Минимальная численность волка для заказников. Численность волка, причины ее роста. Сколько волков в России

В российских лесах в настоящий момент живет 50 тысяч волков. По мнению экспертов, это вдвое больше, чем необходимо для нормальной работы экосистемы. Каждый год волки уничтожают домашний скот, нанося ущерб примерно на 10-12 млрд рублей.

Российские регионы можно условно разделить на три группы. Первую составляют те субъекты, для которых проблемы с волками, к счастью, не актуальны - серых хищников там немного, и порой они сами находятся под охраной. К примеру, на Кузбассе в 2015 году насчитывалось только 16 волков, а в 2016 году и вовсе не нашли ни одного.

Премия за одного отстрелянного волка составит, как и прежде, 30 тыс. рублей. <...> Охотнику достаточно принести в агентство лесного хозяйства шкуру зверя и сообщить о районе, где он был отстрелян. На шкуру наносится специальная штамповка, которая не стирается. Из-за этой отметки сдать шкуру повторно уже невозможно

Всеволод Воропанов

руководитель отдела разрешительной деятельности и государственного охотреестра агентства лесного хозяйства Камчатской области

"Так как численность их нулевая, то и разрешений на их отлов не выдавалось", - сказал начальник департамента по охране объектов животного мира Кемеровской области Павел Степанов. Не донимают волки и жителей Омской области - там на весь регион лишь чуть больше ста хищников.

А вот те регионы, где волк - не редкость, а суровый враг, входят в оставшиеся две группы. Все эти регионы страдают от хищников и ежегодно теряют миллионы рублей. Но для одних характерно финансовое поощрение охотников, которые добывают хищников и, тем самым, регулируют их численность. Для других, напротив, свойственен рост волчьих стай, которые не сдерживают, поскольку средств для этого в региональных бюджетах нет.

Так, Якутия за год потеряла от нападений хищников более 600 млн рублей: в 2016 году звери уничтожили в республике более 6,8 тыс. оленей и 140 лошадей, из-за чего в оленеводческих хозяйствах отмечают значительное снижение поголовья. В свою очередь охотники при общей численности волков примерно в 12 тыс. особей добыли 812 хищников, что на 15% больше, чем годом ранее.

"В Якутии работают 40 бригад волчатников. Концерн "Сахабулт" принимает от охотников шкуры волков по цене 20 тыс. рублей за одну взрослую особь", - уточнили в управлении охотничьих ресурсов республики.

На Камчатке, где также действует программа премирования охотников за добычу волков, в 2017 году решили увеличить ее финансирование в два раза. "Премия за одного отстрелянного волка составит, как и прежде, 30 тыс. рублей. Однако если в предыдущие три года на отстрел 46 хищников выделялось по 1,38 млн рублей, то в 2017 году будет выделено 2,25 млн рублей на отстрел 75 животных", - рассказал руководитель отдела разрешительной деятельности и государственного охотреестра агентства лесного хозяйства Камчатской области Всеволод Воропанов.

Как и в Якутии, на Камчатке от волков в основном страдают оленеводческие хозяйства - хищники ежегодно уничтожают 2,5–3 тыс. оленей, только в 2013–2014 годах ущерб от них составил в регионе около 65 млн рублей. Увеличить добычу волка рекомендовали ученые. Они подсчитали: чтобы сдержать рост популяции хищников на полуострове, но не поставить их под угрозу исчезновения, необходимо ежегодно отстреливать около 70–75 животных.

"Охотнику достаточно принести в агентство лесного хозяйства шкуру зверя и сообщить о районе, где он был отстрелян. На шкуру наносится специальная штамповка, которая не стирается. Из-за этой отметки сдать шкуру повторно уже невозможно", - пояснил Воропанов.

Нет денег - жди беды

Но не все регионы справляются с засильем хищников. Особенно тяжело приходится тем субъектам, которые не могут оплачивать труд волчатников либо платят им небольшие премии. Они и составляют третью группу - территории, в которые хищники "вцепились волчьей хваткой".

В Туве, по данным охотоведов, популяция опасных хищников превышает норму в 1,6 раза: если местные ученые считают безопасной численность волков не более 800 особей, то в республике насчитывается 1,5 тыс. зверей. "Впрочем, в 2010 году их было 2,6 тыс., но благодаря организованной кампании их повыбили", - отмечают специалисты, добавляя, что в 2016 году за взрослого волка здесь платили 8 тыс. рублей, за волчонка - 4 тыс. рублей.

Ущерб от волка в России составляет, по данным Центрохотконтроля, 12 млрд рублей. То есть это самый масштабный вредитель сельского хозяйства из крупных млекопитающих

Михаил Кречмар

"Ущерб, наносимый волками животноводству, в Туве достигает 30-40 млн рублей в год", - добавили в Госкомохоты республики.

А вот в Иркутской области и Забайкальском крае в 2016 году охотникам за шкуры волков не платили. В результате в настоящее время в Приангарье насчитывается около 5 тыс. хищников при безопасном для экологического баланса пороге в 1,5-2 тыс., а в Забайкалье - почти 3 тыс. В Забайкалье нападения волков на отары овец, табуны лошадей и стада коров происходят как в степных юго-восточных районах, так и на таежных территориях западной части региона.

"По данным зимнего учета 2016 года, в Забайкальском крае проживает 2821 волк. За их добычу здесь региональный бюджет охотников не премируют, в итоге в 2016 году в крае добыли 379 волков, в 2015 - около 350, а, для сравнения, в 2013 году, когда выплаты были, добывалось свыше 1 тыс. особей", - уточнили в Госохотслужбе Забайкалья.

Помимо нехватки финансов, без которых охотники, если они сами не работают чабанами или оленеводами, слабо заинтересованы в добыче волков, есть еще ряд проблем. Так, по словам старшего госинспектора службы по охране и использованию животного мира Иркутской области Павла Минченко, в Приангарье не хватает опытных охотников, и они к тому же ограничены в выборе орудий добычи: волчатникам нельзя использовать капканы, петли и химические вещества.

Затянуть петлю

"Ущерб от волка в России составляет, по данным Центрохотконтроля, 12 млрд рублей. То есть это самый масштабный вредитель сельского хозяйства из крупных млекопитающих", - сообщил ТАСС зоолог, охотовед и писатель, редактор "Русского охотничьего журнала" Михаил Кречмар. Он добавил, что волчья проблема наиболее актуальна для северных и таежных районов Дальнего Востока, где в значительных масштабах сохранилось пастбищное оленеводство.

"При этом в районах интенсивного табунного оленеводства сложно эффективно бороться с волками отстрелом. Один из лучших волчатников страны Антон Берсенев утверждает, что себестоимость добычи одного волка в европейской России при наличии всех необходимых технических средств (автомобилей, снегоходов) и развитой дорожной сети - не менее 1 тыс. долларов. В условиях оленеводческих районов Дальнего Востока эту стоимость надо увеличивать не менее чем втрое, а в особо труднодоступных районах - в пять раз. Подчеркиваю, это если речь идет об отстреле", - добавил Кречмар.

По словам эксперта, в Канаде и на Аляске широко распространена регуляция численности волков с помощью петель. Однако в России такой способ ловли запрещен и неизменно вызывает критику у защитников природы. Так, в декабре 2016 года на пресс-конференции в ТАСС известный журналист и член Консультативного совета Международного фонда защиты животных IFAW Владимир Познер выступил против предложения Минприроды РФ разрешить петельный лов волков и шакалов.

Петельный лов волка во всех местах, где он оказывает влияние на поголовье сельскохозяйственных животных, ни на минуту не прекращался, несмотря на его запрещение. В большинстве мест люди просто не знают, что его запрещали

Михаил Кречмар

зоолог, охотовед и писатель, редактор "Русского охотничьего журнала"

Познер назвал петли пыточным орудием, которое причиняет животному страшную боль. Он также отметил, что если и ограничивать численность вида животных, то отстрелом. Председатель правления Международного фонда защиты животных IFAW Аззедин Даунс также уверен, что петельный лов приведет к катастрофическим последствиям, поскольку в установленную на волка петлю могут попасть другие виды животных, что особенно негативно может отразиться на видах, занесенных в Красную книгу России.

Кречмар эту позицию не разделяет. "Я сам во время обучения в Америке принимал участие в мероприятиях по контролю численности волка с помощью петельного лова. Должен сказать, что не наблюдал приловов дополнительных видов во время этих мероприятий <…> В дополнение скажу, что петельный лов волка во всех местах, где он оказывает влияние на поголовье сельскохозяйственных животных, ни на минуту не прекращался, несмотря на его запрещение. В большинстве мест люди просто не знают, что его запрещали", - пояснил эксперт.

И это далеко не первые в этом году сообщения о решимости региональных властей обуздать волчий аппетит, наносящий, как утверждается, многомиллионные потери народному хозяйству РФ. География массовых отстрелов волков покрывает практически всю Сибирь и кое-где уже дотягивается до европейской части России.

Фактически в стране идет война человека против волка. Чем она на самом деле вызвана, кто в ней будет истинным победителем? И стоит ли игра свеч…

Пуля, яд, бюджет

Специальные меры по отстрелу волков с выделением на это миллионов рублей из региональных бюджетов были предприняты этой зимой , Забайкалье (здесь власти обратились в правительство РФ с просьбой разрешить им ). Премия охотникам за одного убитого хищника .

В начале года в Якутии даже стоял вопрос о , но дело ограничилось объявлением трехмесячника по отстрелу волков, который стартовал 15 января. Режим ЧС из-за волков был введен .

Волчья опасность не ограничивается только северными и восточными регионами страны. В феврале местные охотники устраивали облавы на хищников в окрестных степях.

Проблема волков не вышла на федеральный уровень, похоже, только потому, что новое "Положение о федеральном государственном охотничьем надзоре" (включающее, помимо прочего, правила расходования федеральных бюджетных ассигнований) было утверждено правительством только 25 января этого года.

Сколько волков в России

По последней переписи диких животных, проведенной Минприроды в 2010 году , два года назад волков у нас было без малого 50 тысяч. Много это или мало?

По косвенным оценкам (число убитых хищников), столько же было волков в России на рубеже XIX и XX веков — не больше 50 тысяч в 1901 году. Расти их численность начала в годы гражданской войны и последовавшей за ней разрухи. Тогда же расширился ареал их обитания, волки стали встречаться там, где раньше их не было.

В разгар коллективизации, в начале 1930-х, их численность перевалила за 100 тысяч, и тогда же начался их массовый отстрел. В год убивали от 20 до 37 тысяч волков, и за несколько лет довели их численность до "дореволюционной". Волков стало меньше, но вернуть их в прежние границы обитания так и не удалось.

Вторая вспышка численности волков пришлась на годы Великой Отечественной. По некоторым оценкам, их численность достигла 150 тысяч, и это был явный перебор: волки стали нападать на людей. Вопреки расхожему мнению об опасности волков для людей, про волков-людоедов к середине ХХ века уже забыли. Поэтому в 1947 году была организована специальная правительственная комиссия во главе с профессором-зоологом, лауреатом Сталинской премии Петром Мантейфелем, чтобы проверить жалобы трудящихся. Комиссия тогда задокументировала несколько десятков случаев нападения волков на людей с летальными исходами.

Принятые меры — отстрел хищников и применение отравленных приманок — снизили численность волков к 1960-м годам в пять раз, а к началу 1970-х волк был практически уничтожен в европейской части страны. В дальнейшем его численность колебалась вокруг средней величины в 30 тысяч. А к 1991 году Россия подошла с 22,5 тысячами волков.

В 1999 году их, по данным ЦНИЛ Главохоты, было уже 47,3 тысячи, а по переписи Минприроды 2010 года — 49,3 тысячи.

Какой ущерб наносят волки

Задокументированных случаев нападения волка на человека в последние 20 лет в России не было.

"Сельские жители и даже егери встречаются с волком в среднем раз в семь лет, волки при этом всегда стремятся скрыться от человека", — говорит биолог-охотовед, специалист по волкам Виктор Бологов.

Но хозяйственный ущерб от волков значительный. Согласно справке, присланной в РИА Новости от имени директора Департамента государственной политики и регулирования в сфере охотничьего хозяйства и объектов животного мира Минприроды России Антона Берсенева, "ежегодно в России только от волков погибает около 370 тысяч диких копытных животных (34 тысячи лосей, 140 тысяч северных оленей, 123 тысячи косуль, 40 тысяч кабанов), почти три миллиона зайцев и 70 тысяч бобров, а также различных сельскохозяйственных животных общей биомассой около 400 тонн. При этом размер ущерба экономике России достигает порядка 20 млрд рублей в год".

"Прямой экономический ущерб от хищничества волков, в частности в Республике Саха (Якутия) составил в 2012 г. 150 млн. рублей, не считая утерянного прироста поголовья и продукции животноводства", говорится в справке. Поэтому выделенные из республиканского бюджета "на привлечение и стимулирование охотников-волчатников" 8,3 млн рублей не выглядят чрезмерными тратами.

Ну, заяц, погоди!

Абсолютные цифры хозяйственного ущерба волков впечатляют, но дают несколько искаженную картину того, что в реальности происходит в природе.

140 тысяч северных оленей, которых, по данным Минприроды, ежегодно убивают волки, конечно, много, но, по данным той же Минприроды, диких (не домашних) северных оленей в России 900-950 тысяч. Точную же численность домашних северных оленей в стране оценить трудно, поскольку владельцы предпочитают не афишировать поголовье своих стад.

По разным экспертным оценкам, домашних северных оленей в России от 1,2 млн до 2 млн голов. Таким образом, общая численность оленей, как минимум, 2 млн, а ущерб от волков составляет 7%. Для дикого стада это некритично, но для владельца домашнего стада — накладно: вес одного оленя больше 200 кг, а сдать его на мясо можно по оптовой цене около 100 рублей за кг.

"Дикие олени часто уводят домашних с собой, а потери списывают на волков", — напоминает Виктор Бологов.

Что касается зарезанных 125 тысяч косуль, то их тоже в России без малого миллион. Поголовье лосей и бобров — больше 600 тысяч особей каждого животного. Кабанов больше 400 тысяч. Кто-то должен регулировать их численность, выбраковывания из популяции старых и больных. Этим занимаются волки.

Что же касается потерь из-за волчьего аппетита 400 тонн мяса сельхозживотных, то и эта цифра не кажется астрономической, если знать, что даже довольно экзотический для России импорт конины составляет 26,5 тысяч тонн в год , не говоря уже о говядине, свинине, баранине и птице. Производство отечественной говядины, например, составляет 1,7 млн тонн. Сравнили?

Особая история с зайцами, которых волки пожирают, по данным Минприроды, по три миллиона в год. Всего зайцев в России, русаков и беляков, чуть больше 4 млн штук, и такая их численность держится на протяжении последних ста лет. Сами понимаете, что произойдет, если волков всех перебьют. Через два — три года зайцы размножатся так, что сгрызут все в деревнях.

К счастью, заячий армагеддон нам не грозит. Как показал первый месяц трехмесячника по отстрелу волков в Якутии, где за хищников платят больше всего денег, там было , и контрольные цифры вряд ли будут достигнуты (задача была поставлена — сократить местную численность волков с 2,3 тысяч до 500).

С большой долей уверенности можно прогнозировать, что численность волков в стране будет снижена, вероятно, до тех же 20-30 тысяч особей, с которых начиналась новейшая история нашей державы.

А вот еще меньше волков вряд ли станет. Во-первых, кто-то должен за зайцами приглядывать. Во-вторых, никто из охотников, будучи в здравом уме, не перебьет всех волков до такой численности, что их будет впору в Красную книгу заносить. Кто ему тогда будет выписывать премию в 30 тысяч рублей за одного-единственного хищника?

Российские регионы можно условно разделить на три группы. Первую составляют те субъекты, для которых проблемы с волками, к счастью, не актуальны — серых хищников там немного, и порой они сами находятся под охраной. К примеру, на Кузбассе в 2015 году насчитывалось только 16 волков, а в 2016 году и вовсе не нашли ни одного.

"Так как численность их нулевая, то и разрешений на их отлов не выдавалось", — сказал начальник департамента по охране объектов животного мира Кемеровской области Павел Степанов. Не донимают волки и жителей Омской области — там на весь регион лишь чуть больше ста хищников.

А вот те регионы, где волк — не редкость, а суровый враг, входят в оставшиеся две группы. Все эти регионы страдают от хищников и ежегодно теряют миллионы рублей. Но для одних характерно финансовое поощрение охотников, которые добывают хищников и, тем самым, регулируют их численность. Для других, напротив, свойственен рост волчьих стай, которые не сдерживают, поскольку средств для этого в региональных бюджетах нет.

"В Якутии работают 40 бригад волчатников. Концерн "Сахабулт" принимает от охотников шкуры волков по цене 20 тыс. рублей за одну взрослую особь", — уточнили в управлении охотничьих ресурсов республики.

На Камчатке, где также действует программа премирования охотников за добычу волков, в 2017 году решили увеличить ее финансирование в два раза. "Премия за одного отстрелянного волка составит, как и прежде, 30 тыс. рублей. Однако если в предыдущие три года на отстрел 46 хищников выделялось по 1,38 млн рублей, то в 2017 году будет выделено 2,25 млн рублей на отстрел 75 животных", — рассказал руководитель отдела разрешительной деятельности и государственного охотреестра агентства лесного хозяйства Камчатской области Всеволод Воропанов.

Как и в Якутии, на Камчатке от волков в основном страдают оленеводческие хозяйства — хищники ежегодно уничтожают 2,5–3 тыс. оленей, только в 2013–2014 годах ущерб от них составил в регионе около 65 млн рублей. Увеличить добычу волка рекомендовали ученые. Они подсчитали: чтобы сдержать рост популяции хищников на полуострове, но не поставить их под угрозу исчезновения, необходимо ежегодно отстреливать около 70–75 животных.

Нет денег — жди беды

Но не все регионы справляются с засильем хищников. Особенно тяжело приходится тем субъектам, которые не могут оплачивать труд волчатников либо платят им небольшие премии. Они и составляют третью группу — территории, в которые хищники "вцепились волчьей хваткой".

В Туве, по данным охотоведов, популяция опасных хищников превышает норму в 1,6 раза: если местные ученые считают безопасной численность волков не более 800 особей, то в республике насчитывается 1,5 тыс. зверей. "Впрочем, в 2010 году их было 2,6 тыс., но благодаря организованной компании их повыбили", — отмечают специалисты, добавляя, что в 2016 году за взрослого волка здесь платили 8 тыс. рублей, за волчонка — 4 тыс. рублей.

"Ущерб, наносимый волками животноводству, в Туве достигает 30-40 млн рублей в год", — добавили в Госкомохоты республики.

А вот в Иркутской области и Забайкальском крае в 2016 году охотникам за шкуры волков не платили. В результате в настоящее время в Приангарье насчитывается около 5 тыс. хищников при безопасном для экологического баланса пороге в 1,5-2 тыс., а в Забайкалье — почти 3 тыс. В Забайкалье нападения волков на отары овец, табуны лошадей и стада коров происходят как в степных юго-восточных районах, так и на таежных территориях западной части региона.

"По данным зимнего учета 2016 года, в Забайкальском крае проживает 2821 волк. За их добычу здесь региональный бюджет охотников не премируют, в итоге в 2016 году в крае добыли 379 волков, в 2015 — около 350, а, для сравнения, в 2013 году, когда выплаты были, добывалось свыше 1 тыс. особей", — уточнили в Госохотслужбе Забайкалья.

Затянуть петлю

"Ущерб от волка в России составляет, по данным Центрохотконтроля, 12 млрд рублей. То есть это самый масштабный вредитель сельского хозяйства из крупных млекопитающих", — сообщил зоолог, охотовед и писатель, редактор "Русского охотничьего журнала" Михаил Кречмар. Он добавил, что волчья проблема наиболее актуальна для северных и таежных районов Дальнего Востока, где в значительных масштабах сохранилось пастбищное оленеводство.

"При этом в районах интенсивного табунного оленеводства сложно эффективно бороться с волками отстрелом. Один из лучших волчатников страны Антон Берсенев утверждает, что себестоимость добычи одного волка в европейской России при наличии всех необходимых технических средств (автомобилей, снегоходов) и развитой дорожной сети — не менее 1 тыс. долларов. В условиях оленеводческих районов Дальнего Востока эту стоимость надо увеличивать не менее чем втрое, а в особо труднодоступных районах — в пять раз. Подчеркиваю, это если речь идет об отстреле".

По словам эксперта, в Канаде и на Аляске широко распространена регуляция численности волков с помощью петель. Однако в России такой способ ловли запрещен и неизменно вызывает критику у защитников природы. Так, в декабре 2016 года известный журналист и член Консультативного совета Международного фонда защиты животных IFAW Владимир Познер выступил против предложения Минприроды РФ разрешить петельный лов волков и шакалов.

Такие хищники, как волк, шакал, камышовый кот, енот и другие, не терпят большого урона в связи с изменением экологических условий, о которых мы говорили ранее. Завидную живучесть проявляют и серая ворона, сорока, болотный лунь, которые в самых сложных условиях оказываются в состоянии сохранить свой ареал. В результате в республике значительно возросло количество некоторых хищников. Письма, телеграммы, сигналы, поступающие в правление Азербайджанского общества охотников и рыболовов-любителей, в республиканский Комитет по охране природы, свидетельствуют о том, какой большой урон наносят хищники животноводству, птицеводству, охотничьей фауне. Сельские учреждения, колхозы, совхозы, а также отдельные граждане с тревогой сообщают о случаях истребления волками животных, о вторжении хищников в селения, на подворья. Что касается серьезных потерь охотничьей фауны, то этот учет нигде не ведется. Суровые зимы усугубляют эти потери. Надо отметить и то, что волк, шакал, серая ворона, сорока - это «морозостойкие» хищники, стужа их не пугает, напротив, она им на руку. Хищники легко овладевают выбившейся из сил добычей.

Самый опасный среди них - волк. Борьба с этим хищником всегда заботила людей. Она велась веками, можно сказать, во всем мире. Но не всегда удавалось сократить число этих хищников до желаемого предела. Человек постоянно терпел материальный ущерб от них, а то и сам становился жертвой.

В фольклоре, в сказках, притчах, пословицах, аккумулировавших многовековой народный опыт, волк неизменно подвергался осуждению. В старину люди натерпелись от этого хищника. Письменных свидетельств этому немало. В ряде хроникальных источников сообщается о нападениях волков на людей. Из сведений, приводимых различными дореволюционными авторами, явствует, что волчьи стаи совершали нападения в отдельных губерниях, были случаи, когда за день они губили десятки безоружных людей. В 1807 году в Тартуской волости пара хищников растерзала полсотни людей. Известны сообщения о том, что в 1843 году волки растерзали трех солдат и трех женщин в Симбирске, ранили на улицах Харькова пятерых жителей, напали на шестерых человек в Московской губернии, возвращавшихся с поля. Особую опасность представляли эти хищники для детей. Во многих странах приходилось вести самую беспощадную борьбу с волком.

В ряде густонаселенных европейских стран удалось сократить их число до минимума или же полностью истребить. Последний волк в Англии был убит в начале XVI века, в Ирландии - в XVII веке. Не осталось этого хищника в Бельгии и Италии, появление волка во Франции воспринималось как чрезвычайный факт. За отстрел каждого волка была определена особая премия.

Оговоримся, что речь идет об определенном историческом периоде, когда истребление этого хищника было вызвано конкретной ситуацией в регионах и не опиралось на четко выверенные научные выкладки и дифференцированный подход. В последние десятилетия нашего столетия положение изменилось, и благодаря международным природоохранным мерам утвердилось более разумное, обдуманное отношение к вопросу о регуляции численности волка. Ныне поголовное истребление его как во многих странах Западной Европы, так и в других частях ареала единодушно воспринималось бы как непростительное невежество.

К середине прошлого века министр внутренних дел России предписал своим чиновникам изучить опыт борьбы с волками в Европе и внедрить его в стране, учитывая большие беды, чинимые хищниками. В 1841 году это министерство поставило перед правительством вопрос об учреждении денежной награды лицам, отстрелявшим волков. Был подготовлен циркуляр о составлении егерских бригад по отстрелу волков и повсеместном проведении облав. Согласно циркуляру, за истребление каждого волка выдавалось 3 рубля, за волчонка - полтора рубля (серебром). По тем временам это была ощутимая сумма. Помимо этого в каждой волости содержался один или несколько штатных егерей с ежегодным жалованьем 60 рублей. Штатному егерю вменялось в обязанность ежегодно истреблять 15 волков или 30 волчат.

Несмотря на эти меры, число волков росло. По официальным данным, в 70-х годах минувшего столетия ежегодный ущерб, причинявшийся волками животноводству в России, исчислялся более чем 6 миллионами рублей! В 1873 году только в 45 губерниях, находившихся в европейской части России, волки истребили 179 тысяч голов крупного и 562 тысячи мелкого рогатого скота. К началу нашего столетия борьба с волками резко ослабла.

В 1924-1925 годах волки на территории СССР истребляли до миллиона голов скота ежегодно. В годы Великой Отечественной войны количество волков резко возросло, соответственно увеличился и ущерб от них.

Множество волков в 1940-1945 годах обитало и на территории Азербайджана. Эти хищники, нападая на села, на глазах у женщин и детей губили животных. Можно представить тяжесть этих бедствий для сельского жителя в военные годы.

Волки хорошо чувствуют вооруженного человека и стремятся держаться от него подальше. А безоружного не опасаются. Более того, бывает, что норовят приблизиться к нему если и не из плотоядных побуждений, то во всяком случае чтобы продемонстрировать свою агрессивность.

Вот один любопытный эпизод с волками. Это село было расположено у Куры. В пойме после половодья оседал толстый слой ила, никакому зверью не пробиться через непролазную жижу. Как-то получилось, что теленок, двинувшись на водопой к Куре, увяз в иле. Как ни силились, не смогли вызволить теленка. Стемнело, все разошлись по домам. Наутро устремились к трясине: как-то там теленок? Но... его не нашли на месте. Там, где он увяз, из ила торчала волчья голова! Оказалось, что ночью волк, напав на теленка и оттолкнув его к берегу, сам увяз в иле по горло...

И впоследствии случались любопытные встречи с волками, но каждый раз дело кончалось мирным расставанием.

Вскоре после войны волков вроде стало меньше, и статистика свидетельствует, что в ту пору было зарегистрировано 200 тысяч хищников, а затем их число стремительно увеличилось. Намного возрос и причиняемый ими ущерб.

В дальнейшем борьба с волками приобрела всесоюзные масштабы, и к ней были привлечены охотничьи союзы. Ежегодный отстрел хищников составил около 50 тысяч, а за несколько лет суммарный итог достиг полумиллиона экземпляров.

Известно изречение о том, что наши недостатки- продолжение наших достоинств. В отношении борьбы с волком произошло нечто напоминающее существо этого суждения. Отстрел волка, диктовавшийся экологической ситуацией, недопустимостью размеров причиняемого им урона, перешел ту зыбкую, изменчивую грань, за которой волк становится бесправным изгоем природы. В монографии «Волк», вышедшей под редакцией доктора биологических наук Д. И. Бибикова в 1985 году, читаем: «На протяжении последних 30 лет во многих популяциях копытных резко возросла численность... при одновременном прогрессирующем падении плотности волка... В Воронежском заповеднике в 1956 г. выводков волка в пределах его границ уже не было. В Дарвинском, Окском, Мордовском и других это произошло в середине - конце 50-х годов, хотя до начала 60-х годов волки заходили в заповедники, но существенного влияния на популяции жертв не оказывали... Программа полного уничтожения волка в ряде заповедников заменилась регулированием его численности. Во многих областях на огромной территории страны борьба с волком ослабла. Это вызвало новую волну нарастания его численности...»

Сокращение поголовья копытных, согласно приводимым в этой работе конкретным данным, менялось соответствующим образом, однако «колебания общей естественной смертности копытных... происходили в значительно меньшей амплитуде, чем это можно было ожидать в связи с уничтожением волков... При восстановлении волка... потери популяций копытных от его охотничьей активности увеличились в 6-30 раз, общая же смертность всего в полтора-два раза. Таким образом, почти полное уничтожение волков в заповедниках и восстановление их численности в последующие годы мало меняло уровень естественных потерь... В данном случае подтвердилась концепция Л. Слободкина... о «предусмотрительном» хищничестве, согласно которой хищник изымает из популяции жертв тех особей, которые и без него были бы в максимальной степени подвержены действию истребительных факторов».

Авторы монографии «Волк» приводят две полярные точки зрения на характер хищничества волка-одни утверждают мнение об избирательности в выборе жертв, «санитарной» или «селективной» роли, другие «считают, что волки изымают из популяций копытных животных здоровых и сильных особей».

Абсолютизировать ту или другую точку зрения без учета конкретной экологической ситуации, конечно, нельзя. Кстати, безоглядное внедрение «санитарной» концепции в свое время отрицательно сказалось на практике.

Раздавались даже голоса, требующие привлекать к ответу «обидчиков» хищника. Скажем, случай, когда пастух вилами прикончил волка, ворвавшегося в овчарню и растерзавшего 40 овец, произвел впечатление сенсационной жестокости. Статья, требовавшая предать суду этого чабана, вызвала у многих одобрение. Волк «завоевал» право на неприкосновенность. А ему только того и надо было. Вскоре волчье воинство резко возросло и превзошло былую численность. Волчицы получили возможность в безопасности растить выводки, каждый раз состоящие из четырех - восьми волчат.

По подсчету группы биологов, в одном конкретном ареале до 1969 года численность волков равнялась 2-2,1 тысячи, а в 1977 году-7,2 тысячи исчисляемый в 30 миллионов рублей. По подсчетам специалистов, судя по приведенным выше показателям, ущерб охотничьей фауне вчетверо больше, чем ущерб животноводческим хозяйствам. К «санитарной», вернее говоря, селективной функции волка нужно подходить на основе реальных выкладок о динамике численности их популяций и их жертв. Там, где эти соотношения перевалили за оптимальную черту, нельзя делать никаких скидок волку, рядя его в «овечью шкуру», в которую можно было бы упрятать опасно разросшиеся волчьи бесчинства. Селективная роль этого хищника как одно из проявлений механизма естественного отбора, как фактор осуществления природного закона ни у кого не может вызвать возражений. Но ведь мы не можем быть безучастными к масштабам таких проявлений, к той злободневной ситуации, которая требует энергичного вмешательства.

На 1985 год, по данным Госкомитета Азербайджана по охране природы, на территории республики численность волков составляет 4660. (По данным упомянутой выше монографии, в 1980 году было 2,5 тысячи волков.) Это означает, что в среднем на каждую тысячу квадратных километров приходится 54 волка! Если исключить высокогорья, густонаселенные и промышленные районы, то легко предположить, что плотность волка еще выше. Поэтому на сегодняшний день задача применительно к положению в республике состоит в том, чтобы ограничить численность волка до оптимальных пределов.

Итак, для нас всех очевидно, что полное истребление волков было бы ошибкой. Но ошибочна и позиция благодушного невмешательства, когда в отдельных районах животноводству причиняется ущерб в десятки миллионов рублей, а еще больше-охотничьей фауне. Ясно, что в естественных ареалах, в заповедниках, заказниках и на любых охраняемых территориях надо выявлять численность волков и, соотнося их поголовье с поголовьем копытных, разумно сокращать количество хищников до оптимальных пределов.

Журнал «Наука и жизнь» в июньском номере за 1985 год снова вернулся к этому вопросу в статье Р. Федорова «Разговор о волке». «А как относиться к волку в заповедниках?»- спрашивает автор статьи у компетентного собеседника, кандидата биологических наук Г. А. Носкова. Вот что он отвечает:

«...Здесь мы обязаны заботиться о сохранении всех видов животных, присущих данному региону. Всех - значит, и волка»

И далее идет рассказ о случае, когда у волчьей добычи- туши зарезанного им лося - объявились «нахлебники»: «...на туше сидел беркут, потом опустился орлан-белохвост... Обойдя тушу вокруг, я заметил следы куницы... Как видите, здесь нельзя ограничиться рассмотрением лишь двух компонентов: хищник и его жертва. Здесь обнаруживается сложная система побочных взаимосвязей. Мясом убитого лося подкармливаются птицы, в том числе и редкие, об охране которых мы очень заботимся, лисы, ряд представителей семейства куньих. Волчья охота дает дополнительный и, может быть, очень важный шанс для их выживания, особенно в голодную пору. И думаю, если мы уберем волка из естественной экологической системы заповедника, она будет уже не вполне естественной, а в какой-то мере уже антропогенной...»

Однако, по мнению биолога, все это «вовсе не снимает вопроса об усилении борьбы с волком в охотничьих угодьях, а тем более там, где он наносит ущерб домашнему скоту».

Не будем забывать, что у каждого заповедника есть своя специфика, своя экологическая стратегия. В Нижне-Свирском заповеднике, вероятно, в борьбе с волками предполагаются какие-то щадящие ограничения в силу причин, о которых говорил ученый. А как быть с волками, скажем, в Ширванском заповеднике, призванном умножать популяции подопечного Красной книги-джейрана? Их-то не так много, чтобы позволить здесь бесчинствовать волкам ради их хищных «нахлебников», пусть даже охраняемых и редких видов?.. Думается, это было бы непозволительной роскошью, за которую пришлось бы дорого расплачиваться.

В той же журнальной статье приводится любопытное суждение о некой, так сказать, саморегуляции численности волков на территории другого заповедника - Тебердинского. Сотрудник заповедника И. В. Ткаченко, продолжающий дело своего отца, ученого-биолога В. И. Ткаченко, говорит «За годы моих наблюдений численность волков сохраняется на том же уровне, который был отмечен моим отцом,- шесть - восемь особей... И все они по-прежнему держатся одной стаей. Так что пресс хищников на копытных и прочих обитателей заповедника, которые могут стать их жертвами, остается постоянным и ни в коей мере не угрожает существованию живущих здесь видов. Но очень возможно, что часть молодых волков, выросших в стае, отделяется от нее и уходит за пределы заповедника. Там они могут нанести вред, и там, в охотничьих и сельскохозяйственных угодьях, с волком, наверное, следует поступать, как с волком...»

Итак, налицо примечательный факт: саморегуляция численности хищников в определенном ареале. Без всякого вмешательства человека. Сотрудник заповедника ни словом не упоминает об отстреле волков и других ограничительных мерах. Такая саморегуляция для заповедника - идеальный вариант. Но опыт заповедной деятельности показывает, что природа далеко не всегда предоставляет такую удобную экологическую возможность. Почему? Наверное, потому, что зачастую новому поколению хищников попросту некуда уйти из заповедника. В Теберде, местности горной, не столь густо покрытой сетью населенных пунктов, сельскохозяйственными площадями, допустим, есть еще где «разгуляться» волку. А куда ему деться из Кызылагачского или Ширванского заповедника, даже если там ему не очень удобно жить? С одной стороны - море, с другой - ухоженная земля, совхозные и колхозные плантации, рокот комбайнов и тракторов, автомагистраль, железная дорога... Можно, конечно, совершить скрытый марафонский переход к югу, в талышские леса, или на северо-запад, в горы. Но и там волкам тесно...

Таким образом, соглашаясь с возможностью саморегуляции численности волка в заповедниках, недолго дойти и до того, что эти территории станут играть роль, хотим мы этого или нет, своеобразных «поставщиков», «экспортеров» волка. Посмотрим на дело с экономической точки зрения: государству куда выгоднее пресечь распространение этого хищника в самом начале, в очаге, чем потом тратить усилия сотен и тысяч егерей и охотников и выделять солидные суммы на вознаграждение за отстрел каждого волка!

Итак, надо разумно регулировать численность волков, опираясь на научно обоснованные нормы их отстрела.

Известно, что волк-одиночка в отдельных случаях спаривается с одичавшими собаками. От таких пар получается потомство хищников-гибридов, мало чем отличающихся от волков. Во многих странах животноводство терпит большой ущерб от этих волчьих гибридов, которые обитают в естественных условиях с хищными родичами и не менее опасны. Невольно вспоминается пословица: «Собака, снюхавшаяся с волком, опаснее волка». Это действительно так. Гибриды-хищники не боятся человека, повинуясь инстинкту «домашней» родительницы. При виде людей они по-собачьи подбегают к ним, а чистокровный волк, следующий за «полукровкой», не подозревая об истинной подоплеке этого побуждения, переходит в атаку...

Таких гибридов много развелось на территории нашей страны. Никакой борьбы с собако-волками, не представляющими экологической ценности, не ведется. А ущерб хозяйствам и природе налицо. Выход один - их полное истребление.

Охота на волков - нелегкое дело. Волк ухитряется прятаться даже от наблюдения с вертолета. Уверенный в своей невидимости, замирает на месте. В охоте на волков применяется немало технических средств.

Как уже отмечалось, волк мгновенно распознает вооруженного человека и чувствует опасность, исходящую от него. При облавах, несмотря на шум и на то, что прочесывается каждая пядь, волк не покидает своего укрытия. А если все же ему приходится бежать, то стремится проскочить засаду. Если мимо него пройдет шакал или лиса, волк пропускает их вперед метров на 50-60 и уж потом продолжает путь.