Поэма 12 блок разбор. Анализ финальной главы поэмы блока двенадцать

Поэма «Двенадцать» написана А.А. Блоком в 1918 году и навеяна революционными событиями. Уже в зимнем пейзаже поэмы подчеркнут контраст черного и белого, мятежная сти­хия ветра передает атмосферу общественных перемен. Дву­смысленно звучит строчка в первой главе произведения: «На ногах не стоит человек». В контексте поэмы ее можно истол­ковать как буквально (ветер сбивает путника с ног, лед под снегом скользкий и коварный), так и символически: в новую эпоху все стало зыбким, утрачены жизненные опоры.

Восприятие революционных контрастов простым народом показано на примере образа старушки, которая переживает, что на плакат нашелся такой огромный лоскут, а на портянки для ре­бят ткани нет. Мерзнет буржуй на перекрестке, грустит поп, ба­рыня в каракуле падает на льду, писатель с длинными волосами рассуждает о гибели России, а бродяга хочет знать, что впереди.

Центральным образом второй главы становится образ сво­боды без креста. Поэт показывает анархические настроения солдат революции, готовых «пальнуть… в Святую Русь». Руб­леный синтаксис поэмы, изобилие диалогов и реплик удачно передают фрагментарные зарисовки из жизни того времени.

В третьей главе слышны фольклорные мотивы, характерные для солдатских песен. Они передают и народное восприятие эпо­хи: за «сладкое житье» надо еще «буйну голову сложить».

В четвертой и пятой главах центральным становится образ распутной толстоморденькой Катьки, которая раньше гуляла с офицерьем, а теперь с солдатами. В шестой главе красноар­мейцы убивают Катьку: человеческая жизнь в революцион­ную эпоху становится разменной монетой. В седьмой главе двенадцать солдат снова идут революционным шагом с ружь­ями в поисках врагов. «Лишь у бедного убийцы Не видать со­всем лица», - пишет А.А. Блок. Этот образ обезличенного человека перекликается с образом главного героя в рассказе Е.И. Замятина «Дракон». Там солдат революции, готовый без колебаний пристрелить буржуйскую морду, тоже утрачи­вает лик человеческий. Он словно исчезает в тумане, и вместо него остается лишь форма (сапоги, шинель, картуз), пустая форма, свободная от содержания. Вскоре выясняется, что убивший Катьку Петруха когда-то любил ее, а убил он девуш­ку сгоряча, из ревности. Так, под революционные порывы маскируются порой сугубо личные проблемы и поступки. Но Петруху никто не осуждает: «Не такое нынче время». Револю­ционная эпоха вседозволенности, как убедительно показывает

А.А. Блок, накладывает отпечаток на души людей. В вихре ре­волюционных событий без креста стираются порой грани ме­жду добром и злом, оправданной жестокостью и преступным деянием. Неприглядный образ восставшей голытьбы в финале седьмой главы поэмы рисуется как своеобразное предупреж­дение: «Запирайте етажи, Нынче будут грабежи! Отмыкайте погреба - Гуляет нынче голытьба!».

В девятой главе буржуй на перекрестке сравнивается с го­лодным псом. Лишившись богатства и привилегий, целый класс российского общества оказался на перепутье.

Вьюга постепенно усиливается. Постоянно меняется ритм поэмы, отразивший переменчивый характер описываемой в ней эпохи. Сквозь агитационные лозунги первых лет совет­ской власти явственно слышны грустные авторские раздумья: «…И идут без имени святого Все двенадцать - вдаль». Ко всему готовы, Ничего не жаль…». В поэме явственно слышны религиозные мотивы. Двенадцать солдат революции уподоб­ляются двенадцати апостолам. Красный флаг в последней главке назван кровавым. Именно его несет Иисус Христос, ко­торый «И за вьюгой невидим, И от пули невредим». Христос в блоковской поэме выступает не в терновом венце, а в белом венчике из роз. Он не покинул грешных бойцов революции, его нельзя убить или уничтожить, сорвав кресты. Двенадцать солдат прокладывают для России новый исторический путь. И Христос по-прежнему возглавляет его. Таким образом, рисуя революционные события в их мятежной, противоречивой и во многом трагической атмосфере, А.А. Блок все равно благо­словляет Россию на ее новом пути и надеется, что новый ве­нок из роз принесет ей счастье и процветание.

Блок встретил революцию восторженно и упоенно. Близкий поэту человек писал: "Он ходил молодой, веселый, бодрый, с сияющими глазами". В числе очень немногих тогда представителей художественной и научной интеллигенции поэт сразу же заявил о...

Александр Александрович Блок, своей поэзией воспевавший патриотические чувства и настроения, создавший восхитительнейший образ Прекрасной Дамы, получивший грандиозное признание при жизни и имевший громкий успех у представительниц слабого пола, которые...

Поэма А. А. Блока «Двенадцать» была создана в 1918 году. Поэма родилась как вдох-новенный порыв, гармонически цельно, но многие образы оказываются неясны самому поэту, что лишь доказывает сложность и глубину произведения. Поэма была напечатана в газете...

России суждено пережить муки, унижения, разделение; но она выйдет из этих унижений новой и - по-новому - великой. А. Блок Поэма Александра Блока "Двенадцать" была написана в первую зиму после октябрьского переворота. В стране постепенно...

В поэме «Двенадцать» Блок хотел добиться правдивого изображения послереволюционного времени со всеми его контрастами, сумятицей, неразберихой. В 12-й главе смешение интонаций достигает своего апогея: здесь присутствуют отголоски всех звучавших в поэме ритмов, обобщенных литературным, книжным по стилю финалом. Дыхание «Двенадцати» как бы вбирает в себя весь мир, и из кажущейся хаотичности складывается живая картина эпохи.

Первая строка главы настораживает: «…Вдаль идут державным шагом…» По поэме нам известно, из кого состоит отряд двенадцати красногвардейцев. Им «на спину б надо бубновый туз!», то есть это бандиты. Однако они «идут державным шагом». Фраза сближает державу, государство с преступниками. Но возможно, автор хотел выразить ту мысль, что для создания нового мирового государства необходима власть, сила, державность, способные защитить и укрепить уже завоеванное.

Следующая строка одна из самых спорных в произведении: «Кто еще там? Выходи!» Кого же боятся «двенадцать», кто тот безымянный, который машет красным флагом, кто «ходит беглым шагом, хоронясь за все дома»? Можно ли согласиться с мыслью, что это присутствие Исуса Христа интуитивно чувствуют красногвардейцы, с тревогой бросая в черноту ночи безответные вопросы: «Эй, откликнись, кто идет?..» В ответ им «только вьюга долгим смехом заливается в снегах». Наверное, если и воспринимать образ Христа как враждебный, то в этическом смысле. Да, он, действительно, представляет угрозу воскресения таких свергнутых новой моралью понятий, как грех, совесть, раскаяние. И в этом отношении звучащее постоянным рефреном «Революцьонный держите шаг!» выглядит как заклинание. Эпитетом «незримый» по отношению к образу врага подчеркивается, что он не принадлежит к миру материальному. В поэме не показано, с кем надо воевать красногвардейцам, не с буржуем же, что «в воротник укутал нос», и не с паршивым псом:

Отвяжись ты, шелудивый,

Я штыком пощекочу!

Старый мир, как пес паршивый,

Провались - поколочу!

Явно, что перечисленные образы не рождают у героев страха. А опасностью в этом контексте становится Тот, Кто тревожит души героев Своими заповедями. Сорвавшееся с губ одного из «двенадцати» «Спасе» заставляет «товарищей» буквально вздрогнуть: «Петька! Эй, не завирайся!» И опять как заградительный заговор звучит: «Шаг держи революцьонный!» Герои испытывают страх перед Тем, Чей пристальный взгляд они на себе постоянно ощущают, Кого боятся увидеть за каждым сугробом: «Кто в сугробе - выходи!..» Исус сошел на землю, чтобы спасти ее от «двенадцати», попытаться разбудить тех, кто пребывает в духовной спячке, предупредить от растоптания Святую Веру и Святую Русь. Он враг красногвардейцев, и это его они так боятся на протяжении всего действия поэмы, выкрикивая для поддержания собственного духа:

Кто там ходит беглым шагом?..

Кто там машет красным флагом?..

Кто еще там?

Выходи?..

Именно от страха палят герои из своих винтовок в Святую Русь, а финале поэмы - и в самого Господа:

Трах-тах-тах!

Трах-тах-тах…

Но тогда возникает вопрос, почему Исус идет «впереди - с кровавым флагом», символом революции? Правда, об этом хорошо сказал М. Волошин: «Красный флаг в руках у Христа? В этом нет никакой кощунственной двусмыслицы. Кровавый флаг - это новый крест Христа, символ его теперешних распятий».

Фигуру Христа трактовали как символ революционера, символ будущего, языческого Христа, старообрядческого «сжигающего» (имя «Исус», а не «Иисус» было именно у раскольников), как сверхчеловека, как воплощение Вечной Женственности, как Христоса-художника… И до сих пор, как и в начале века, одни желают видеть во главе не Христа, а Ленина, а чувства верующих оскорбляет явление Христа «под кровавым флагом» впереди всех тех, кто олицетворяет безбожную революцию. Поэт и сам точно не может объяснить роль Исуса: «Что Христос идет перед ними - несомненно… страшно то, что опять Он с ними… а надо Другого…». Возникает ощущение, что Блок действительно вслушивался в «музыку революции», пытаясь в этом гуле услышать откровение, записать голос, а осознание смысла услышанного должно было прийти позже. В его дневниках нет записей, предваряющих создание поэмы, а есть только сделанные уже после ее написания попытки осмыслить, объяснить возникновение образа Христа.

Что значит слово «впереди» - во главе отряда или вдали от него, на расстоянии? Может быть, такая неоднозначность толкования возникла, так как Блок сам не знал ответа? Он слепо отдался стихии вдохновения, стихии времени и спрашивал себя: «Почему - Он? Не знаю… Пригляжусь - и вижу, что Он…». Это «пригляжусь» соответствует тому, что вьюга, что «Не видать совсем друг друга / За четыре за шага!». Поэтому Он кажется автору то «маленьким, согнувшимся», а то вдруг - через несколько слов в дневнике - уже «огромным…».«Трагедия художника» состояла в невозможности найти адекватный образ для выражения обуревавших его мыслей и чувств. Знаменательна и антитеза: «Позади - голодный пес Впереди - Исус Христос». Рифма подчеркнута синтаксическим параллелизмом, который выделяет извечное противопоставление Сатаны и Бога.

Как всякое истинно великое произведение искусства, поэма «Двенадцать» всегда будет интерпретироваться по-разному, открывать нам все новые и новые свои грани. Это обусловлено и тем, что через конкретные образы и приметы времени автор коснулся широчайших философско-исторических и морально-этических проблем, освещенных заревом революции. И финал поэмы с венчающим ее образом Исуса Христа оставляет у нас надежду на спасение, на присутствие того чуда, которое позволяет жить дальше, несмотря на все трагедии времени.

Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com

Подписи к слайдам:

«Всем телом, всем сердцем, всем сознанием - слушайте Революцию!» А. Блок.

Время создания поэмы В январе 1918 г. по горячим следам событий, которые потрясли мир. Начал 8 января, перерыв, дописал 17 и 28 января. Поэма «Двенадцать» навеяна революционными событиями: последние месяцы 1917 и январь 1918г. были неделями апокалипсическими – Брестский мир, красный террор, начало Гражданской войны, обстрел Кремля, погромы и самосуды, поджоги усадеб и убийства помещиков, слух о поджоге Михайловского и родного Шахматово. Поэма, написанная менее чем за месяц, на высшем взлете творческих сил, остается памятником кратчайшей эпохи первых недель революции 1917 года. Закончив ее, Блок сказал: «Сегодня я – гений».

Смысл названия 1) 12 красноармейцев, патрулирующих революционный Петербург; 2) 12 апостолов Христа- разносчики учения Христа. 3) Содержит 12 глав.

Жанр, стиль и композиция поэмы «Двенадцать» « Двенадцать» - эпическая поэма, как будто составленная из отдельных зарисовок, картинок с натуры, быстро сменяющих одна другую. Динамичность и хаотичность сюжета. Выразительность картинок, составляющих поэму, передают неразбериху, которая царила и на улицах, и в умах. - Есть ли в поэме лирические мотивы? Как проявляет себя автор? Автор не является героем поэмы, его позиция проявляется косвенно в том, что и как он изображает; в начальной картине-пейзаже, в конце поэмы.

Композиция, отражающая стихию революции, определяет стилевое разнообразие поэмы. «Слушайте музыку революции», - призывал Блок. В поэме звучит эта музыка. Музыка революции – это метафора, выражение, звучание жизни. Музыка эта отражена в ритмическом, лексическом, жанровом разнообразии поэмы. Традиционные ямб и хорей сочетаются с разностопными размерами, иногда с нерифмованным стихом. В поэме звучат интонации марша: В очи бьется Красный флаг. Раздается Мерный шаг. Вот – проснется... Лютый враг (гл. 11).

«Музыка революции» В поэме звучат интонации марша. Слышен городской романс. Часто встречается частушечный мотив. Прямо процитирована революционная песня. Бросаются в глаза лозунги: « Вся власть Учредительному Собранию!»

Черный вечер. Белый снег. Ветер, ветер! На ногах не стоит человек. Ветер, ветер - На всем божьем свете! Завивает ветер Белый снежок. Под снежком - ледок. Скользко, тяжко, Всякий ходок Скользит - ах, бедняжка! Контраст чёрного и белого цвета. Чёрный вечер, Белый снег… (« Белый снег » - символ чистоты и надежды) Но Под снежком – ледок. Скользко, тяжко, Всякий ходок Скользит – ах, бедняжка! Что символизирует « ледок »? 1 глава

Образ ветра -всё действие поэмы развёртывается на фоне разгулявшихся природных стихий: Ветер, Ветер На всё божьем свете! «Ветер хлёсткий», он « гуляет », « свищет », « и зол и рад », « разыгралась чтой-то вьюга », « ох, пурга какая, спасе!» « Вьюга долгим смехом Заливается в снегах » Образ ветра бы комментирует происходящее: одних с бивает с ног, другим кажется « весёлым », он « рвёт, мнёт плакат про « Учредительное собрание », когда появляются к расногвардейцы, он радостно « гуляет ». Ветер срастается с петроградским пейзажем и Революцией.

Персонажи 1-й главы. Старушка: образное сравнение: « старушка, как курица, / кой-как перемотнулась через сугроб». Буржуй: «…на перекрёстке в воротник упрятал нос» Хлёсткий эпитет и оксю́морон: « А вон и долгополый - / Сторонкой за сугроб… / Что нынче не весёлый, / Товарищ поп?» Вития: « А это кто? – Длинные волосы И говорит вполголоса: -Предатели! - Погибла Россия!» оратор, человек, искусный в красноречии (устар. или иронич.). Витиеватый, замысловатый (о слоге, стиле речи, почерке) Поп: « брюхо » «А вон долгополый – Сторонкой – за сугроб… Что нынче невесёлый, Товарищ поп? Барыня: «в каракуле» Бродяга: «сутулится»

Можно ли согласиться с тем, что Блок сатирически изображает старый мир? Какие художественные особенности использует автор в обрисовке старого мира? Эпитеты: длинные волосы, долгополый ирония: “ что нынче невеселый товарищ поп? “ Помнишь, как бывало, Брюхом шел вперед, И крестом сияло брюхо на народ; Просторечная лексика: Поскользнулась и – бац - растянулась Только ли старый мир изображается сатирически? Как Вы понимаете следующие строчки? И у нас было собрание … Вот в этом здании … … Обсудили – Постановили: На время – десять, на ночь двадцать пять … И меньше - ни с кого не брать … (Это представительницы древнейшей профессии разрешают возникшие проблемы по примеру “ строителей новой жизни ” .)

2 глава – образ свободы без креста Во 2 главе на авансцену выходят 12 . Значимость этого числа подчёркивается названием поэмы Как они появляются в поэме? - на фоне многоголосия (обилие диалогов) - чёткий маршевый ритм - реплики анархического толка … идут двенадцать человек. Винтовок черные ремни, Кругом - огни, огни, огни … В зубах – цигарка, примят картуз, На спину б надо бубновый туз! Это городская беднота, бывшие каторжники. Их внешность олицетворяет духовный облик: Свобода, свобода, Эх, эх без креста! Они безбожники, слишком ясно несут на себе следы той жизни, которую они прожили, жизнь, в которой,чтобы уцелеть,надо было стать такими.

Реплики 2 главы: Свобода, свобода, Эх, эх, без креста! Тра-та-та! Холодно, товарищи, холодно! Товарищ, винтовку держи, не трусь! Пальнём-ка пулей в Святую Русь… Эх, эх, без креста! Лозунги: Вперёд, вперёд, вперёд, Рабочий народ! (6) Товарищ! Гляди В оба! (10) Революционный держите шаг! Неугомонный не дремлет враг! (2)

12 говорится о них как о потенциальных каторжниках. Их облик и повадки непривычны и даже отпугивают. «Словеса» изобилуют грубым просторечием и руганью, мысли и побуждения низменны: не без зависти говорят 12 о своём былом товарище, удачливом в житейских и любовных делах Ваньке. Новый мир, как и старый, не идеализирует. Не выпрямляет, не идеализирует своих героев.

это внутренний, психологический портрет «товарищей», их коллективное сознание («наши», «мы»). Но это и размышление Блока о необходимости преодоления противоречия между внешним и внутренним. Чтобы революция оправдалась, мало спалить буржуев мировым пожаром. Надо, чтобы этот пожар был в крови. Но по старой привычке за благословением на этот шаг они обращаются к Господу.

4-7 главы – история Катьки За что убили Катьку? В чем ее вина? Фактически Катька является невинной жертвой: даже если считать, что ее вина перед революцией в том, что раньше она проводила ночки с красноармейцем Петрухой, а теперь с буржуем Ванькой, то не слишком ли сурово за такую вину наказание? – убийство без суда и следствия, а потом глумление над трупом? А Катька где? – Мертва, мертва! – Простреленная голова! Что Катька, рада?- ни гу-гу… Лежи ты, падаль, на снегу!”

Обратите внимание на нравственную оценку совершенного поступка. Петруха переживает потому, что “ Эту девку … любил Ночки черные, хмельные с этой девкой проводил”. 7 глава Но переживания Петрухи лишены нравственной основы. Его товарищи не переживают вовсе: в их системе ценностей то, что они совершили, является поступком обыденным, не заслуживающим переживания. Их “сочувствие” Петрухи весьма своеобразно: в оказании моральной поддержки они пытаются обратить Петьку к великой идее революции: “ Что ты, Петька, баба что ль… Поддержи свою осанку! Над собой держи контроль! Не такое нынче время, Чтобы нянчиться с тобой! Потяжеле будет время Нам, товарищ дорогой!

8 глава В 8 главке пустота души героя толкает его на вакханалию. «Скучно» – абсолютная внутренняя пустота. Когда нет духовного и душевного «содержания » своей жизни, то и чужая ничего не стоит. Эгоизм революционного своеволия социально направлен в «етажи», к буржуям. Однако кровное возмездие не принесло удовлетворения Петрухе. Нельзя заполнить пустую душу чужой кровью, и поэтому герой остается в прежнем состоянии. Композиционно главка закольцована словом «Скучно!» 8 строк создают жуткую картину бездуховности: явлениями одного порядка предстают и семечки лущит, и темечко почесать, и ножичком полоснуть.

9 глава-буржуй на перекрестке сравнивается с голодным псом Начало главы – романс о декабристах. Случайно ли образ буржуя дан на перекрестке? Что такое перекресток? Только ли 4 дороги, ли это еще и крест? Может ли хоть одна из дорог привести в ту жизнь, где он станет самим собой? Как вы понимаете образ «человек-вопрос»? К кому обращается этот вопрос? Можно ли на него ответить? Кто мог бы на него ответить? Почему человек-вопрос застыл там, где находится сердце распятого Христа? В 9 главе Блок рисует страшную по своей безысходности картину страданий человека, обреченного на гибель не в силу каких-то личных качеств, а потому, что мир, в котором он мог бы быть человеком разрушен теми самыми «двенадцатью», которые продолжают свое победное шествие «Гуляй, ребята, без вина!».

10 глава-вьюга усиливается… Перекресток заметает пурга, и в этой тупиковой ситуации Петруха, смущенный предложением буржуя, пытается опереться на прежние, привычные ценности: «Ох, пурга какая, спасе!» Спас – Спаситель – другое имя Иисуса Христа. «Товарищи» Петрухе возражают: - Петька! Эй, не завирайся! От чего тебя упас Золотой иконостас? Бессознательный ты, право, Рассуди, подумай здраво – Али руки не в крови Из-за Катькиной любви?

11 глава Первая строфа утверждает свершившееся: И идут без имени святого Все двенадцать вдаль… Обратим внимание на слово «все». Они обрели единство, которое символизировано маршевым музыкальным ритмом. В этот момент внешние стихии утрачивают свою власть – «И вьюга пылит им в очи», – но движение вперед продолжается. К концу поэмы меняется и едва ли не окольцовывает ее мотив движения. Сопоставим три словосочетания: «Идут двенадцать человек»; «Идут без имени святого»; «Вдаль идут державным шагом». Изменилось внутреннее содержание движения? Безусловно. Державность – это исполнение государственной миссии. В этом исполнении они осознают свое предназначение. Выполнила революция свою задачу – «переделать все»? Да. Такой Блок ее «услышал» в январе 1918 года. А в реальности? В реальности она была более страшной, кровавой и сложной. Блок это скоро поймет: музыка звучать перестанет. - Почему эта строфа отделена от предыдущей и последующих многоточием? Значит ли это, что Блок придает ей особое значение?

12 глава В завершающей главе командные слова и интонации. «Товарищи» вступают в свои права и от слов переходят к «делу». Сюжет поэмы завершаются кровавой строфой: Трах-тах-тах! Трах-тах-тах… И многоточием, говорящем о продолжении кровопролития. Убив Катьку, они осознали свое право безнаказанно убивать других… Вот с этого-то момента и начинается реальная революция. Картина, нарисованная в последней главе, - двенадцать красноармейцев и позади голодный пес, олицетворение старого мира. Блок понимал, что прошлое и будущее на таких крутых поворотах истории, как революция, неразрывно связаны между собой.

Последняя строфа, завершающая поэму, многосмысленна. Во-первых, начавшись с отголоска маршевой интонации, она почти мгновенно ее утрачивает, и возникает напевная, молитвенная мелодия, личная мелодия Блока, возвращающая нас к его циклам «Снежная маска», «Фаина». Во-вторых, поэт в образах-символах высказал свое понимание исторического движения человечества: от «позади» к «впереди». Схематично его следует представить так: П 12 И.Х. « П » обозначает пса, прошлое во всех его проявлениях; дьявольское начало; двенадцать символизирует человечество, движущееся к Истине, Красоте, Добродетели, которые олицетворяются в христианстве Иисусом Христом. Пес и Христос – рифмуются. Если есть добро, то есть и зло. Но если « Пес » в композиции строфы поставлен рядом с идущими, то от Христа они отдалены громадным расстоянием – в двадцать значимых слов! Дойдут ли они до Него?

Случайно ли появление Христа в последней главе? Появление Христа нельзя считать неожиданным: начиная с первой строфы образ Творца постоянно присутствует в поэме. Вспомним, что изначально христианство- религия обездоленных, стремящихся к лучшей судьбе. Возможно, Христос в финале поэмы потому берет в руки кровавый флаг и оказывается с теми, кому он не нужен, что Он не волен в самом себе, ибо не вправе оставить слабое и несовершенное творение- человека – наедине с тем миром злобы, который этим же человеком и создан… Ибо если Он с ними, то есть пусть ничтожная, но все же надежда на то, что смута и тьма в душах людских уступят миру света, добра… Без Него такой надежды быть не может. Наверное поэтому поэма заканчивается все-таки белым: « В белом венчике…»

Какое значение имеет образ Христа в поэме? Одни воспринимают образ Христа как попытку освятить дело революции, Появление Христа может быть залогом света, символ лучшего, справедливости, Любви, знак веры. Он и «от пули невредим», и он мертвый – «в белом венчике из роз». «Двенадцать стреляют в него, пусть и «невидимого». Другие воспринимают этот образ как кощунство

Христос упомянут в поэме несколько раз. «Господи, благослови!» - восклицают революционеры, не верящие в Бога, но призывающие его благословить раздуваемый ими «мировой пожар». К Спасителю обращается и Петруха: « Ой, пурга какая, Спасе». И уже в заключительном эпизоде – явление Христа с кровавым флагом в руке. Эта концовка не давала покоя и самому Блоку: «Чем больше я вглядывался, тем явственнее я видел Христа. И тогда же я записал у себя: к сожалению, именно Христос». Но Блок писал и том, что с красногвардейцами должен идти не Христос, а Другой. Кто же все-таки появляется в конце поэмы?

Кто там машет красным флагом? По-разному трактуется этот образ. М. Волошин, например, считал, что Христос преследуется красногвардейцами. И это преследование заканчивается стрельбой по нему. Можно предположить и другое: Христос здесь Спаситель грешных душ людей, заблудившихся в политическом мраке. Они не ведают, что творят. Вернуть их к Богу – назначение Христа. Как же тогда объяснить красный флаг в руке Христа? Блок по этому поводу высказывался неопределенно: «Христос с флагом – это ведь – «и так и не так». Поэт сказал все, что мог. В те январские дни ему казалось, что стихия революции созидательна, а она оказалась разрушительной.

Какой бы ни хотел Блок видеть революцию, изобразил он ее объективно, следуя своему призыву «всем телом, всем сердцем, всем сознанием – слушайте революцию». Он услышал ее в январе 1917 и в январе же понял ее и… замолчал. Лишь однажды еще, 11 февраля 1921 года прозвучали его новые стихи «Пушкинскому дому» – стихи тому, кто был для Блока воплощением России духа ее народа. «Нет. Пушкина убила не пуля Дантеса, - скажет Блок, - его убило отсутствие воздуха, у него отняли тайную свободу». «Отсутствие воздуха» убило и Блока.

Таким образом, в революции А. Блок увидел стихию, согласился с ее закономерным характером, но при этом разглядел ее жестокое лицо, во многом предугадал ее гибельные последствия. Приветствуя революцию как радикальный способ изменения жизни к лучшему, поэт романтически представлял ее силы более разумными и гуманными, чем они оказались на самом деле.

«Двенадцать» Блока А.А.

Название поэмы воспроизводит ключевой новозаветный мотив (двенадцать апостолов Христа. Число главных героев, красногвардейцев, предопределило композицию произведения (двенадцать глав). Согласно блоковской помете на рукописи («И был с разбойником. Жило двенадцать разбойников»), число это восходит также к поэме «Кому на Руси жить хорошо» Н. А. Некрасова. Появление в поэме коллективного, своего рода собирательного образа Двенадцати (персонифицирован, особо показан лишь Петруха, мельком упомянут лишь еще один большевик: «Андрюха, помогай!») красногвардейцев закономерно: Блок хотел изобразить коллективное, по выражению Л. Толстого, «роевое» сознание и коллективную волю, пришедшие на смену индивидуальному началу. Блок исходил из того, что именно русская интеллигенция способна понять и принять революцию. В ответе на анкету «Может ли интеллигенция работать с большевиками?» Блок писал 14 января 1918 г.: «Интеллигенция всегда была революционна. Декреты большевиков — это символы интеллигенции». В этом отношении Блок противопоставлял интеллигенцию буржуазии: «У буржуа — почва под ногами определенная, как у свиньи — навоз: семья, капитал, служебное положение, орден, чин, Бог на иконе, царь на троне. Вытащи это — и все полетит вверх тормашками».

Такая позиция предопределила сатирическое изображение буржуазии и «уходящего мира» в первой главе поэмы. Сначала появляется «старушка», которая «убивается — плачет» и при виде плаката «Вся власть Учредительному собранию!». «Никак не поймет, что значит, / На что такой плакат, / Такой огромный лоскут? / Сколько бы вышло портянок для ребят, / А всякий — раздет, разут...» Это обывательский взгляд постороннего свидетеля событий. Следом появляется «Буржуй на перекрестке», который «В воротник упрятал нос». Поразительное совпадение с этим сатирическим образом находим у М. Цветаевой, вовсе не приветствовавшей революцию, в очерке того же 1918 г. «Октябрь в вагоне»: «Так это у меня и осталось, первое видение буржуазии в России: уши, прячущиеся в шапках, души, прячущиеся в шубах <...> видение шкуры». Затем появляется «Писатель — вития»: «Длинные волосы / И говорит вполголоса: / — Предатели! / — Погибла Россия!» Четвертый герой — «нынче невеселый, / Товарищ Поп». Пятая —- «Барыня в каракуле», тоже изображается в сатирическом ключе: «Поскользнулась / И — бац растянулась!» Наконец, появляются проститутки, в которых большевистская критика увидела пародию на революцию:

И у нас было собрание...

Вот в этом здании... ...Обсудили — Постановили:

На время — десять, на ночь — двадцать пять...

И меньше — ни с кого не брать...

Пойдем спать...

Реплики пяти участниц этого разговора отделены друг от друга отточиями.

После проституток появится еще один персонаж — «Бродяга», который неприкаянно «сутулится». Можно допустить, что «бродяга» идентифицируется с «человеком» из «пролога» к поэме: «Черный вечер. / Белый снег. / Ветер, ветер! / На ногах не стоит человек»у который, в свою очередь, восходит к Человеку из «Жизни Человека» Леонида Андреева. Итак, если к семи обозначенным героям добавить пять проституток, получится еще одно символическое число. Двенадцати персонажам-теням из «старого» мира противопоставлены во второй главе поэмы двенадцать красногвардейцев. Из диалога двенадцати красногвардейцев во второй главе читатели узнают о Ваньке, который «сам теперь богат... / Был Ванька наш, а стал солдат!», «сукин сын, буржуй», и о гуляющей с ним Катьке: «А Ванька с Катькой — в кабаке.., / — У ей керенки есть в чулке!»

Портрет Катьки нарисован особенно подробно: «Запрокинулась лицом, /Зубки блещут жемчугом... / Ах ты, Катя, моя Катя, / Толстоморденькая... / У тебя на шее, Катя, / Шрам не зажил от ножа. / У тебя под грудью, Катя, / Та царапина свежа!»

В пятой главе звучит «голос» Петрухи. Это он, Петруха, убил офицера, с которым прежде «блудила» Катька: «Гетры серые носила, / Шоколад Миньон жрала, / С юнкерьем гулять ходила — / С солдатьем теперь пошла? / Эх, эх, согреши! / Будет легче для души!»

Как видно из письма иллюстратору «Двенадцати» Ю. П. Анненкову, Блока заботил облик Катьки. Он подчеркивал: «Катька — здоровая, толстомордая, страстная, курносая русская девка; свежая, простая, добрая — здорово ругается, проливает слезы над романами, отчаянно целуется <...>. «Толстомордость» очень важна (здоровая и чистая даже до детскости)».

Шестая глава рисует погоню красногвардейцев за Ванькой и Катькой: «А Катька где? — Мертва, мертва! / Простреленная голова!» Петруха — «бедный убийца», у которого «не видать совсем лица» и руки в крови, оплакивает свою и Катькину загубленную душу: «— Ой, товарищи родные, /Эту девку я любил.../ Ночки черные, хмельные / С этой девкой проводил...»

Но другие красногвардейцы одергивают его, «стервеца», и все вместе они идут на разбой: «Запирайте етажи, / Нынче будут грабежи! / Отмыкайте погреба — / Гуляет нынче голытьба!»

В статье «Интеллигенция и революция» Блок называл народ недавно проснувшимся «Иванушкой-дурачком»: «Что ж вы думали? Что революция — идиллия? <...> Что народ — паинька? Что сотни жуликов, провокаторов, черносотенцев, людей, любящих погреть руки, не постараются ухватить то, что плохо лежит? И, наконец, что так «бескровно» и так «безболезненно» и разрешится вековая распря между «черной» и «белой» костью?» Так прорисовывается подтекст коллизии любовного треугольника между Петькой, Катькой и Ванькой.

В финале поэмы во вьюге, в метели (ср. мотив из пушкинской «Капитанской дочки») «идут без имени святого...» («Ко всему готовы, / Ничего не жаль...») двенадцать красногвардейцев. Позади них плетется «голодный пес», олицетворяющий «старый мир», а впереди — Христос: «...с кровавым флагом, / И за вьюгой невидим, / И от пули невредим, / Нежной поступью надвьюжной, / Снежной россыпью жемчужной, / В белом венчике из роз — / Впереди — Исус Христос».

Блок сам удивлялся: почему Христос? Но ничего с собой не мог поделать: он видел Христа. Дневниковая запись: «Разве я «восхвалял»? (большевиков. — Ред.). Я только констатировал факт: если вглядеться в столбы метели на этом путиу то увидишь «Иисуса Христа». Но я иногда сам глубоко ненавижу этот женственный образ». Но совмещение пролитой крови Катьки и фигуры Христа для Блока эпохи «Двенадцати» органично. Ключ к поэме — идея многозвучия, вобравшего в себя самые разные «голоса» эпохи — от песни до языка плаката.

Впрочем, вскоре Блок разочаровывается в революции и по-другому начинает смотреть на свою поэму. В «Записке о «Двенадцати» он выделил отрезок времени «с начала 1918 г., приблизительно до конца Октябрьской революции (3—7 месяцев)». Передавая ощущение чары (цветаевское слово) того времени, поэт писал: «...в январе 1918 года я последний раз отдался стихии не менее слепо, чем в январе 1907 или в марте 1914 года». Хотя теперь, в апреле 1920 г., он «не мог <...> бы написать того, что написал тогда», но отречься от «Двенадцати» невозможно, ибо поэма была написана «в согласии со стихией...».

Тем не менее в предсмертном бреду Блок требовал от Л. Д. Менделеевой обещания сжечь все до единого экземпляры поэмы «Двенадцать».

Черный вечер.
Белый снег.
Ветер, ветер!
На ногах не стоит человек.
Ветер, ветер -
На всем божьем свете!

Завивает ветер
Белый снежок.
Под снежком - ледок.
Скользко, тяжко,
Всякий ходок
Скользит - ах, бедняжка!

От здания к зданию
Протянут канат.
На канате - плакат:

Старушка убивается - плачет,
Никак не поймет, что значит,
На что такой плакат,
Такой огромный лоскут?
Сколько бы вышло портянок для ребят,
А всякий - раздет, разут…

Старушка, как курица,
Кой-как перемотнулась через сугроб.
- Ох, Матушка-Заступница!
- Ох, большевики загонят в гроб!

Ветер хлесткий!
Не отстает и мороз!
И буржуй на перекрестке
В воротник упрятал нос.

А это кто?- Длинные волосы
И говорит в полголоса:
- Предатели!
- Погибла Россия!
Должно быть, писатель -
Вития…

А вон и долгополый -
Стороночкой и за сугроб…
Что нынче не веселый,
Товарищ поп?

Помнишь, как бывало
Брюхом шел вперед,
И крестом сияло
Брюхо на народ?

Вон барыня в каракуле
К другой подвернулась:
- Уж мы плакали, плакали…
Поскользнулась
И - бац - растянулась!

Ай, ай!
Тяни, подымай!

Ветер весёлый.
И зол и рад.

Крутит подолы,
Прохожих косит.
Рвет, мнет и носит
Большой плакат:
«Вся власть Учредительному Собранию!»
И слова доносит:

…И у нас было собрание…
…Вот в этом здании…
…Обсудили -
Постановили:
На время - десять, на ночь - двадцать пять…
…И меньше ни с кого не брать…
…Пойдем спать…

Поздний вечер.
Пустеет улица.
Один бродяга
Сутулится,
Да свищет ветер…

Эй, бедняга!
Подходи -
Поцелуемся…

Хлеба!
Что впереди?
Проходи!

Черное, черное небо.

Злоба, грустная злоба
Кипит в груди…
Черная злоба, святая злоба…

Товарищ! Гляди
В оба!

Гуляет ветер, порхает снег.
Идут двенадцать человек.

Винтовок черные ремни
Кругом - огни, огни, огни…

В зубах цигарка, примят картуз,
На спину надо бубновый туз!

Свобода, свобода,
Эх, эх, без креста!

Тра-та-та!

Холодно, товарищи, холодно!

А Ванька с Катькой в кабаке…
- У ей керенки есть в чулке!

Ванюшка сам теперь богат…
- Был Ванька наш, а стал солдат!

Ну, Ванька, сукин сын, буржуй,
Мою, попробуй, поцелуй!

Свобода, свобода,
Эх, эх, без креста!
Катька с Ванькой занята -
Чем, чем занята?..

Тра-та-та!

Кругом - огни, огни, огни…
Оплечь - ружейные ремни…

Революционный держите шаг!
Неугомонный не дремлет враг!
Товарищ, винтовку держи, не трусь!
Пальнём-ка пулей в Святую Русь -

В кондовую,
В избяную,
В толстозадую!
Эх, эх, без креста!

Как пошли наши ребята
В Красной Армии служить -
В Красной Армии служить -
Буйну голову сложить!

Эх ты, горе-горькое,
Сладкое житьё!
Рваное пальтишко,
Австрийское ружьё!

Мы на горе всем буржуям
Мировой пожар раздуем,
Мировой пожар в крови -
Господи благослови!

Снег крутит, лихач кричит,
Ванька с Катькою летит -
Елекстрический фонарик
На оглобельках…
Ах, ах, пади!

н в шинелишке солдатской
С физиономией дурацкой
Крутит, крутит черный ус,
Да покручивает,
Да пошучивает…

Вот так Ванька - он плечист!
Вот так Ванька - он речист!
Катьку-дуру обнимает,
Заговаривает…

Запрокинулась лицом,
Зубки блещут жемчугом…
Ах ты, Катя, моя Катя,
Толстоморденькая…

У тебя на шее, Катя,
Шрам не зажил от ножа.
У тебя под грудью, Катя,
Та царапина свежа!

Эх, эх, попляши!
Больно ножки хороши!

В кружевном белье ходила -
Походи-ка, походи!
С офицерами блудила -
Поблуди-ка, поблуди!

Эх, эх, поблуди!
Сердце ёкнуло в груди!

Помнишь, Катя, офицера -
Не ушел он от ножа…
Аль не вспомнила, холера?
Али память не свежа?

Эх, эх, освежи,
Спать с собою положи!

Гетры серые носила,
Шоколад Миньон жрала.
С юнкерьем гулять ходила -
С солдатьем теперь пошла?

Эх, эх, согреши!
Будет легче для души!

…Опять навстречу несётся вскач,
Летит, вопит, орет лихач…

Стой, стой! Андрюха, помогай!
Петруха, сзаду забегай!..

Трах-тарарах-тах-тах-тах-тах!
Вскрутился к небу снежный прах!..

Лихач - и с Ванькой - наутёк…
Ещё разок! Взводи курок!..

Трах-тарарах! Ты будешь знать,
. . . . . . . . . . . . . . .
Как с девочкой чужой гулять!..

Утек, подлец! Ужо, постой,
Расправлюсь завтра я с тобой!

А Катька где?- Мертва, мертва!
Простреленная голова!

Что, Катька, рада?- Ни гу-гу…
Лежи ты, падаль, на снегу!

Революционный держите шаг!
Неугомонный не дремлет враг!

И опять идут двенадцать,
За плечами - ружьеца.
Лишь у бедного убийцы
Не видать совсем лица…

Всё быстрее и быстрее
Уторапливает шаг.
Замотал платок на шее -
Не оправится никак…

Что, товарищ, ты не весел?
- Что, дружок, оторопел?
- Что, Петруха, нос повесил,
Или Катьку пожалел?

Ох, товарищи, родные,
Эту девку я любил…
Ночки черные, хмельные
С этой девкой проводил…

Из-за удали бедовой
В огневых её очах,
Из-за родинки пунцовой
Возле правого плеча,
Загубил я, бестолковый,
Загубил я сгоряча… ах!

Ишь, стервец, завел шарманку,
Что ты, Петька, баба, что ль?
- Верно душу наизнанку
Вздумал вывернуть? Изволь!
- Поддержи свою осанку!
- Над собой держи контроль!

Не такое нынче время,
Что бы нянчиться с тобой!
Потяжеле будет бремя
Нам, товарищ дорогой!

И Петруха замедляет
Торопливые шаги…

Он головку вскидавает,
Он опять повеселел…

Эх, эх!
Позабавиться не грех!

Запирайти етажи,
Нынче будут грабежи!

Отмыкайте погреба -
Гуляет нынче голытьба!

Ох ты горе-горькое!
Скука скучная,
Смертная!

Ужь я времячко
Проведу, проведу…

Ужь я темячко
Почешу, почешу…

Ужь я семячки
Полущу, полущу…

Ужь я ножичком
Полосну, полосну!..

Ты лети, буржуй, воронышком!
Выпью кровушку
За зазнобушку,
Чернобровушку…

Упокойся, господи, душу рабы твоея…

Не слышно шуму городского,
Над невской башней тишина,
И больше нет городового -
Гуляй, ребята, без вина!

Стоит буржуй на перекрестке
И в воротник упрятал нос.
А рядом жмется шерстью жесткой
Поджавший хвост паршивый пес.

Стоит буржуй, как пес голодный,
Стоит безмолвный, как вопрос.
И старый мир, как пес безродный,
Стоит за ним, поджавши хвост.

Разыгралась чтой-то вьюга,
Ой, вьюга, ой, вьюга!
Не видать совсем друг друга
За четыре за шага!

Снег воронкой завился,
Снег столбушкой поднялся…

Ох, пурга какая, спасе!
- Петька! Эй, не завирайся!
От чего тебя упас
Золотой иконостас?
Бессознательный ты, право,
Рассуди, подумай здраво -
Али руки не в крови
Из-за Катькиной любви?
- Шаг держи революционный!
Близок враг неугомонный!

Вперед, вперед, вперед,
Рабочий народ!

…И идут без имени святого
Все двенадцать - вдаль.
Ко всему готовы,
Ничего не жаль…

Их винтовочки стальные
На незримого врага…
В переулочки глухие,
Где одна пылит пурга…
Да в сугробы пуховые -
Не утянешь сапога…

В очи бьется
Красный флаг.

Раздается
Мерный шаг.

Вот - проснётся
Лютый враг…

И вьюга пылит им в очи
Дни и ночи
Напролет!…

Вперёд, вперёд,
Рабочий народ!

…Вдаль идут державным шагом…
- Кто ещё там? Выходи!
Это - ветер с красным флагом
Разыгрался впереди…

Впереди - сугроб холодный.
- Кто в сугробе - выходи!
Только нищий пёс голодный
Ковыляет позади…

Отвяжись ты, шелудивый,
Я штыком пощекочу!
Старый мир, как пёс паршивый,
Провались - поколочу!

…Скалит зубы - волк голодный -
Хвост поджал - не отстаёт -
Пёс холодный - пёс безродный…
- Эй, откликнись, кто идет?

Кто там машет красным флагом?
- Приглядись-ка, эка тьма!
- Кто там ходит беглым шагом,
Хоронясь за все дома?

Всё равно, тебя добуду,
Лучше сдайся мне живьем!
- Эй, товарищ, будет худо,
Выходи, стрелять начнем!

Трах-тах-тах!- И только эхо
Откликается в домах…
Только вьюга долгим смехом
Заливается в снегах…

Трах-тах-тах!
Трах-тах-тах!
…Так идут державным шагом -
Позади - голодный пёс.
Впереди - с кровавым флагом,
И за вьюгой неведим,
И от пули невредим,
Нежной поступью надвьюжной,
Снежной россыпью жемчужной,
В белом венчике из роз -
Впереди - Исус Христос.

Анализ поэмы «Двенадцать» Блока

Многие считают поэму «Двенадцать» главным произведением в творчестве Блока. Она была написана поэтом в начале 1918 г. и отражает его взгляд на российскую революцию.

Поэма 12 – оригинальное стихотворение. Она написана в новаторском стиле. Язык поэмы максимально приближен к малограмотному «солдату революции». Высокообразованного человека приводят в недоумение некоторые фрагменты стихотворения. Крайний цинизм и откровенность «двенадцати апостолов революции» — характерная особенность стиха.

Сюжет основан на обходе красноармейского патруля, состоящего из двенадцати человек. Люди, представляющие собой рождение нового мира, — хладнокровные преступники и убийцы, для которых нет ничего святого. Ими движет крайняя ненависть ко всему, что символизирует собой старое общество. До сих пор до конца не ясно подлинное отношение Блока к созданным персонажам. В воспоминаниях и произведениях советских писателей главные герои подвергались излишней идеализации. Борьба за строительство коммунизма ассоциировалась только со светлыми и справедливыми идеями. Для персонажей Блока одна из главных целей – «пальнуть пулей в Святую Русь».

Стихотворение перенасыщено кровожадными садистскими лозунгами и фразами: «мировой пожар в крови», «простреленная голова», «выпью кровушку» и мн. др. Речь главных героев изобилует грубостью и ругательствами.

Сам патрульный обход выглядит совершенно бессмысленным действием. У красноармейцев нет какой-нибудь определенной цели. Они, как стервятники, хотят найти любой предлог для грабежа или убийства.

С каким-то нездоровым упорством Блок постоянно вводит в текст своего произведения христианские образы. Число «героев» равно количеству апостолов. «Черная злоба» приравнивается к «святой злобе». Все чудовищные деяния революционеров сопровождаются пожеланием «Господи, благослови!». Наконец, предводителем опьяненной кровью шайки убийц и головорезов становится главный символ христианства – Иисус Христос. Сам Блок утверждал, что просто не смог подобрать более значимой фигуры на эту роль.

Поэма «Двенадцать» оставляет после себя неоднозначные чувства. Считать ее произведением, прославляющим рождение нового мира, может только неисправимый борец за всеобщую революцию или психически ненормальный человек. Не подпадает она и под категорию «суровой правды жизни» хотя бы потому, что «ножичком полосну, полосну» как-то не сочетается с «упокой, Господи, душу рабы Твоея». Есть мнения, что Блок попросту издевался над новым строем, но сам он этого не подтверждал. Известно, что у поэта возникало желание сжечь свою поэму.