Дочь эммы гамильтон. Истории любви: леди Гамильтон и ее адмирал. Красотка с угольной тележкой
Эта ночь перед отъездом!..
Вся предчуствием полна-
не просила, не молила-
требовала страна!
И страна ей отплатила-
от двора до короля:
"незаконно" полюбила-
"без довольствия-
с Корабля!"
....................................
ИЗ ИНТЕРНЕТА
Екатерина Щеглова
Женский журнал Суперстиль 20.04.2011
О ней ходили легенды, о ней слагали песни и прозу, а позже - ставили фильмы. А ее любовная история стала одним из самых великих романов всех стран и времен. Отважный адмирал Нельсон и красавица леди Гамильтон воспринимаются в мировой истории неотделимо друг друга. Впрочем, жизнь Эммы Гамильтон не исчерпывается этим романом…
История леди Гамильтон - это история всепоглощающей страсти и великого отчаяния, история блистательных взлетов и трагических падений.
Она родилась 26 апреля 1763 года в Честере, в графстве Чешир в бедной семье. Родители были неграмотными и на свидетельстве о рождении девочки вместо подписи поставили крестики. Впрочем, отец Эммы, который будучи кузнецом, хоть как-то мог обеспечить семью, умер, когда девочке исполнился год. Мать, Мэри Кадоган, уехала в родной Гаварден в Уэльсе, где стала жить поденщиной. Эмма редко наедалась досыта и ходила во всякой ветоши.
У девочки не было ничего, кроме изумительной красоты - чудные каштановые локоны, синие, широко распахнутые глаза, белоснежная кожа и безупречно ровные зубы, а вдобавок к этому - веселый нрав и мелодичный голос.
С детства окружающие называли ее принцессой. Свой добрый нрав она сохранит навсегда.
С 6 лет Эмме пришлось работать. Первая ее работа заключалась в развозе мешочков с углем на ослике. А в 13 лет девочка начала карьеру прислуги. Через три года ее взяли в услужение к содержательнице борделя миссис Келли, по кличке Аббатиса. Эмма не стала одной из усладительниц сей порочной обители, однако с невинностью своей рассталась очень быстро. И все из-за своей исключительной доброты. Ее кузена Дика забрали в солдаты и заперли на корабле, готовящемся отплыть на войну в Америку. Эмма, испытывавшая к Дику не только родственные, но и отчасти романтические чувства, бросилась к капитану корабля Джону Пейну и начала умолять отпустить кузена. Самоотверженная девушка согласилась на условия капитана и подарила ему свою невинность. Дик ударился в бега, а вот Эмма расплатилась по полной. На корабле она провела пару месяцев, а вскоре у нее начал расти живот. Миссис Келли тут же выгнала ее на улицу. В 17 лет Эмма родила девочку, отданную на воспитание родственникам.
Потом девушку подобрал шарлатан доктор Грэхэм, утверждавший, что благодаря чудодейственному электрическому ложу излечивает мужчин от проблем с потенцией, а женщин - от бесплодия. И вообще превращает уродцев в красавцев. Он дал Эмме работу в своем заведении, называемом Храмом Здоровья и Гименея, и нарек ее Богиней здоровья. В начале сеанса занавес раздвигался и все видели тело Эммы, якобы подвергнувшееся чудесному воздействию и прикрытое лишь прозрачной газовой материей. Посетители потекли рекой. Среди них было и немало аристократов.
Одним из них был молодой баронет Гарри Фезерстоунхоф, предложивший красавице стать его содержанкой. Эмма отправилась с ним в его родовое поместье Ап-Парк в Сассексе и начала радоваться жизни - весело тратить деньги на чудесные наряды и испытывать прелести светского общения. Она оказалась прекрасной наездницей, и все гости восхищались ее талантами в пении и танцах. Художник Джордж Ромни создавал ее многочисленные портреты - во всех видах, в том числе и в стиле ню. Баронет не слишком-то ревновал. Его отношение к красавице содержанке не было серьезным, тем более, она вновь оказалась беременной.
Такой поворот оскорбил Фезерстоунхофа, он отправил экс-возлюбленную на лондонскую съемную квартиру в глухом районе и не интересовался дальнейшей ее судьбой, а также судьбой их общей дочери. Впрочем, та скоро умерла.
Но судьба по-прежнему давала Эмме шансы, и вскоре ею заинтересовался сэр Чарльз Гревилль, предложивший девушке новое покровительство. Первоначально она согласилась "по необходимости", однако Чарльз был не только богат, но и молод и красив, и она влюбилась. Сам Гревилль баловал любовницу, нанимал ей учителей по иностранным языкам и правилам этикета и даже перевез в свое имение Инджвар-Роу ее дочь. Эмма оказалась талантливой ученицей, плюс трепетно относилась к хозяйству, занося все свои траты в расходную книгу.
Впрочем, не все ее таланты радовали любовника. Однажды на шумном празднике девушка вскочила на стул и звонко запела. Присутствующие разразились аплодисментами, а она пела все звонче. Это стоило ей большого скандала с Гревиллем - чуть ли не до полного разрыва отношений.
Но в итоге разлуку спровоцировало указание сэра Гревилля-старшего, потребовавшего, чтобы сын женился на наследнице богатой семьи. В отличие от предыдущего покровителя, сэр Гревилль оказался деликатен и "рубил хвост по частям". На руку ему сыграл случай. В 1784 году пару навестил дядя Чарльза, лорд Уильям Гамильтон, занимавший должность британского посла в Неаполе. Ему было 50 лет, он вдовствовал и отличался добрым нравом. Дядюшка увлекался искусством Древнего Рима и Древней Греции, принимал участие в археологических экспедициях, изучал вулканы. Эмма заворожено часами слушала его рассказы.
И у Гревилля созрел план. Он решил уступить Эмму дяде взамен за то, что тот оплатит его многочисленные долги. Но действовал он деликатно. Вначале надолго покинул имение и писал ей письма - все реже и реже. Между строк он постоянно советовал девушке быть подобрее по отношению к дяде. Ее же письма были полны трагизма "... О, Гревилль, подумайте о количестве дней, недель и годов, которое еще может быть у нас. Одна строчка от Вас сделает меня счастливой...".
В конце концов, Гревилль намекнул, что "передает ее в руки" Гамильтона. В своем письме Эмма ответила: "Я не стану любовницей Гамильтона. Раз вы нанесли мне столь горькую обиду, я заставлю его жениться на мне!" И выполнила свое обещание.
Эмма отправила дочь к родственникам в Уэльс и вместе с матерью отправилась в Неаполь. Лорд Гамильтон окружил их вниманием, достойным аристократок. Она обжилась в посольстве, а вскоре бойко заговорила по-итальянски. В 1791 году Уильям сделал ей официальное предложение.
Они обвенчались 6 сентября в лондонской церкви Сент-Мэри. После свадьбы Эмма продолжала писать письма Гревиллю: "Мы живем как любовники, а не как муж и жена..." или: "Вы не можете себе представить, насколько сэр Вильям добр ко мне. Он делает все возможное, чтобы видеть меня счастливой. Он никогда не обедает вне дома. По правде говоря, с моего приезда он меня покидает не чаще, чем моя тень". Впрочем, в первое время ее письма продолжали заканчиваться словами; "Но я Ваша, Гревилль. Вам одному могу я принадлежать, и никто не займет Вашего места в моем сердце".
При дворе ее принять отказались. Тогда супруги посетили Париж, где получили аудиенцию у королевы Марии Антуанетты. Путь ко двору был открыт, а королева Неаполя Мария Каролина - сестра Антуанетты - весьма подружилась с леди Гамильтон. У дружбы этой был на удивление прочный характер. Дамы проводили вместе целые дни, а злые языки утверждали, что и ночи. Если они не виделись хотя бы один день, то начинали писать друг другу письма. И даже одевались как близнецы.
А посол Гамильтон получил возможность узнавать по итогам женских бесед государственные тайны - обе леди были чрезвычайно болтливы. Порой эти тайны были настолько важны, что сэр Вильям посылал о них депеши в Лондон экстренной почтой.
Саму Эмму сполна захватила светская жизнь. Приемы, балы, где ей не было равных в тарантелле, салонные игры в виде "живых картин", где она изображала героинь классических живописных произведений, иногда весьма откровенного плана. На одном из таких представлений ее увидел Гете: "Она очень красива и очень хорошо сложена, - писал он…. Она умеет при каждом движении по-особому расположить складки, сделать сто разных головных уборов из одной и той же ткани".
Все называли ее "прекрасной вакханкой", а когда она проезжала по улицам Неаполя, люди замирали, любуясь ее красотой.
При этом доброта ее была равна красоте. Она всегда помогала всем, кому могла, ее любили и знать, и слуги. Эмма поддерживала свою бабушку до самой смерти старушки и везде возила с собой свою малообразованную матушку. Впрочем, миссис Кадоган умела держаться с величайшим достоинством и добилась глубочайшего уважения со стороны всего окружения дочери. Связь дочери и матери была очень глубокой, они почти не разлучались.
Леди Гамильтон флиртовала напропалую, но сэр Гамильтон смотрел на это сквозь пальцы - его чувства к жене напоминали скорее отеческую заботу.
Так получилось, что с адмиралом Горацио Нельсоном ее познакомил именно супруг. Произошло это в 1793 году, когда бравый морской офицер доставил в Неаполь секретное послание из Лондона. Он был на 5 лет старше Эммы, невысок и худ, имел жену и был овеян героическим ореолом. Впрочем, несмотря на невзрачный вид, Нельсон пользовался у дам огромным успехом.
Это была безумная любовь с первого взгляда…
В течение долгого времени их роман реализовывался в основном в письмах. И лишь в 1798 году, после победы на Ниле, адмирал Нельсон, награжденный рыцарским крестом, вновь приехал в Неаполь. В боях он лишился руки и глаза. Увидев Нельсона, не обращая внимания на мужа, Эмма кинулась адмиралу на шею с возгласом: "О Боже, неужели это возможно!".
Впрочем, вскоре ему вновь пришлось отбыть на флот. В январе 1799 года он вернулся с английской эскадрой и спас жизни Гамильтона и Эммы. Когда местные республиканцы подняли восстание, провозгласив Партенопейскую республику, а король с королевой бежали на Сицилию, английское посольство было осаждено враждебно настроенной толпой.
После сражения у Нельсона началась лихорадка. Эмма, поселившая его в посольстве, ставила ему компрессы и кормила с ложечки, не отходя от героя даже ночью. Это скрепило их отношения - Нельсон никогда не знал подобной заботы и преданности. Своих отношений они с тех пор не скрывали. Впрочем, Уильям Гамильтон сохранял спокойствие. В его доме Нельсона принимали как родственника, о чем тот даже писал своей законной жене. В какой-то момент Гамильтон вскользь предложил Эмме отдельное проживание. Но больше к этому разговору не возвращался. В конце концов, это превратилось в своего рода тройственный союз. "Одно сердце в трех телах", - заявила как-то леди Гамильтон.
А в 1800 году, когда британское Адмиралтейство отозвало Нельсона в Лондон, он вернулся на родину не один. Нельсона сопровождали… отправленный на пенсию Гамильтон и его жена. С тех пор Эмма с Нельсоном занимали одну спальню, а Гамильтон – другую.
В январе 1801 года Эмма родила дочь, названную Горация Нельсон-Томпсон. Которой никогда не сообщала, что является ее матерью. Девочка считала, что Эмма - ее опекунша.
В следующем году Нельсон и Гамильтоны отправились в путешествие. Вместе с ними путешествовал… Гревилль. Это был своеобразный вызов Эммы обществу - муж плюс два любовника, пусть один из них и бывший - шокирующая формула.
Впрочем, Гамильтону недолго оставалось смотреть на все это безобразие. Спустя два года он умер. Перед смертью Эмма и Нельсон поочередно дежурили у его ложа. Кстати, леди Гамильтон искреннее переживала смерть супруга, о чем свидетельствует запись, сделанная ею в дневнике: "В 10 часов 10 минут мой верный сэр Уильям навсегда покинул меня. Какое горе для осиротевшей Эммы!". Его завещание было неожиданным. Почти все состояние лорда Гамильтона перешло к племяннику Гревиллю, а Эмме причиталась небольшая сумма.
Эмма и Нельсон зажили полноценной, почти супружеской жизнью. Они были очень разные. Он молчалив, а она - хохотушка. Тем не менее, между любовниками царила идеальная гармония.
Шумные балы и поездки по морским курортам сменялись отдыхом в семейном поместье Мертон-Плейс в окрестностях Лондона, приобретенным Нельсоном. Во время этих блаженных сельских вечеров она читала ему стихи или пела песни.
Нельсон называл Эмму своей "женой перед Богом" и своей "гордостью и восторгом". А когда он уходил в очередное плавание, к ней текли нескончаемые письма: "Одна мысль о тебе бросает меня в дрожь и погружает в пламя. Вся моя любовь и все желания принадлежат тебе, и если какая-либо нагая женщина приблизится ко мне, даже если я в этот момент далек от мыслей о тебе, то клянусь, что не дотронусь до нее даже пальцем".
В сентябре 1805 года Нельсон отправился с эскадрой к мысу Трафальгар, на сражение с наполеоновским флотом. Перед этим он написал ей очередное письмо: "Моя самая родная, самая любимая Эмма, мой дорогой интимный друг… Да увенчает удачей бог войны все мои усилия! В любом случае я сделаю всё возможное, чтобы моё имя было достойно тебя и Горации, тех, кого я люблю более, чем свою жизнь…".
21 октября французы и их испанские союзники потерпели поражение, но адмирала уничтожил случайный выстрел. Перед смертью он прошептал доктору Скотту: "Я поручаю леди Гамильтон заботам моей страны". А в его каюте было обнаружено письмо: "Я приложу все силы к тому, чтобы мое имя осталось дорогим для вас обеих, так как обеих вас я люблю больше собственной жизни. И как теперь мои последние строчки, которые я пишу перед сражением, обращены к тебе, так и я надеюсь на Бога, что останусь жив и закончу свое письмо после битвы. Пусть благословит тебя небо: об этом молит твой Нельсон". Это письмо передали леди Гамильтон, сделавшей на нем пометку: "О славный и счастливый Нельсон! О бедная, бедная Эмма!". Она будто предвидела то, что случится потом. И будто знала, что после смерти адмирала его будут почитать, а ее втопчут в грязь.
Заспиртованное в бочке тело Нельсона вскоре доставили в Англию и похоронили в соборе Святого Павла. А вот последняя воля героя не была исполнена: королевский двор отвернулся от Эммы, королева отказала ей в пенсии, завещанной Гамильтоном, а бывший любовник Чарльз Гревилль выгнал ее из лондонского дома.
Эмме осталось лишь поместье Мертон-Плейс. Она пыталась сохранять иллюзию прежнего благополучия, устраивала приемы и балы. Все это закончилось многочисленными очередями из кредиторов у ее дверей. В конце концов, имение пришлось продать и перебраться на съемную квартиру. А в 1811 году Эмму постигло новое горе - смерть матери. Леди Гамильтон запила и наделала еще больше долгов. В 1813 году она попала в долговую тюрьму, где ей пришлось производить пряжу для армии. Друзья покинули ее, и ни один из них не заплатил ни цента из ее долга. В довершение всего в тюрьме она заболела желтухой.
В конце концов, адвокат Джошуа Смит с трудом наскреб необходимую сумму и вызволил Эмму из тюрьмы, предварительно принеся ей запятнанный кровью мундир Великого Адмирала. После этого она бежала во Францию и поселилась в предместье портового города Кале. Денег не было. Местные моряки иногда одаривали ее подаяниями, ибо слышали историю о том, что эта женщина была связана с легендарным адмиралом.
На чердаке ее пристанища был обнаружен портрет Нельсона и его письма. Проводить её в последний путь пришли только моряки, капитаны и офицеры английских кораблей.
А на надгробии Горации было начертано: "Приёмная дочь адмирала Нельсона". И - ни слова о матери.
Фильм о знаменитой леди Эмме Гамильтон, которая была любовницей легендарного британского адмирала Горацио Нельсона. Благодаря его военному плану, английский флот смог разгромить объединённую эскадру Испании и Франции, что стало одним из переломных моментов в истории Наполеоновских войн.
А теперь подробнее о самом фильме. Скажу честно, кинокартина Александра Корда мне представлялась одним из лучших образцов британского кинематографа. Рецензенты уже упоминали о том, что «Леди Гамильтон» была любимым фильмом сэра Уинстона Черчилля (об этом же нам пишет и вездесущая Википедия). Премьер-министр Британской империи так часто смотрел фильм, что затер плёнку до дыр. В конце-концов мне стало интересно: любимый фильм Уинстона Черчилля это раз; в главной роли снялась удивительная актриса, одна из королев классического кино Вивьен Ли это два; исторические события это три; и наконец, актерский тандем Лоуренса Оливье и Вивьен Ли это четыре. И вот, я решился посмотреть.
Фильм мне понравился, да он и не мог не понравиться. Когда играет Вивьен Ли, ее несравненная красота полностью гармонирует и сочетается с несравненным актёрским даром; талантливый дуэт Ли и Оливье, красивые декорации и отличная операторская и режиссёрская постановка в итоге нужно очень постараться, чтобы картина вовсе не приглянулась. Но вместе с тем меня не покидало ощущение какой-то постановочности. Да, это ощущение бутафории редко проскальзывает, потому что зритель находится в плену интересных диалогов, хорошей актёрской игры, но всё же оно нет-нет, да проскальзывает. Кто-то мне скажет тогда все фильмы были таковы. К чему придираться? Но сняли же как-то «Унесённых ветром» так, что и сейчас не чувствуется никакой фальши и ты знаешь, что эта постановка вечна. Она вне всякого времени и оценок. Впрочем, мы отклонились от темы и это моё личное мнение.
Также хочется добавить, что ныне картина может выглядеть несколько наивной. Образ леди Гамильтон создатели несколько облагородили, придали ему истинные аристократические черты, благородство, верность. В жизни, к сожалению, всё было несколько темнеё и прозаичнее. Но это только огромный плюс, что такое великое и чистое чувство в фильме избавлено от всякой ненужной бытовой скверны, которая только бы отвлекала и страшила зрителя. Впрочем, крупинки соли остались. Умный их увидит.
Картина снималась тогда, когда в Европе уже начинало бушевать пламя войны, а когда сьёмочный процесс окончился и картина вышла в прокат пламя второй мировой войны уже бушевало вовсю. Поэтому в «Леди Гамильтон» есть эпизоды, наполненные сценами искреннего патриотизма матросов и офицеров при поднятии флагов, гневная речь адмирала Нельсона о том, что никакие мирные договора невозможны с диктаторами и прочей ересью, угрожающей миру (эх, знал бы это господин Чемберлен, когда дал «скушать» Рейху Чехословакию), а также и сам «благородный» фон войны (не виню создателей, тогда было военное время).
Итак, кинофильм «Леди Гамильтон» представляет собой цельную и красивую картину, но всё же для меня в ней остаются художественные пробелы.
Amy Lyon )Эмма Гамильтон, леди Гамильтон (англ. Lady Emma Hamilton ; 26 апреля , Честер - 15 января , Кале) - любовница британского вице-адмирала Горацио Нельсона . Благодаря своим скандальным любовным интригам, красоте и художественному таланту леди Гамильтон была в конце XVIII - начале XIX века настоящей европейской знаменитостью.
Биография [ | ]
Эмма Гамильтон, урождённая Эми Лайон (англ. Amy Lyon ), родилась в Честере , в английском графстве Чешир . После смерти своего отца-кузнеца она воспитывалась у дедушки и бабушки, а её мать зарабатывала на жизнь, торгуя углём.
К этому периоду времени относится близкая дружба Эммы с королевой Марией Каролиной Австрийской , супругой Фердинанда IV Неаполитанского . Благодаря королеве Эмма познакомилась с английским вице-адмиралом Горацио Нельсоном и стала в 1798 году его возлюбленной. Сэр Уильям, очевидно, терпимо относился к этой связи, по некоторым мнениям, даже поощрял её. В 1800 году любовный треугольник переместился в Лондон , обеспечив местные газеты скандальными заголовками. В 1801 году родилась дочь Эммы и Нельсона Горация . Сэр Уильям умер в 1803 году . После его смерти Эмма Гамильтон поселилась с Нельсоном в небольшом домике в Уимблдоне на юге Лондона.
Эмма Гамильтон активно участвовала в терроре против «якобинцев » в Италии. Тарле писал :
| Если влияние Эммы Гамильтон и королевы Каролины сказалось, то несколько позднее (не в 1798, а в 1799 г.), и выразилось оно в позорящем память знаменитого английского адмирала попустительстве свирепому белому террору и даже в некотором прямом участии в безобразных эксцессах того времени
Нельсон решил повесить адмирала Караччиоло , командовавшего флотом республиканцев. Он наскоро организовал военный суд и, побуждаемый своей любовницей леди Гамильтон, которая, собираясь уезжать, хотела обязательно присутствовать при повешении, приказал немедленно же исполнить приговор. Караччиоло был повешен в самый день суда 18 (29) июня 1799 г. на борту линейного корабля «Minerva». Тело Караччиоло весь день продолжало висеть на корабле. «Необходим пример», - пояснял английский посол Гамильтон, вполне стоивший своей супруги. |
После гибели Нельсона в
Эми Лайон - дочь кузнеца; Эмили Харт - нянька и продавщица; леди Эмма Гамильтон - жена английского посла. Это все одна женщина, и это ее жизненный путь - от нищей каморки до роскошного дворца. Необыкновенная красавица, она была настоящим наваждением для известного портретиста Джорджа Ромни. Он видел в ней идеал женской красоты и изобразил ее в более чем пятидесяти картинах в разных костюмах и позах - от вакханки до Жанны д"Арк. Ее писали и другие художники, включая великого английского художника Рейнольдса и модную портретистку Виже Лебрен.
Она родилась в 1763 году в провинции Чешир в очень бедной семье. Ее родители были неграмотными и на свидетельстве о ее рождении вместо подписи поставили крестики. Когда умер отец, она еще подростком переехала с матерью в Лондон. Здесь она сначала работала в услужении, а потом в фруктовом магазине. Посетители не могли не обращать внимания на поразительную красоту девушки, и появилось много соблазнов и соблазнителей. Один из них - великосветский шалопай Чарльз Гревиль - сделал ее своей любовницей и увез в свое поместье вместе с матерью. Он по-своему любил ее и занимался (довольно успешно) ее образованием, но когда запутался в долгах, не раздумывая, продал ее в счет погашения этих долгов и передачи ему имущества по завещанию своему дяде лорду Вильяму Гамильтону, бывшему в то время английским послом в Неаполитанском королевстве.
Лорд Вильям Гамильтон, археолог-любитель и тонкий ценитель искусства, особенно античного, и к Эмме сперва относился как к прекрасному произведению и хотел довести это произведение до совершенства. Он нанял ей учителей пения, музыки, иностранных языков, обучал светским манерам. В ее распоряжении были роскошные апартаменты с видом на Неаполитанский залив и служанки. Однако вскоре он увидел и другие качества Эммы: ее быстрый ум, волю, врожденный такт. И ее необыкновенную доброту, о которой свидетельствуют многие факты, среди которых хотя бы то, что она помогала деньгами своей бабушке до самой ее смерти и, не стыдясь, везде с собой возила свою малообразованную мать. (Надо сказать, что ее мать миссис Кадоган не осрамила ее - научилась грамоте, всегда держалась с достоинством и заставила себя уважать все окружение Гамильтона и Нельсона.) Открытая, импульсивная и добрая, Эмма легко завоевывала любовь окружающих - от слуг до великосветских особ. Она даже стала близкой подругой неаполитанской королевы Марии Каролины. "Такая женщина после некоторой шлифовки может быть хорошей женой для дипломата", - решил лорд Гамильтон и женился на Эмме. Теперь перед ней открылись все салоны Неаполя. Балы, маскарады, концерты, в которых она превосходно пела. Ей даже предлагали выступить в опере.
И вдруг вся эта беспечная жизнь рухнула - она встретила адмирала Горацио Нельсона. Он явился в Неаполь как герой после победы над Наполеоном на Ниле. Что же привлекло ее в этом изувеченном в сражениях одноглазом и одноруком человеке? Сл
ава героя, ум и мужество или безграничное восхищение ею? Разве можно объяснить, почему и как возникает любовь? А это была настоящая любовь с обеих сторон - самоотверженная, преданная, не считающаяся с мнением света. Нельсон называл Эмму своей "женой перед богом", своей "гордостью и восторгом". Ее письма к нему, дошедшие до нас, полны глубокой нежности, восхищения и заботы. Из-за своего статуса адмирал Нельсон не мог официально развестись с женой, хотя после 1801 года они разъехались и Нельсон выплачивал ей большое пособие. А Эмма не решалась бросить своего состарившегося и уже почти беспомощного мужа. И хотя Эмма и Нельсон почти не скрывали своей связи, она была для них столь же мучительной, как и радостной. На всех приемах и церемониях, которые устраивались в честь национального героя адмирала Нельсона, люди видели их рядом, и сплетням не было конца. Двери светских гостиных были открыты только для Нельсона, а королева отказалась пригласить Эмму ко двору, несмотря на ее благородный титул. У Эммы родилась дочь, и она назвала ее в честь отца Горация. Все свободное от служебных обязанностей время Нельсон проводил с Эммой и дочерью в купленном им загородном доме. Он называл эти дни "драгоценными".
Эмма была в мыслях Нельсона до самой последней минуты его жизни. Во время знаменитого Трафальгарского сражения он был смертельно ранен. По выражению Уинстона Черчилля, тогда он заслонил собой Англию от вторжения Наполеона. И в эти минуты, понимая, что кончается его жизнь, он говорил о самом дорогом - о родине и Эмме Гамильтон. "Слава Богу, я выполнил свой долг перед страной, - говорил он склонившемуся над ним доктору Скотту. - Передайте поклон моей дорогой леди Гамильтон. Пусть она возьмет мои волосы и все вещи, принадлежащие мне". Волнуясь, он все время повторял: "Поручаю леди Гамильтон заботам моей страны". В каюте Нельсона капитан Харди нашел письмо, адресованное Эмме: "Моя горячо любимая Эмма, самый мой близкий сердечный друг, сейчас подали сигнал, что соединенный неприятельский флот выходит из гавани. Ветер очень слабый, так что я не имею никакой надежды увидеть его раньше завтрашнего дня. Да увенчает Бог мои старания! Во всяком случае я приложу все силы к тому, чтобы мое имя осталось дорогим для вас обеих, так как обеих вас я люблю больше собственной жизни. И как теперь мои последние строчки, которые я пишу перед сражением, обра
щены к тебе, так и я надеюсь на Бога, что останусь жив и закончу свое письмо после битвы. Пусть благословит тебя небо: об этом молит твой Нельсон".
Это неоконченное письмо передали Эмме. Дрожащей рукой она написала на нем: "О бедная, несчастная Эмма! О славный и счастливый Нельсон!".
Она предчувствовала, что именно все так и будет: страна будет чтить своего героя и топтать ее. Просьбу Нельсона в его завещании, написанном накануне Трафальгара, позаботиться об Эмме и дочери не приняли во внимание. "Поручаю Эмму, леди Гамильтон, заботам моего короля и страны", - просил Нельсон. Ни король, ни отечество ровным счетом ничего не сделали для Эммы и дочери Нельсона. Предпочли забыть даже о тех несомненных услугах, которые Эмма оказала своей стране. Ведь именно она добилась у неаполитанского короля, связанного обязательствами перед Наполеоном, разрешить флоту Англии, находившемуся в критическом положении, пополнить запасы провизии и воды в портах Сицилии. И неоднократно благодаря ее связям с королевой в ее руках оказывались документы, раскрывавшие заговоры европейских держав против Англии. Передавая эти документы Эмме, неаполитанская королева иногда делала такую пометку: "Верните их до 12, чтобы мог прочесть король". И эти бумаги, иногда очень важные, попадали на стол английского посла до того, как с ними ознакомился неаполитанский король.
Племянник Гамильтона Чарльз Гревиль, бывший возлюбленный Эммы, без тени сожаления выгнал Эмму из лондонского дома. Королева отказала ей в пенсии, завещанной ей Гамильтоном. Она все больше катилась вниз. Она даже продала окровавленную форму героя Трафальгара и серебряный медальон, подаренный Нельсоном дочери. За долги угодила в тюрьму и вышла из нее всего с несколькими фунтами в кармане. Ей пришлось бежать во Францию, так как грозил повторный арест. Здесь она меняла жилье на все более худшее, пока не очутилась на чердаке. В час ее смерти в 1814 году над ее кроватью висели портреты Нельсона и матери. И печальный Христос на распятии.
Моряки, боготворившие своего адмирала, оказались не столь неблагодарными и забывчивыми, как знать и правительство: проводить Эмму в последний путь пришли все офицеры и капитаны английских судов, стоящих на рейде в Кале.
Однако не хочется помнить о старой и нищей Эмме. Лучше, чтобы в памяти оставалась несравненная красавица, горячо любящая и столь же беззаветно любимая
У нее было много имен, мужчин, взлетов и падений. Она вдохновляла на подвиги, безумства и на создание великих шедевров. Такой словесный портрет великолепной леди Гамильтон оставил Александр Дюма на страницах романа "Сан Феличе":
"Она достигла - или, по крайней мере, так казалось - того возраста, когда женщина вступает в пору полного расцвета. Взору того, кто внимательно вглядывался в нее, с каждым мгновением все полнее открывалось ее бесконечное очарование. Лицо ее, нежное, как у еще не вполне созревшей девушки, обрамляли пряди темно‑русых волос; лучистые глаза, оттенок которых не поддавался точному определению, блестели из‑под бровей, словно выведенных кистью Рафаэля; шея была белоснежна и гибка, как у лебедя; плечи и руки своей округлостью и нежностью, своей чарующей пластичностью напоминали не холодные статуи, вышедшие из‑под античного резца, а восхитительные, трепещущие создания Жермена Пилона, причем не уступали античным в своей законченности и в изяществе голубых прожилок; уста у нее были как у крестницы феи, той принцессы, что с каждым словом роняла жемчужину, а с каждой улыбкой - алмаз; уста эти казались ларчиком, хранящим бесчисленные поцелуи. В отличие от великолепного наряда Марии Каролины, на ней был простой кашемировый хитон, белый и длинный, с широкими рукавами и полукруглым вырезом наверху - наподобие греческого, на талии он был собран в складки красным сафьяновым пояском, затканным золотыми нитями и украшенным рубинами, опалами и бирюзой; застежкой пояску служила великолепная камея с портретом сэра Уильяма Гамильтона. Поверх хитона была наброшена широкая индийская шаль переливчатых оттенков с золотой вышивкой; на интимных вечерах у королевы эта накидка не раз служила Эмме при исполнении придуманного ею «танца с шалью», в котором она достигала такого волшебного совершенства и такой неги, что с ней не могла бы сравниться ни одна искусная танцовщица."
Emma Hamilton
Richard Cosway, circa 1801
Эмили должна была учиться хозяйничать. Кроме того, сэр Чарльз почти по-отечески заботился об ее довольно поверхностном воспитании. Ее обучали иностранным языкам, музыке, пению, литературе и рисованию. Выезжали очень редко. День был заполнен до предела. Но не только одним обучением. Гревилль лелеял свою новую подружку, как ювелир редкую драгоценность.
Emma Hart, later Lady Hamilton, in a White Turban
George Romney,
circa 1791
Суровый воспитательный метод оказался успешным. Легкомысленная и сумасбродная Эмили стала прилежной, домовитой и экономной. А ее мать, которая по неизвестным нам соображениям тоже изменила фамилию, образцово вела домашнее хозяйство. К числу друзей Гревилля принадлежал также Джордж Ромней. Его глаз художника выделил молодую, яркую Эмили.
Reproduction of a portrait of Lady Hamilton, mistress of Lord Nelson, by George Romney
Почти четыре года длилась эта идиллия. За это время Эмили родила «дражайшему Гревиллю» троих детей - двоих девочек и мальчика. А жениться на своей возлюбленной Гревилль так и не решился - отчасти по соображениям экономии, отчасти из-за недостатка решительности и отсутствия одобрения со стороны своих родственников. К тому же хозяйственные расходы стали намного превышать ограниченный доход.
George Romney.
Emily Hart as Miranda,
1785-1786
Летом 1784 года, в разгар тягостных раздумий, что делать дальше, в доме Гревилля появился его дядя, сэр Вильям Гамильтон, посол Двора Святого Якоба в Неаполе. Он решил провести на родине длительный отпуск. Познакомившись с прекрасной Эмили, он стал постоянно бывать в Инджвар-Роу, чтобы полюбоваться на грациозность и миловидность подружки своего племянника. В разговоре с ним он как-то признался: «Она красивее, чем что-либо, созданное природой».
GEORGE ROMNEY: Lady Hamilton as Diana with Dog,
Постепенно отношения Гамильтона с Эмили становились все теплее и откровеннее. Почти всегда в послеобеденное время, бывая в Лондоне, отправлялся он на Паддингтон-Грин, чтобы взглянуть на «прекрасную подавальщицу чая из Инджвар-Роу», как он ее называл, и насладиться общением с ней.
Гревилль положительно относился к сближению дяди с Эмили. Это улучшало его отношения с ним и давало надежды на будущее наследство. Обдумав заранее все ходы, Гревилль как-то откровенно поговорил с дядей о своем тяжелом материальном положении. Сэр Вильям помог. Но не бескорыстно. Он, в свою очередь, сделал предложение: чтобы как следует поправить бюджет племянника, он должен увезти с собой «прекрасную подавальщицу чая из Инджвар-Роу».
Emma Hart/Lady Hamilton als Natur, nach George Romney, 1784
Прекрасная Эмили покинула Лондон в качестве любовницы Гревилля, чтобы стать любовницей сэра Вильяма. Гревилль методично следовал разработанному плану. Он замкнулся в абсолютном молчании, которое не могли пробить даже самые нежные любовные письма Эмили... Однако постепенно Эмма прозрела. Ее недоверие росло. 1 августа 1786 года она писала Гревиллю: «Я была бы значительно спокойней, если бы вернулась к тебе... Я никогда не буду его любовницей! А если ты оттолкнешь меня, я заставлю его жениться на мне!» Но и теперь Гревилль промолчал, и в ноябре 1786 года Эмма стала любовницей сэра Вильяма.
Johann Heinrich Schmidt
Неаполитанское общество приняло красивую женщину с распростертыми объятиями. Только неаполитанский двор отказался принять ее. Королева Мария-Каролина, дочь Марии-Терезии, не собиралась признавать любовницу английского посла. Чтобы положить конец этому щекотливому положению, сэр Вильям решил жениться на Эмме. Это было как раз то, к чему она стремилась!
И в 1791 году чета совершила путешествие в Лондон, чтобы освятить свой брак на родине. 6 сентября 1791 года в церкви Св. Марии в Лондоне в присутствии многочисленных представителей английской знати произошло венчание. Эмма подписала брачный договор «Эмми Лайон», в то время как в объявлении о брачной церемонии была указана «мисс Эмма Харт». Что же, теперь она стала супругой английского посла сэра Вильяма Гамильтона и в качестве таковой имела право на все знаки почтения, принятые в обществе.
Сразу после церемонии сэр Вильям получил аудиенцию у английского короля. Король сказал: «Мне сообщили, что вы собираетесь жениться, но, я надеюсь, это только слухи». «Ваше Величество,- возразил Гамильтон, - я уже обручился с мисс Эммой Харт». Королева также отклонила представление леди Гамильтон.
Emma Hamilton as three muses
Однако, чтобы не возвращаться в Неаполь непризнанной европейскими дворами, Эмма пошла на хитрость. Она заставила сэра Вильяма отправиться в Париж и получить для нее аудиенцию у Марии-Антуанетты, сестры неаполитанской королевы. После этого все сословные препятствия были устранены.
Предприимчивость леди Гамильтон в сочетании с ее яркой красотой помогли растопить сердце королевы Марии-Каролины. Через короткое время она уже была с королевой в «доверительных» отношениях. Наконец-то ее честолюбивое стремление играть в обществе определенную роль было удовлетворено. С тех пор, как она подружилась с леди Гамильтон, которая стремилась войти в придворный круг, королева частенько устраивала веселые вечеринки. И изысканный вкус леди Гамильтон пришелся очень кстати. К тому же она великолепно танцевала. Благодаря ее вкусу еще и сегодня известен танец с вуалью. Танцуя тарантеллу, она была неутомима. Страстность ее была такой, что в конце концов ни один партнер не выдерживал ее ритма в этом стремительном, страстном танце, и в конце танца она оставалась одна. Здесь она проявляла себя как настоящая вакханка.
20 августа 1805 года Нельсон наконец-то возвратился в Мертон-Плейс из своего долгого путешествия. У него было только одно желание - найти покой и порадоваться жизни с Эммой и маленькой Горацией. Но всего через две недели появился капитан Лэквуд. Адмиралтейство спрашивало Нельсона, готов ли он принять командование над всем английским флотом и тотчас отправиться по назначению. И храбрец Нельсон уехал, чтобы больше никогда не вернуться... Через несколько недель, 21 октября 1805 года, он пал в знаменитой битве при Трафальгаре, разгромив французский флот.
Жизнь великой куртизанки закончилась в горе и нужде. В Кале она прожила всего несколько месяцев в ужасающей нищете. 15 января 1815 года леди Гамильтон умерла от водянки. Могила ее неизвестна.
текст взят из книги "100 великих любовниц" издательства "Вече".
