличие здесь 93 чиновников 3-4-го классов объясняется тем, что закон не запрещал высшим чинам по своему желанию принимать участие в суде присяжных.

16 Рашин А. Г. Население России за сто лет. 1811-1913. Статистические очерки. М., 1956. С. 129. Табл. 91; С. 125. Табл. 88. 17

ЦГИА г. Москвы. Ф. 16. Оп. 225. Д. 1132. Л. 2. 18

См.: Рашин А. Г. Указ. соч. С. 45. Табл. 19; С. 111. Табл. 69. 19

В первой половине 1880-х годов ежегодно назначалось около 160 тыс. очередных присяжных (ЦГИА СССР. Ф. 1406. Оп. 86. Д. 3007. Л. 85). Вместе с запасными это составляло 200 тыс., тогда как в столичных губерниях было 10,5 тыс. присяжных. 20

Это губернии: Владимирская, Воронежская, Волынская (Луцкий окружной суд), Екатеринославская, Казанская, Киевская, Бессарабская область (Кишиневский окружной суд), Нижегородская, Новгородская, Пензенская, Пермская (Пермский и Екатеринбургский окружные суды), Псковская (Вели- колуцкий окружной суд), Рязанская, Симбирская, Смоленская, Таврическая, (Симферопольский окружной суд), Тамбовская, Тверская, Черниговская и Ярославская. 21 Таблица составлена по данным «Ведомостей о присяжных заседателях» за 1883 г. (ЦГИА СССР. Ф. 1405. Оп. 73. Д. 3656 а. Л. 2 об. -3, 10 об. -И, 13, 23, 28, 30 об. -31, 50, 54, 55 об. - 56, 58, 68, 84, 130 об.- 131, 141 об.- 142, 162, .175, 180, 191 об. - 192, 197, 201 об.- 202, 205, 227, 232 об.-233, 243, 245, 247 об.-248, 259 об. -260, 268 об. -269, 271). 22

Владимирская, Казанская, Киевская, Бессарабская область, Пензенская, Пермская, Симбирская, Таврическая, Воронежская, Тамбовская, Тверская и Ярославская. В абсолютных выражениях грамотных в списках очередных и запасных присяжных было: в губернских уездах 4768 из общего числа 5514 человек, в остальных уездах- 16 668 из 32 105; всего в 12 губерниях - 21 436 из 37 619. 23

Более подробные сведения о присяжных заседателях в трех указанных губерниях имеются в нашей статье в журнале «Вопросы истории» (1978. № 6). 24

См. Балабанов Н. Очерки по истории рабочего класса в России. Ч. 2. Киев, 1924. С. 94-95. 25

Нижегородские ведомости. 1872. № 48, 58; 1873. №2, 5, И. 26

См. Р а ш и н А. Г. Указ. соч. С. 304. Табл. 253. 27

ЦГИА СССР. Ф. 1405. Оп. 73. Д. 3656а. Л. 192, 175, 202, 227, 232 об 233 28

ПСЗ. Собр. 2. No 57 589. Ст. 5, 7, 8.

* ЦГИА СССР. Ф. 1405. Оп. 73. Д. 3556а. Л. 248, 260, 268-269 об. 30

Отчет Министерства юстиции за 1866 год. Спб., 1869. С. 21. 33

ЦГИА г. Москвы. Ф. 16. Оп. 225. Д. 1132. Л. 1 об. 34

Тимофеев И. П. Суд присяжных в России. Судебные очерки. М., 1882. С. 91.

56 ЦГИА СССР. Ф. 1405. Оп. 73. Д. 3656а. Л. 179; Л. 1; Оп. 521. Д. 88-90, 94; Оп. 68. Д. 1894; Оп. 69. Д. 889; Оп. 71. Д. 2638, 2639. 37

ЦГИА СССР. Ф. 1405. Оп. 69. Д. 7033 6. Л. 108 об. 38

Дело. 1884. № 3. «Современное обозрение». С. 75. 39

ЦГИА СССР. Ф. 1405. Оп 73. Д. 36566. Л. 14, 182; Д. 3656в. Л. 91- 91 об.; Д. 36566 . Л 182. 40

Русский вестник. 1885. Т. 176. С. 11. 41

ЦГИА СССР. Ф. 1405. Оп. 69. Д. 7033в. Л. 213; Л. 24. 42

ЦГИА г. Москвы. Ф. 16. Оп. 225. Д. 1132. Л. 12. 43

Свод статистических сведений по делам уголовным, возникшим в 1873 г. Спб., 1874. С. 53. 44

О деятельности суда присяжных см. нашу статью в сборнике: Труды Государственного Исторического музея. Вып. 67. М., 1988. С. 56-74. 45

ПСЗ. Собр. 3. № 4396.

См.: Джаншиев Г. А. Основы судебной реформы. М., 1891. С. 177-178. 47

См.: Захарова Л. Г. Земская контрреформа 1890 г. М., 1968. С. 153; Писарь ко в а Л. Ф. Московское городское общественное управление с середины 1880-х годов до первой русской революции: Автореф. канд. дис. М., 1980. С. И. 48

Еще по теме А. К. АФАНАСЬЕВ ПРИСЯЖНЫЕ ЗАСЕДАТЕЛИ В РОССИИ. 1866-1885 гг.: