Трансфер психоанализ. Перенос и контрперенос в психологии, психотерапии, психоанализе — Может ли психолог обижаться? Из клинической практики

Приветствую вас, мои дорогие читатели! Сегодня я бы хотела поговорить с вами о таких понятиях, как перенос и контрперенос в психотерапии, в чем заключается суть данного явления, где он берет свое начало, как психотерапевты работают с этим. Есть ли положительный момент в данном явлении? Как его можно использовать во благо. Как перенос может помешать вам в обычной жизни?

Что это за зверь такой

Понятие перенос/контрперенос принято еще называть трансфер/контртрансфер. В психологии принято связывать эти понятия с Зигмундом Фрейдом. Ведь именно он впервые обнаружил подобное явление на сеансе у своей клиентки.

Что же значит перенос или трансфер? В детстве мы выстраиваем образ важного для нас человека. Это могут быть родители, братья или сестры, более старшее поколение, учитель. В подсознании закрепляются некоторые якоря его поведения. И когда мы уже во взрослом возрасте встречаем эти якоря у других людей, то начинаем испытывать эмоции, как от общения с человеком из прошлого.

Давайте разберем на примерах. Одна девушка закрепила в детстве запах мороза, мандарин и сигаретного дыма, как отличительные черты ее отца. Когда будучи взрослой женщиной, она встречала мужчину с подобным набором ароматов, то подсознательно относилась к нему, как к своему отцу.

Еще один пример. Молодой человек в детстве часто болел. Бабушка ругала его за то, что он не следит за собой, не одевается, как следует, что он безалаберный. На подсознании у него закрепился образ злой бабушки, которая ругала его в случае простуды.

Молодой человек подрос, заболел и вызвал врача. Врач поставил диагноз, а подсознание молодого человека высвободило образ злой бабушки. И парень перенес образ бабушки на врача, выдав негативную реакцию.

Как вы уже заметили, трансфер приходит к нам из детства. Именно в ранний период своей жизни мы на подсознательном уровне закрепляем подобные образы значимых для нас людей. А в дальнейшей взрослой жизни ищем их в незнакомых людях.

Если мы общаемся с человеком, используя логику, критическое мышление и почти не затрагиваем эмоциональный уровень, тогда появление трансфера минимизировано. Но стоит появиться эмоциям, как сразу резко возрастает возможность переноса образа из детства на совершенно другого человека.

Иногда в момент психотерапии клиент переносит свои эмоции, связанные с другим человеком, на психотерапевта. Это явление имеет и обратную сторону, которая и называется контрперенос, когда психотерапевт переносит на клиента свои эмоции, напрямую с ним никак не связанные.

Все дело в том, что все мы как-то ведем себя в жизни и окружающие люди, в связи с этим, как-то чувствуют себя рядом с нами. И в обычной жизни никто нам не говорит об этих чувствах. Да и как такая информация может быть воспринята нами, неизвестно.

А услышать и принять доводы психолога, стороннего человека, специалиста, желающего тебе только добра, вполне реально. А самое главное есть возможность это обсудить и узнать детали и, решить, что с этим делать.

Плюсы и минусы

Как и в любом другом явлении, трансфер и контртрансфер имеет свои положительные и отрицательные моменты. Давайте попробуем вместе разобраться в этом вопросе. Если говорить про виды переноса, то мы можем назвать негативный и позитивный трансфер. Когда на подсознательном уровне у нас выстраивается приятная связь с образом, то мы будем переносить приятные эмоции на другого человека.

Например, девушка испытывает нежные чувства к отцу. Когда она встретит мужчину, обладающего каким-то схожим признаком, она будет и к нему испытывать приятные, нежные чувства. Но бывает и наоборот. Когда образ в подсознании плохой, злой, негативный. Тогда и человек, который высвободил образ из подсознания, будет вызывать у нас все эти неприятные эмоции.

Заметить трансфер очень сложно. И умение работать с трансферами показывает насколько профессионален психотерапевт. Ведь это его задача во время психологического консультирования заметить перенос, разобраться откуда он взялся, на кого распространяется и как с ним работать дальше.

Многие даже говорят, что перенос — это не проблема клиента, это забота психотерапевта.

И в этом заключается основная сложность. Специалисту очень важно оставаться максимально отстраненным, чтобы не перекладывать свой взгляд на вещи клиенту. Почему психологи не дают советы? Они подсказывают решения, показывают разные точки зрения, помогают посмотреть на проблему под другим углом.

Как можно использовать трансфер? Довольно позитивно данное явление сказывается во время групповой терапии. Пока идет разбор проблемы одного участника, другие могут посмотреть на себя со стороны, так сказать. Остальные участники ставят себя на его место, думают над своим поведением.

Если вы хотите добиться большего понимания в психотерапии, то я предлагаю вашему вниманию статью, которая точно поможет определиться с понятиями: «Психотерапевт и психолог, в чем разница».

Вы когда-нибудь замечали за собой несвойственную реакцию на малознакомого человека? Бывало ли у вас такое, что вы испытываете непонятную симпатию или антипатию к человеку, которого совсем не знаете?

Удачного вам дня!

Перенос – термин в психологии, обозначающий феномен бессознательного трансфера пережитых эмоций, связанных с одним человеком, совсем на другое лицо. Контрперенос - это бессознательная реакция психотерапевта на слова, эмоции, действия и перенос личности пациента.

Впервые эти термины были употреблены в работах З.Фрейда, который исследовал принципы психоанализа. По Фрейду контрперенос считается негативным фактором, препятствием на пути к полному пониманию психологом проблемы пациента. Однако, современные исследователи придерживаются кардинально противоположной точки зрения – контрперенос через сдерживание эмоциональной реакции врача способствует психологической разрядке пациента.

Эффект переноса характеризуется неадекватной реакцией на какое-то действие или событие, которое у здорового человека не вызовет особых эмоций. Подобная реакция, как правило, связана с событиями из прошлого.

В психологическом консультировании большое значение для правильной диагностики и эффективного лечения имеет ряд характеристик неадекватной реакции – повторяемость, неуместность, интенсивность, амбивалентность и стойкость.

Типы переноса и контрпереноса

Современная психология включает несколько направлений для дифференцирования явления переноса и контрпереноса:

• субъект переноса: материнский, братский, отцовский и т.д.;
• стадия психосексуального развития: эдиповый, зависимый и др.;
• в зависимости от того, как пациент воспринимает своего врача: нарциссический или объектный, позитивный или негативный;
• эротический перенос – особый вид, предполагающий сексуальное влечение между психоаналитиком и пациентом.

Виды контрпереноса также описаны в работах Джиовачини. Так, исследователь выделяет два ключевых типа контрпереноса:

• гомогенный – адекватная реакция психотерапевта на психологические патологии пациента;
• идиосинкратический – реакция психоаналитика, обусловленная собственным жизненным опытом и индивидуальностью.

Перенос и контрперенос в психотерапии обусловливаются определенными факторами, которые могут быть связаны с личностью психоаналитика, отношениями в семье пациента, возрастом больного, пережитыми психотравмами и др. Теория психоанализа определяет механизм переноса как защитную реакцию человека на пережитые негативные эмоции, жестокое отношение, сексуальное и психологическое насилие и т.д.

Помощь психолога

На сеансах психоанализа для терапии переноса важно, чтобы психотерапевт мог определить присутствует ли контрперенос в работе с клиентом. Контрперенос в гештальт-терапии и психоанализе опасен в том плане, что психолог может автоматически переключиться на решение собственных проблем.

Если же четко установлено, что данное явление присутствует, то работа с контрпереносом может стать одним из наиболее эффективных способов психологической помощи. Врач использует прием терапии, при котором предоставляет для оценки пациента собственные переживания, жизненные ситуации, эмоции и т.д. Во время сознательного взаимодействия психоаналитика и пациента врач определяет цели и методы терапии, при этом используя не только свои знания, но и интуицию.

Глава 12. Перенос и контрперенос

Позитивный и негативный перенос

Нередко между аналитиком и пациентом очень быстро устанавливаются хорошие, доверительные отношения. Пациент с нетерпением ждет встреч с аналитиком, выполняет все его предписания, определенные спецификой аналитического лечения, с охотой помогает ему в выявлении причин возникновения невротических симптомов. Аналитик не может в душе не порадоваться примерному пациенту и предвкушает тот триумф, который ожидает обоих в случае выздоровления больного. Но однажды его может застать врасплох резкая перемена в настроении пациента, которая сопровождается вспышкой эмоциональных чувств, проявлением непонятной отчужденности и даже агрессии, которые как бы перечеркивают всю предшествующую работу по установлению доверительных отношений между ними.

В клиническом случае с Анной О. Брейер столкнулся с непонятным и испугавшим его явлением, когда асексуальная, как ему казалось, пациентка в состоянии невменяемости изображала роды и во всеуслышание заявляла, что ждет ребенка от своего лечащего врача. Шокированный подобным поведением интеллигентной молодой девушки, Брейер сделал все для того, чтобы успокоить пациентку, с которой он общался на протяжении двух лет. Но с этого момента он перестал быть ее лечащим врачом и постарался забыть о неприятном для него инциденте.

В более простой, но не менее щепетильной ситуации оказался и Фрейд. Когда однажды его пациентка, вышедшая из гипнотического состояния, бросилась ему на шею, он был шокирован не меньше, чем Брейер. Но в отличие от Брейера основатель психоанализа серьезно задумался над тем необычным явлением, с которым ему пришлось столкнуться во время терапии. Он не считал себя настолько неотразимым мужчиной, чтобы ни с того ни с сего зрелая женщина бросалась ему на шею.

В необычном для терапии эпизоде Фрейд усмотрел психическое явление, связанное с перенесением на него как на врача интенсивных нежных чувств пациентки. Это было открытием того явления переноса (трансфера), которое с необходимостью возникает в процессе аналитической работы. Когда Фрейд рассказал об этом Брейеру, тот принял к сведению сообщение о переносе, что облегчило его душу, но не подтолкнуло к изучению этого явления. Основатель же психоанализа сделал для себя вывод, что в процессе аналитической работы ситуация лечения не предопределяет переноса, хотя и способствует ему; следовательно, готовность к переносу чувств на врача обусловлена иным источником, уходящим своими корнями в прошлое пациента.

В процессе аналитической работы могут возникать две формы переноса – позитивная и негативная.

Позитивный перенос связан с проявлением нежных чувств к аналитику.

Негативный перенос свидетельствует о проявлении к нему со стороны пациента враждебных чувств.

Позитивный перенос способен принимать различные формы. Он может выступать в виде бурной или умеренной любви с ярко выраженной или скрытой сексуальной подоплекой. Если аналитик – мужчина, а пациент – женщина, то перенос нежных чувств на аналитика чаще всего оказывается эротически окрашенным. Незакомплексованная в сексуальном отношении женщина может не только с обожанием смотреть на своего аналитика, но и открыто требовать проявления ответных чувств. Она может видеть эротические сны с участием аналитика и с наслаждением рассказывать о них, тем самым как бы поощряя его на соответствующие действия. Своей одеждой и своим поведением она может настойчиво соблазнять аналитика, склоняя его к близости, назначая свидание и делая все для того, чтобы он не устоял перед ее чарами и обаянием. Более скромная и стыдливая женщина не отважится на откровенное обольщение. Она даже будет подавлять свои эротические мысли и желания, испытывая страх и неудобство перед тем, что вдруг аналитик заметит ее чувства и отвергнет любовь, выставив ее на посмешище. Порой возникает и такая форма позитивного переноса, при которой девушка может испытывать к пожилому аналитику дочерние чувства и желание стать для него любимой дочерью. Наконец, женщина (или девушка) может осуществить перенос на аналитика таких чувств, которые будут свидетельствовать не о проявлении эротических влечений, а о желании стать близким товарищем, проводить вместе время в интеллектуальных беседах, встречаться в свободное время, не ограниченное аналитическим часом.

Все эти виды позитивного переноса мне довелось испытать на себе. На начальных стадиях своего проявления они способствовали установлению доверительных отношений с пациентами и продуктивной аналитической работе, которая интенсифицировалась под воздействием легкой влюбленности с их стороны. Собственно говоря, именно благодаря легкой влюбленности, привязанности и проявлению нежных чувств со стороны пациентов удается создать такую благоприятную атмосферу, в рамках которой аналитическая работа осуществляется более непринужденно, легко, человечно и доставляет удовольствие как пациенту, так и аналитику.

В этом отношении аналитическая ситуация напоминает собой учебный процесс, где влюбленность учеников в своего преподавателя и их привязанность к нему неизменно способствуют усвоению излагаемого преподавателем материала и повышению успеваемости класса или студенческой группы. Влюбленный в преподавателя ученик (или студент) не может не выполнить домашнее задание или не подготовиться к очередному испытанию на экзамене. Разумеется, случается всякое, и, находясь в состоянии влюбленности, ученик (или студент) может оказаться в неловкой ситуации, когда он будет теряться и лишаться дара речи, если его вызовет к доске обожаемый преподаватель. И все же чаще он будет стараться выглядеть лучше, чем есть на самом деле, и, следовательно, приложит все усилия к достижению успеха по тому предмету, который ведет обожаемый им преподаватель.

В аналитической ситуации легкая влюбленность в аналитика и привязанность к нему, несомненно, заставляют пациента быть на высоте, что способствует его продуктивной работе. Однако все хорошо в меру. Повышенная влюбленность или излишняя привязанность пациента к аналитику имеют свои издержки, оборачивающиеся возникновением невроза переноса. Но если пациентка начинает открыто флиртовать с аналитиком и откровенно вызывать ответные эротические чувства с его стороны, то подчас создается такая труднопреодолимая ситуация, из которой не каждый психоаналитик может выйти с достоинством и честью. Особенно трудно приходится молодым, начинающим аналитикам, которые, несмотря на теоретические знания об эротическом переносе, в своей терапевтической деятельности оказываются зачастую не готовыми к подобного рода двойственной ситуации.

Вспоминаю случай, имевший место в аналитической работе начинающего специалиста. На групповых супервизиях, когда он докладывал о своей работе, многие восприняли его логически выверенную и строго организованную систему ведения аналитической сессии как безукоризненную и образцовую. Особенно это бросалось в глаза на фоне изложения клинических случаев, представленных другими начинающими аналитиками, когда воспроизводимые ими сессии казались размытыми, неконкретными, не структурированными. Правда, меня уже тогда насторожила излишне рациональная, не допускающая обычных человеческих эмоций манера ведения сессии «образцовым» начинающим аналитиком. Вскоре оказалось, что эта система рухнула, как только у пациентки обнаружился эротизированный перенос на аналитика. Воспроизводя сессию, на которой проявился данный перенос, аналитик выразил свое возмущение по поводу того, что пациентка посмела проявлять свои чувства, мешающие аналитической работе. «Как же так, – восклицал он, – я стремлюсь быть логически точным в постановке вопросов и в проработке соответствующего материала, чтобы облегчить страдания больной, а она занимается какими-то глупостями! Это просто недопустимо! Я веду серьезную работу, а у пациентки на уме какие-то шашни!» Возмущение аналитика было настолько искренним и, судя по всему, так сильно задело его логически отточенное и сверхрациональное мышление, что он больше не приходил на супервизии и, скорее всего, оставил свою пациентку, которая ни в чем не была виновата. Теоретически аналитик знал, что в процессе аналитической работы у пациентки может возникнуть перенос, в том числе и эротического характера. Но как только это случилось на практике, все его познания в области переноса оказались недейственными и фактически разбились о «железную логику» рационального мышления. Не исключено, что эротизированный перенос со стороны пациентки затронул в нем самом нечто такое, что оказалось не проработанным в процессе личного анализа.

Из клинической практики

Однажды мне пришлось столкнуться с таким ярко выраженным эротизированным переносом, работа с которым оказалась крайне трудной. Уже на начальной стадии аналитического процесса молодая, не страдающая сексуальными предрассудками женщина без какой-либо ложной скромности во всех подробностях рассказывала о своих эротических снах и реальных интимных отношениях с различными мужчинами. Через некоторое время в ее сновидениях стал появляться и я. Сначала как сторонний наблюдатель сексуальных сцен, а затем и как непосредственный их участник. Женщина не только рассказывала о своих сновидениях, но нередко сама давала ту или иную интерпретацию, в соответствии с которой пыталась разобраться в своих сексуальных желаниях, чувствах и переживаниях. В начале наших аналитических встреч в сновидениях пациентки фигурировала какая-то преграда, разделявшая ее и меня; но в какой-то момент эта преграда исчезла и в ее сновидениях появились сцены, в которых у нее возникала интимная близость со мной. Аналитическое толкование этих сновидений не устранило эротизированный перенос. Дело дошло до того, что на одной из сессий женщина решила претворить свои сновидения в реальность. Она назначила мне свидание, имеющее вполне определенную и явно выраженную цель.

В подобной ситуации было чрезвычайно трудно вести аналитическую работу. Сложность была не в том, колебался ли я в принятии решения: вступать в интимные отношения с молодой женщиной или нет. Трудность заключалась в том, как и каким образом осуществлять разъяснительную работу по эротизированному переносу, чтобы, с одной стороны, не оскорбить чувства женщины, а с другой – сохранить доверительные аналитические отношения с ней.

На протяжении нескольких сессий мы подробно обсуждали сложившуюся ситуацию. Переломный момент наступил, когда женщина наконец поняла, в какое положение она поставила меня как аналитика. До этого она совершенно не задумывалась о том неловком положении, в котором мог оказаться аналитик по ее вине или, точнее, по ее прихоти. После того как она посмотрела на сложившуюся ситуацию под иным углом зрения, приняла во внимание не только свои собственные желания, но и реальную аналитическую работу, внутренняя напряженность в отношениях между нами исчезла, вернулась ранее обретенная доверительность. Это позволило нам обоим безболезненно выйти из непростой ситуации и продолжить аналитические встречи. Женщина не только не ушла из анализа, но, напротив, в течение долгого времени регулярно, без каких-либо пропусков, ходила на все последующие сессии.

Позитивный перенос на аналитика может наблюдаться и в том случае, когда пациент является одинакового с ним пола. Правда, в отличие от женщин, у пациентов-мужчин не так часто имеет место эротизированный перенос. У них можно наблюдать скорее идеализацию, переоценку личных и профессиональных качеств аналитика; нередко пациенты-мужчины стремятся установить дружеские отношения с аналитиком.

Мне неоднократно приходилось оказываться в подобной ситуации переноса, когда пациенты-мужчины приглашали к себе домой или в ресторан для продолжения контактов на неформальном уровне. Стоило только мне отказаться от подобных предложений, как тут же у них возникало чувство обиды или ревности. И хотя не все пациенты открыто обнаруживали свои чувства, тем не менее каждый раз приходилось обсуждать с ними подобную ситуацию. Кроме того, у пациентов-мужчин чаще, чем у женщин, возникает негативный перенос, связанный с интеллектуальным сопротивлением и теми реакциями, которые ранее обнаруживались у них по отношению к отцу.

Проработка материала, связанного с позитивным переносом, осложняется тем, что нередко этот перенос превращается в свою противоположность, становится негативным. Как известно, от любви до ненависти один шаг. Это справедливо и по отношению к позитивному переносу, который незаметно для аналитика может оказаться негативным. Казалось бы, у пациента наблюдается явный позитивный перенос, который сопровождается привязанностью к аналитику и способствует становлению и укреплению доверительных отношений между ними. Однако в процессе дальнейшей аналитической работы может случиться так, что позитивный перенос отойдет на второй план, а вместо него возникнет такой негативный перенос, в результате которого враждебные чувства к аналитику не только окажутся преобладающими, но и разрушительными для аналитической ситуации в целом. Как замечал Фрейд, во время лечения приходится бороться с сопротивлениями, которые могут превращаться в перенос пациентом на аналитика негативных, враждебных чувств.

Так, эротизированный перенос пациентки на аналитика-мужчину может перерасти в эротический перенос, который сопровождается бурным выражением сексуального влечения и откровенных признаний. Это поставит аналитика перед проблемой немедленного пресечения действий, предпринимаемых пациенткой с целью установления интимных отношений. Решительный отказ аналитика от интимной близости может быть воспринят как оскорбление женского достоинства. У некоторых женщин он способен вызвать не только нарциссическую обиду, но и несдерживаемую ярость. Оскорбленные в своих лучших чувствах женщины могут реагировать по-разному. Кто-то, обидевшись на аналитика, промолчит, но затаит в душе такую злобу, которая сделает для нее невозможным дальнейшее прохождение анализа. Кто-то прямо на сессии в грубой форме выскажет все, что думает об аналитике как «бездарном лекаре-импотенте», и, хлопнув дверью, навсегда покинет его. Но может быть и такая невротическая реакция, в результате которой женщина обвинит аналитика в том, что он пытался соблазнить, совратить, изнасиловать ее; такая пациентка может даже пригрозить ему судом. Во всех этих случаях оскорбленные женщины по-своему накажут аналитика, лишив его возможности получения гонорара.

Разумеется, не всегда эротизированный перенос завершается прекращением курса лечения, когда оскорбленные отказом аналитика от интимных отношений пациенты покидают его. Искусство аналитической работы с эротизированным переносом состоит в том, чтобы совместно с пациентом разобраться в его чувствах и тех моделях, стереотипах поведения, которым он следует как в обыденной жизни, так и в аналитической ситуации. Ведь перенос нежных, как, впрочем, и враждебных, чувств на аналитика существовал с самого начала лечения. Более того, в скрытом виде он имелся у пациента до того, как он пришел к аналитику. Поэтому перенос на аналитика любых чувств является не чем иным, как воспроизведением предшествующих отношений пациента с другими людьми, особенно с родителями. Этот аспект межличностных отношений как раз и требует проработки с целью доведения до сознания пациента истоков возникновения у него нежных или враждебных чувств к аналитику. Другое дело, что в случае эротизированного переноса проработка этих вопросов требует значительного мужества, изрядной терпимости и незаурядного искусства от аналитика.

В своей терапевтической деятельности мне неоднократно приходилось иметь дело с эротизированным переносом. Во многих случаях удавалось своевременно заметить такие виды переноса и, работая с ними, не доводить их до крайностей, приводящих аналитические отношения в тупик. Однако были и такие ситуации, когда приходилось балансировать на грани возможного прекращения лечения или испытывать чувство неловкости, оттого что одно неосторожно сказанное слово может нанести нарциссическую рану на еще неокрепшую и недостаточно аналитически проработанную психику пациента.

Трудности работы с подобного рода переносами не должны приводить аналитика ни к отказу от обсуждения с пациентом интимных тем, ни к морализаторским нравоучениям о необходимости сдерживания им своих чувств и порывов. Напротив, аналитик обязан сделать все для того, чтобы пациент смог уяснить для себя, каковы подлинные причины, лежащие в основе переноса им своих чувств на аналитика, и как он реагирует на подобного рода ситуации в реальной жизни.

Изречения

З. Фрейд: «Перенос может проявиться в бурном требовании любви или в более умеренных формах; вместо желания быть возлюбленной у молодой девушки может возникнуть желание стать любимой дочерью старого мужчины, либидозное стремление может смягчиться до предложения неразрывной, но и идеальной, нечувственной дружбы».

З. Фрейд: «Но нельзя обходить работу с переносом, так как он применяется для построения всех препятствий, делающих недоступным материал, получаемый в курсе лечения, и потому что ощущение убеждения в верности конструируемых связей вызывается у больного только после устранения переноса».

Нарциссическое Я аналитика

Работа с переносом, особенно с эротизированным, требует от аналитика такта, терпения и выдержки. В ряде случаев позитивный перенос оказывается даже необходимым средством для успешной аналитической терапии. Но, к сожалению, порой приходится признавать, что в процессе аналитической работы сделано далеко не все и не лучшим образом. Причем подчас лучших результатов добиваешься в трудных случаях, в то время как терпишь поражение в сравнительно легких ситуациях. Своевременная непроработка, как, впрочем, и несвоевременная проработка, переноса может обернуться тем, что пациент уходит от аналитика до завершения курса лечения. Нечто подобное имело место в моей собственной практике, когда пациентка прервала анализ со мной и, как позднее стало мне известно, ушла в анализ к другому аналитику.

Казалось бы, мое нарциссическое Я должно быть сильно уязвлено тем, что молодая женщина ушла от меня. Разве не испытывает аналитик чувство досады из-за того, что его предпочли другому аналитику? Разве ему не обидно, что не удалось до конца довести начатый анализ?

Из клинической практики

Однажды мне довелось работать с молодой женщиной, которая хотела разобраться в себе. Но в то же время при первой же встрече она заявила, что у нее, в отличие от окружающих ее людей и тех пациентов, которые обращаются к аналитику, нет никаких проблем, во всяком случае тех, которые бы доставляли ей беспокойство. Однако ее первый визит свидетельствовал о том, что у нее не все так благополучно, как ей представлялось. Женщина призналась, что приехала за полчаса до назначенного времени, сидела в машине, испытывала волнение от предстоящей встречи со мной и чуть не расплакалась, когда ей пришлось отвечать на вопросы общего характера. На второй сессии во время рассказа о себе она не сдержалась и расплакалась, а через какое-то время сказала, что по облику, манерам поведения и даже цвету рубашки я напоминаю ей отца.

По мере того как женщина все больше рассказывала о своей жизни, становилось очевидным, что проблемы, вызывавшие у нее глубокие переживания, не обошли ее стороной. В детстве она часто испытывала чувство одиночества, не любила быть одна, ее охватывал страх ожидания. В 14 лет ее родители разошлись, а ей предоставили право выбора, с кем жить. Несмотря на то что папа считал ее умной девочкой и был для нее идеалом, она осталась с мамой. Отец обиделся, так как, по ее собственным словам, он был, видимо, уверен, что она останется с ним. Вскоре ее мама вышла замуж, отношения в семье стали напряженными, и после окончания школы девочка уехала к отцу, который жил в другом городе. Позднее она поступила в институт, вышла замуж. В материальном отношении она достаточно обеспечена, есть почти все, о чем может мечтать молодая женщина, кроме одного – пылкой и страстной любви к своему мужу.

С самого начала наших встреч у женщины наблюдался позитивный перенос ко мне. Я напоминал ей отца, который был для нее идеалом. Однако, несмотря на позитивный перенос, который, казалось бы, должен был способствовать установлению доверительных отношений между нами, аналитическая работа крайне медленно продвигалась вперед. Женщине с трудом давались какие-либо воспоминания о детстве, и она сама удивлялась тому, что не может вспомнить радостные или горестные переживания, связанные с теми или иными событиями раннего периода своей жизни. Чувствовалось, что какое-то внутреннее сопротивление мешает ей вспоминать о своих детских отношениях к родителям, к И лишь одно сновидение да несколько мимоходом произнесенных фраз по поводу обрывков воспоминаний об отце и матери наводили на мысль, что в детстве имело место нечто такое, что, будучи вытесненным из сознания и из памяти, оказало существенное воздействие на характер, образ мышления и манеру поведения молодой женщины. Я догадывался, что помимо идеализации отца у нее в глубине души «застряла» глубокая обида на него. Судя по всему, эта обида была связана с тем, что отец предоставлял ей полную самостоятельность в принятии решений, в том числе и в период развода с ее матерью, в то время как самостоятельность в какой-то степени тяготила ее. Девочке хотелось, чтобы отец принимал решения за нее, особенно когда это касалось жизненно важных вопросов. В аналитической ситуации амбивалентное отношение к отцу сказалось на ее переносе. Если в начале наших встреч женщина идеализировала меня, то три месяца спустя она стала воспринимать аналитика как, по ее собственному выражению, «нормального человека, не лишенного недостатков». На самом деле ее позитивный перенос превратился в негативный, и чувство обиды к отцу распространилось на меня. К сожалению, я не успел проработать материал, связанный с ее амбивалентными чувствами к отцу и с негативным переносом. Помешали обстоятельства, связанные с ее влюбленностью в некого молодого человека, отношения с которым развивались столь стремительно и бурно, что стали предметом ее главного внимания и переживаний. И однажды, когда я оставил право решения одного вопроса за ней, женщина не смогла справиться с захлестнувшей ее обидой, остро напомнившей ей об отношениях с отцом. Будучи скрытной, она внешне никак не проявила свои негативные чувства ко мне, но после летнего отпуска не вернулась в анализ. Так. не проработанный вовремя негативный перенос обернулся уходом молодой женщины из анализа.

Полагаю, что если бы не стечение неблагоприятных обстоятельств, то сосредоточение аналитической работы над негативным переносом женщины могло бы дать свои позитивные результаты в деле разрешения ее внутриличностных конфликтов, связанных с ее амбивалентным отношением к отцу. То, что она ушла из анализа, можно расценивать как мое поражение. Поражение аналитика, не справившегося с терапевтической задачей. Но подобный результат в действительности является стимулирующим средством для совершенствования профессионализма аналитика. Тем более что женщина, в общем-то, не ушла из анализа как такового. Она просто ушла от меня к другому специалисту.

Признаюсь, что на какое-то мгновение нечто похожее на эти чувства возникло у меня. Но вовсе не потому, что молодая женщина ушла к другому аналитику. Причина крылась в другом: за время нашей совместной работы мне не удалось преодолеть те сопротивления, которые не позволили дойти до ранних детских воспоминаний пациентки о взаимоотношениях с родителями. Но я предполагал, что именно уход от меня к другому аналитику может оказаться плодотворным для самой женщины. Как и предшествующая обида на отца, ее обида на меня может стать стимулом для интенсификации воспоминаний детства в процессе анализа, проводимого другим человеком. Надеюсь, что так оно и было. В этом отношении мое нарциссическое Я не доставляло мне хлопот. Другое дело, что эта история заставила меня глубже задуматься над феноменом негативного переноса и подвергнуть тщательному анализу все, что предшествовало возникновению этого переноса в той аналитической ситуации.

В моей практике был также случай, когда кандидат в практикующие аналитики ушел от меня к другому специалисту. Это произошло в результате допущенной мною ошибки, вызвавшей у проходящего анализ кандидата чувство обиды и даже внутреннего возмущения. Речь шла об одном деликатном вопросе, который далеко не всегда становится предметом обсуждения среди аналитиков. Если во время аналитической работы обсуждение сексуальных проблем считается некой нормой, чуть ли не обязательной для прохождения психоаналитической терапии, то проблеме денег уделяется незначительное внимание. Исключение составляет лишь начало работы, когда аналитик посвящает пациента в правила аналитического лечения, включая обязательства по его оплате.

На определенном этапе работы с будущим аналитиком мне показалось необходимым обсудить денежный вопрос. Это необходимо было сделать как в плане выявления переживаний, связанных с отношением к деньгам, так и с точки зрения показа кандидату, какие обусловленные денежными расчетами скрытые трудности могут возникать в процессе аналитической работы. Однако в то время я недооценил непроработанность соответствующего материала и выбрал, как сейчас понимаю, не лучший момент для обсуждения данной проблематики. В результате кандидат в практикующие аналитики решил перейти к другому специалисту. И хотя он не объяснил причину своего решения, тем не менее для меня было ясно, что она напрямую соотносится с обидой, возникшей у него на почве переживаний, связанных с затронутой мною проблемой денежных отношений.

Успешные, с точки зрения аналитика, случаи лечения доставляют ему удовлетворение и ублажают его нарциссическое Я. Чем больше таких случаев, тем значительнее опасность того, что нарциссическое Я аналитика возобладает над его способностью критического мышления и самокритичного отношения к себе. Другое дело неудачи. Они заставляют переосмысливать аналитическую ситуацию и более тщательно разбираться в своих собственных упущениях, связанных с недооценкой психических процессов, включая сопротивление и перенос, или с неадекватной расстановкой акцентов в аналитической работе. Пожалуй, можно сказать, что именно благодаря терапевтическим неудачам в конечном итоге осуществляется прогресс психоаналитического знания.

Полагаю, что было бы весьма полезно, если бы отечественные аналитики отважились на публикацию своих случаев лечения, не являющихся продолжительными и успешными. В этом отношении примером может служить изложенный Фрейдом случай анализа истерии, известный под названием «История болезни Доры». Длительность лечения составляла всего три месяца. Оно не было завершено до конца, так как прервалось по инициативе пациентки. Более того, несмотря на проделанную Фрейдом аналитическую работу, состояние пациентки не стало заметно лучше. И тем не менее основатель психоанализа счел возможным опубликовать данную историю болезни, поскольку полагал, что врач принимает на себя обязательства по отношению не только к отдельному больному, но и к науке в целом. При этом он не считал зазорным признаться в том, что в случае Доры оказался «пораженным переносом», упустил возможность устранения переноса, что привело к преждевременному прекращению лечения.

Публикация Фрейдом случая Доры представляется поучительной, так как, во-первых, свидетельствует о направленности его исследовательской деятельности, в основе которой лежало стремление к истине, и, во-вторых, наглядно демонстрирует те реальные трудности, с которыми приходится сталкиваться психоаналитику в его терапевтической деятельности. Терапевтическая работа оказывается успешной лишь в том случае, когда аналитик не только вовремя замечает проявление переноса у пациента, но и преодолевает его путем разъяснения пациенту того, что его чувства не исходят из настоящей ситуации, они относятся не к личности врача, а являются повторением прошлого. Одна из важных задач анализа как раз и состоит в том, чтобы превратить подобное повторение в воспоминание. В таком случае, как подчеркивал Фрейд, перенос, независимо от того, является ли он позитивным или негативным, становится лучшим орудием, с помощью которого открываются самые сокровенные тайники душевной жизни.

Изречения

З. Фрейд: «Мне не удалось стать вовремя хозяином переноса. Из-за услужливости, с которой Дора во время лечения предоставила в мое распоряжение часть патогенного материала, я забыл о необходимой предосторожности, о тщательном поиске первых признаков переноса, каковой она уже подготавливала посредством другой, оставшейся для меня неизвестной части того же самого материала».

З. Фрейд: «Перенос, который рассматривался ранее в качестве наибольшего препятствия для психоаналитического лечения, становится и его самым мощным вспомогательным средством, если всякий раз его удается разгадать и перевести больному».

Невроз переноса

Рассматривая проблему переноса, Фрейд исходил из того, что в процессе анализа у пациента оживают ранние психические переживания. Оживление этих переживаний происходит не столько в виде воспоминаний, сколько в форме отношения пациента к личности аналитика. Имеет место как бы копирование, «переиздание» того, что уже находилось в глубинах психики пациента. Но вновь ожившие желания и фантазии переносятся с прежнего, значимого для пациента лица на личность аналитика. При этом первоначальное заболевание, с которым пациент обратился к врачу, претерпевает определенное изменение. Точнее, его болезнь развивается в таком направлении, что приобретается как бы новый невроз. Фрейд назвал его неврозом переноса. Он является не чем иным, как «новым вариантом старой болезни», или «искусственным неврозом», требующим такого же пристального внимания к себе со стороны аналитика, как и то заболевание, с которым к нему обратился пациент. Характерные для старого заболевания невротические симптомы утрачивают свое первоначальное значение и приспосабливаются к новому варианту болезни, в результате чего аналитику приходится принимать в расчет происшедшее в процессе анализа изменение. Тем самым направленность терапевтической работы смещается от исследования истоков возникновения первоначального невротического заболевания к изучению невроза переноса.

Таким образом, терапевтическое лечение сталкивается с дополнительной трудностью, обусловленной тем, что центром невроза переноса становится сам аналитик как объект, на который пациент переносит свои чувства и переживания. Мало того, что аналитику приходится бороться с различного рода сопротивлениями пациента, так еще перенос осложняет и без того нелегкую его терапевтическую деятельность. Возникшие в процессе анализа новые болезненные психические явления могут породить сомнения в эффективности психоанализа как такового.

В самом деле, что это за метод лечения, в процессе которого возникает новое заболевание – невроз переноса? Какой смысл в терапевтической деятельности, ведущей не столько к упрощению, сколько к осложнению аналитической ситуации? Не лучше ли прибегнуть к иным средствам терапии, не допускающим возникновения переноса как такового, затрудняющего лечение пациентов?

Надо полагать, Фрейд понимал, что с открытием невроза переноса эти и подобного рода вопросы могли возникать как у противников, так и у сторонников психоанализа. Для первых такие каверзные вопросы предполагали обесценивание психоаналитической терапии как неэффективной и создающей ненужные трудности для врача. Для вторых сама постановка подобных вопросов и последующие ответы на них способствовали развитию теории и практики психоанализа, поскольку трудности терапевтической работы являются стимулом для творческой деятельности аналитиков.

При рассмотрении неврозов переноса Фрейд придерживался мнения, что само по себе психоаналитическое лечение не создает переноса. Психоанализ открывает лишь то, что скрыто в глубинах психики невротиков. Не следует думать, что при использовании иных видов терапии переноса как такового не существует. Проявление нежных или враждебных чувств пациента к врачу имеет место в любом случае. Другое дело, что при иных видах терапии проявление этих чувств осуществляется спонтанно и врач далеко не всегда способен их отследить, поскольку он может не иметь ни малейшего представления о переносе вообще. При психоаналитической же терапии работа с переносом становится одной из важных и существенных задач аналитического лечения.

Специфика проявления переноса в психоанализе заключается в том, что в процессе анализа перенос принимает форму сопротивления. Поэтому в анализе важно дождаться того момента, когда перенос станет сопротивлением. С этого момента аналитическая работа направляется на преодоление сопротивления. В результате нежные и враждебные чувства пациента к врачу оказываются объектом непосредственного анализа, что способствует пониманию и осознанию невротического заболевания как такового.

Проработка и устранение переноса – необходимая часть аналитической терапии. На начальном этапе позитивный перенос способствует установлению доверительных отношений между пациентом и аналитиком. В процессе аналитической работы этот позитивный перенос может приобрести эротизированную направленность или стать негативным, что привносит осложнения в аналитическую терапию. Но понимание того, что в переносе на врача нежных и враждебных чувств находит свое отражение предшествующее, хотя и несколько трансформированное отношение пациента к другим лицам, приводит к осознанию бессознательных желаний и влечений. Аналитическая работа направляется против нового искусственного невроза. Его преодоление и устранение способствуют освобождению и от болезни, первоначально приносящей страдания пациенту.

Стало быть, перенос используется аналитиком в качестве необходимого средства, способствующего успешному лечению пациента. Решение первоначальной терапевтической задачи осуществляется путем преодоления нового, искусственно созданного невроза. Если в процессе аналитической работы с переносом пациент окажется способным переосмыслить свои отношения с аналитиком и избавиться от невроза переноса, то аналогичным образом он будет действовать и в реальной жизни при взаимоотношениях с другими людьми.

Итак, с одной стороны, перенос и сопротивление настолько тесно связаны друг с другом, что далеко не всегда удается провести между ними различие. С другой стороны, в психоанализе сам перенос выступает в виде сопротивления. В результате чего те трудности, которые встречаются при психоаналитической терапии, преодолеваются благодаря тому, что перенос используется для преодоления сопротивления. Словом, овладение переносом является необходимой предпосылкой аналитической терапии. Ведь врач, способный превратить перенос из средства, мешающего лечению, в инструмент борьбы с сопротивлениями пациента, приобретает себе могущественного союзника, благодаря которому становится возможным достижение терапевтического успеха. Поэтому искусство психоаналитического лечения заключается в том, чтобы вовремя овладеть переносом пациента с целью использования его в своих терапевтических целях.

Изречения

З. Фрейд: «Решающая часть работы проделывается тогда, когда в отношении к врачу в переносе создаются новые варианты старых конфликтов, в которых больной хотел бы вести себя так же, как он вел себя в свое время, между тем как, используя все находящиеся в распоряжении (пациента) душевные силы, его вынуждают принять другое решение. Таким образом, перенос становится полем борьбы, где сталкиваются все борющиеся между собой силы».

З. Фрейд: «Человек, ставший нормальным по отношению к врачу и освободившийся от действия вытесненных влечений, остается таким и в частной жизни, когда врач опять отстранил себя».

Эротизированный перенос и контрперенос

Овладение переносом требует практических навыков, прежде всего связанных с умением и способностью аналитика разбираться не только в душевном мире пациентов, но и в своем собственном бессознательном. Дело в том, что в психоаналитической ситуации наблюдается такое явление, в результате которого аналитик также может переносить свои собственные чувства и переживания на пациента. Это явление в психоанализе получило название контрпереноса (контртрансфера). Переплетение между собой переноса и контрпереноса приводит к тому, что в процессе осуществления терапии аналитик может оказаться в непростой для него ситуации, выход из которой чреват самыми неожиданными последствиями. Особого рода трудности возникают, когда у пациента наблюдается эротизированный перенос, способный вызвать у аналитика противоречивую гамму чувств – от искушения и желания ответить на сексуальное влечение пациента до страха перед этим влечением и сопротивления против того, чтобы быть вовлеченным в любовную интригу.

Я уже касался проблемы эротизированного переноса пациента на аналитика и на собственном примере попытался показать те сложности, с которыми подчас приходится сталкиваться в процессе аналитической терапии. Однако полагаю, что в свете высказанных представлений о переносе и контрпереносе есть необходимость в более подробном освещении аналитических отношений между пациентом и аналитиком. Это действительно непростой вопрос, решение которого нередко становится камнем преткновения на пути успешного психоаналитического лечения. Не случайно Фрейд посвятил рассмотрению этого вопроса специальную работу, которая была опубликована им в 1915 году под названием «Замечания о любви в переносе».

Предположим, что в процессе аналитической терапии молодая, симпатичная, привлекательная женщина влюбляется в своего аналитика. Возможно, она сперва скрывает свои чувства не только от аналитика, но и от самой себя. Однако, по мере того как чувство влюбленности разрастается до неимоверной силы и целиком захватывает женщину, она оказывается не в состоянии бороться с нахлынувшей на нее страстью и признается аналитику в своей любви к нему. Ознакомившись в теории с переносом, на профессиональном уровне аналитик готов рассматривать признание женщины в любви в качестве проявления позитивного переноса со стороны пациентки на него как врача. Однако, проявляя симпатию к молодой женщине, он может усмотреть за позитивным переносом пациентки не только повторение и воспроизведение ее прежних чувств к какому-то другому лицу, но и зарождение ее чувственной привязанности к нему как к мужчине. Под воздействием эротизированного переноса пациентки он сам может быть подвержен подобным переживаниям, в результате которых у него могут «сработать» защитные механизмы, связанные с подавлением чувственных влечений, или не менее нежные, чем у пациентки, сексуально окрашенные ответные чувства, требующие своего удовлетворения.

В самом деле, разве не бывает исключений, когда эротизированный перенос перерастает в большую любовь пациента-женщины к аналитику-мужчине? Разве не бывает такого, когда аналитик находит в пациенте ту единственную женщину, с которой готов связать свою дальнейшую судьбу? Разве не возможен дальнейший союз влюбленных, познакомившихся в процессе аналитического лечения и испытавших неодолимое влечение друг к другу?

Уже обращалось внимание на то, что явление переноса имеет место не только в аналитической ситуации, но и в учебном процессе. Хорошо известны не столь уж редкие случаи, когда между учениками и преподавателями, особенно молодыми девушками и зрелыми мужчинами, устанавливаются близкие отношения, которые завершаются гражданским или юридическим браком. Так почему же невозможны подобные отношения между пациентами и аналитиками? Или, в отличие от нравственного кодекса чести преподавателя, клятва Гиппократа врача надежно застраховывает последнего от возникновения влюбленности в своего пациента, проявляющего все признаки искренней любви по отношению к нему?

Сабина Шпильрейн (1885–1942) – одна из российских пациенток, проходившая десятимесячный курс терапии у Юнга. В 1905 году поступила на медицинский факультет Цюрихского университета, увлеклась идеями психоанализа, в 1909 году стала переписываться с Фрейдом. В 1912 году стала членом Венского психоаналитического общества. После разрыва между Фрейдом и Юнгом сумела сохранить дружеские отношения и с основателем психоанализа, и с создателем аналитической психологии. После учебы в Цюрихе жилав Берлине, в 1921–1923 годах работала в Женеве. Среди ее пациентов был позднее приобретший всемирную известность психолог Ж. Пиаже. В 1923 году с одобрения Фрейда Шпильрейн вернулась в Россию, где использовала психоаналитические идеи в своей исследовательской, педагогической и терапевтической деятельности. Работая в Москве, принимала участие в деятельности Русского психоаналитического общества, вела семинар по детскому психоанализу в Государственном психоаналитическом институте. В 1924 году переехала в Ростов-на-Дону, где работала врачом в поликлинике. Погибла после вторичной оккупации нацистами Ростова-на-Дону летом 1942 года.

В истории психоаналитического движения также известны случаи, когда между пациентами и аналитиками устанавливались такие отношения, которые создавали трудно разрешимые проблемы и осложняли терапевтическое лечение, поскольку выходили за рамки обычного позитивного переноса. Так, отношения между русской пациенткой Сабиной Шпильрейн, ставшей впоследствии известным психоаналитиком, и швейцарским аналитиком Юнгом развивались таким образом, что Фрейд был вынужден высказывать поучительные наставления в адрес женатого врача. Основанные на переносе нежных чувств Шпильрейн к своему аналитику и на контрпереносе Юнга, их отношения переросли в пылкую страсть, хотя и не подорвали семейную жизнь аналитика, являвшегося к тому времени (1908–1909) отцом троих детей.

Но известен и другой случай, когда в начале 20-х годов отношения между молодым аналитиком Райхом и проходившей у него учебный анализ молодой девушкой Анной Пинк имели иной, по сравнению с Шпильрейн и Юнгом, исход. Занимаясь терапевтической деятельностью, Райх имел представление о переносе и контрпереносе. Однако он полагал, что чувства Анны Пинк к нему и его собственные чувства к ней были реальными, подлинными и выходили за рамки трансферных и контртрансферных отношений. Как только Райх понял глубину охвативших их чувств, его аналитическая работа с Пинк была прервана. Пинк перешла в анализ к пожилому аналитику Г. Нюнбергу, а несколько лет спустя – к А. Фрейд. За неделю до исполнения своего 25-летия Райх женился на Пинк. Правда, их брак не был долговечным, впоследствии они расторгли брачные узы, а Райх еще дважды женился.

Разрабатывая технику психоанализа, Фрейд выступал против любых новаций, связанных с использованием аналитиком эротизированного переноса в качестве средства искусственного обольщения пациента в целях достижения терапевтических успехов. Были случаи, когда аналитики ускоряли процесс возникновения позитивного переноса и внушали пациентам мысль о том, что для лучшего продвижения анализа пациенты должны влюбиться в своего врача. Фрейд категорически возражал против подобной техники, считая ее бессмысленной и далеко не безопасной для анализа как такового. Он исходил из того, что не следует опережать события и искусственно ускорять их. Перенос нежных чувств на аналитика должен осуществляться самопроизвольно. Другое дело, что аналитик должен быть готов к подобному проявлению чувств со стороны пациента.

Из книги Психоаналитическая диагностика [Понимание структуры личности в клиническом процессе] автора Мак-Вильямс Нэнси

Перенос и контрперенос с психопатическими пациентами Основным переносом психопатов по отношению к терапевту является проекция на него своего внутреннего хищника – предположение о том, что клиницист намерен использовать пациента для своих эгоистических намерений.

Из книги Любовные отношения - удачные и неудачные автора Волински Стефен

Перенос и контрперенос с нарциссическими пациентами Перенос при лечении нарциссических пациентов вызывает ощущения, качественно отличные от тех, которые обычно возникают при работе с большинством других типов людей. Даже в случае терапии самого высокофункционального,

Из книги Базовый курс аналитической психологии, или Юнгианский бревиарий автора Зеленский Валерий Всеволодович

Перенос и контрперенос с шизоидными пациентами Можно интуитивно предположить, что, в соответствии со своей склонностью к уходу, шизоидные люди будут избегать такого интимного вмешательства как психотерапия и психоанализ. На самом же деле, если к ним подходить с

Из книги Тренинг женской силы: Королева, Девочка, Любовница, Хозяйка автора Харитонова Анжела

Перенос и контрперенос с параноидными пациентами Перенос у большинства параноидных пациентов носит быстрый, интенсивный и негативный характер. Иногда терапевт оказывается реципиентом проекции образа спасителя, но чаще всего он видится как потенциальный

Из книги Общественное мнение автора Липпман Уолтер

Перенос и контрперенос с депрессивными пациентами Депрессивных пациентов легко любить. Они быстро привязываются к терапевту, приписывают его целям благожелательность (даже если испытывают страх критицизма), реагируют на эмпатический отклик, усердно работают, чтобы

Из книги Психотерапия. Искусство постигать природу автора Роут Шелдон

Перенос и контрперенос с маниакальными пациентами Маниакальные клиенты могут быть обаятельными, обворожительными и проницательными, а также запутывающими и изнуряющими. Однажды, во время работы с гипоманиакальной молодой женщиной, я начала ощущать, что моя голова

Из книги Бесследно пропавшие… Психотерапевтическая работа с родственниками пропавших без вести автора Прайтлер Барбара

Перенос и контрперенос с мазохистическими пациентами Мазохистические пациенты склонны воспроизводить с терапевтом драму ребенка, который нуждается в заботе, но получает ее, только если становится очевидно, что он страдает. Терапевт может восприниматься как родитель.

Из книги автора

Перенос и контрперенос с обсессивными и компульсивными пациентами Обсессивные и компульсивные личности стремятся быть “хорошими пациентами” (за исключением тех, кто находится на нижнем уровне континуума развития: они ставят перед терапией труднопреодолимые

Из книги автора

Перенос и контрперенос с истерическими пациентами Перенос первоначально был обнаружен с пациентами, чьи жалобы относились к сфере истерии, и не случайно он был столь заметен именно с ними. Вся концепция истерии Фрейда вращается вокруг следующего наблюдения: то, что не

Из книги автора

Перенос и контрперенос с диссоциативными пациентами Наиболее выразительную черту переноса у диссоциативных клиентов составляет то, что его всегда бывает очень много. Человек, знавший жестокое обращение, живет в постоянной готовности видеть абъюзора в каждом, к кому он

Из книги автора

Из книги автора

Перенос - контрперенос Переносом в аналитической психологии называется частный случай проекции. Это понятие используется при описании бессознательной эмоциональной связи, возникающей у анализанда по отношению к психоаналитику и соответственно у аналитика в

Из книги автора

Глава 7 Перенос любви Техника одинаково эффективна и для мужчин, и для женщин. Зту технику можно применять, если: вы встречаетесь уже не первый месяц, а он не спешит признаваться в страстных чувствах. Он вежлив, заботлив, нежен, но... уж очень спокоен. А хочется горячих

Из книги автора

Глава 13 Перенос интересов 1В этой главе мы покажем, что впечатления каждого человека о невидимом мире включают в себя множество переменных. Меняются цели контактов с внешним миром, стереотипные ожидания, но наиболее тонки вариации интересов. У многих людей впечатления от

Из книги автора

Глава 3. Контрперенос: Как розу мы ни назовем… Перенос и контрперенос до открытия ФрейдаОбсуждая проблему сновидений, Фрейд отмечал, что люди, конечно же, видели сны и до появления психоанализа. И феномен переноса на фигуру целителя психологически проницательные люди

Из книги автора

7. Перенос и контрперенос Причина, по которой люди после экстремальной травматизации ищут помощи, часто состоит в желании скорейшего «обезболивания». Со страданием должно быть покончено, его следует забыть. Это касается и родственников пропавших без вести, которые хотят

В результате освоения данной темы студент должен:

знать

• определение понятий «перенос» и «контрперснос»;
• виды переносов и контреперносов, их причины;
• последствия явлений трансфера;
• этические вопросы, связанные с разграничением истинных и трансферных чувств;
• технологии нивелирования переносных реакций в процессе психологического консультирования;

уметь

• определять виды переноса клиента и их связь с его потребностями;
• отслеживать собственные контрпереносные реакции и справляться с ними самостоятельно или с помощью супервизора;
• осуществлять рефлексию своего состояния и поведения во время психологической консультации;

владеть

• навыками самоанализа своих реакций на клиента;
• технологиями работы с переносом клиента;
• методами самопомощи и поддержания профессионального здоровья в ситуации коитрпереноса.

Явление переноса клиента в процессе консультирования или психотерапии

Пациент надевает на психотерапевта, который служит манекеном, чувства, снятые с других. Отношения с психотерапевтом - игра теней, отражающая превратности давней драмы.

Ирвин Ялом

Возможность возникновения переноса в психотерапии и консультировании обозначается представителями различных психологических школ - психоанализа, клиент-центрированного направления, гештальт-терапии, психодрамы, когнитивно-бихевиорального направления и многих других.

Концепция переноса (трансфера) обязана своим появлением Зигмунду Фрейду, основателю психоанализа. Именно 3. Фрейд впервые описал это явление, которое обнаружил в ситуации применения гипноза, когда, выйдя из гипнотического транса, пациентка обняла его, и этот порыв не относился непосредственно ни к личности аналитика, ни к их отношениям, а был связан с внутренними переживаниями и проекциями пациентки. Сначала 3. Фрейд определил перенос как препятствие на пути эффективной психотерапевтической работы, но впоследствии пересмотрел свои взгляды и трактовал перенос как попытку клиента оживить и воспроизвести во время психоаналитической сессии ситуации и фантазии детства в отношении аналитика.

Перенос можно определить как повторение клиентом в отношениях с консультантом чувств и установок, привычных для прошлого опыта, переживаемых в отношениях со значимыми людьми (прежде всего с родителями). Консультант в этой ситуации выступает как зеркало, в котором отражаются детские переживания клиента. В силу того, что клиент владеет лишь небольшим объемом информации о личности консультанта, а также в результате нейтральности его позиции, клиент объективизирует свои инфантильные страхи и тревоги, перенося их на «анонимную» для него фигуру психолога (психотерапевта).

Предлагается и более обобщенное определение трансфера в психоанализе: «Перенос - это неадекватное и персеверативное переживание чувств, влечений, фантазий, установок и задействование защитных механизмов, возникших в прошлом в отношениях со значимыми людьми, при актуальном межличностном взаимодействии. Подчеркнем, реакция переноса представляет собой повторение прошлого и неприемлема в настоящем» .

Однако сегодня определение переноса не ограничено рамками психоанализа, и многие психологи-практики вполне допускают его возникновение на основе не только детских, но и более актуальных, текущих переживаний клиента. Например, Карен Хорни утверждала, что перенос - это не столько реакция на прошлое, сколько отражение актуальных конфликтов клиента. Также она поставила вопрос о необходимости различать в психоаналитических отношениях перенос отношений и перенос невротических реакций (неврозов).

Явления переноса характеризуют не только отношения, складывающиеся в рамках терапии и консультирования. Перенос может возникнуть и во многих других формах взаимоотношений, особенно если в них присутствует элемент зависимости (когда один субъект отношений эмоционально зависит от другого субъекта). Таким образом, явление переноса часто возникает в ситуациях обучения, поиска помощи и поддержки.

Клиент реагирует на образ консультанта с точки зрения своего личного опыта и текущих условий. Привычки и манеры консультанта, его голос, походка, особенности мимики, речи могут вызвать реакцию клиента. Подобным примером может служить высказывание клиента в адрес консультанта: «У вас голос, как у моего отца». Эго утверждение может наблюдаться и вне связи с переносом. Но если клиент начинает вести себя по отношению к консультанту так, как вел бы себя с отцом, можно говорить о переносе.

Примерами переносов в процессе консультирования и терапии могут быть следующие ситуации:

• - клиент, склонный создавать созависимые отношения, может испытывать обиду и гнев по отношению к консультанту, который заранее предупреждает его, что через месяц уедет в отпуск;
• - клиент, который боится неодобрения и отвержения, начинает вдруг ощущать, что консультант постоянно критикует его, выражает недовольство, теряет к клиенту интерес, когда он обсуждает определенные аспекты своей жизни;
• - клиент, который постоянно борется с гневом и враждебностью, может в определенный момент ощутить, что он сдерживает гнев и по отношению к консультанту.

Существует множество невербальных признаков возникновения переноса: резкое изменение выражения лица клиента, переключение на другую тему, внезапная блокирующая пауза в середине рассказа, изменение осанки, сжатие кулаков, постукивание ногой и т.д. Подобные невербальные паттерны поведения не всегда являются свидетельствами того, что происходит перенос, но все же консультанту следует отнестись с особым вниманием к подобным реакциям, чтобы понять, что при этом с клиентом происходит, что он говорит и как. Консультант должен обращать внимание на любые негативные или положительные реакции клиента на него, но не стоит намеренно провоцировать их или, наоборот, полностью игнорировать и не замечать.

Важно проявлять бдительность в ситуации проявления признаков разочарования, гнева, обиды клиента, возникающих в терапевтических отношениях; кроме того, необходимо отслеживать противоположные реакции клиента, такие как чрезмерная идеализация консультанта, обилие похвал и комплиментов в его адрес. Эти реакции не всегда относятся к личности консультанта, они могут быть «открытыми окнами» в прошлые и актуальные отношения клиента за пределами психотерапии и консультирования.

Перенос можно описать некоторыми характеристиками, свойственными всем его разновидностям:

• 1) перенос принято рассматривать как искаженное , ложное восприятие клиентом своего психотерапевта (консультанта ), так как клиент приписывает ему черты, которые были свойственны других людям (находящимся в другом месте, другом времени, в других обстоятельствах). В этом свойстве заключена одна из основных сложностей в трактовании переноса: способности консультанта отличить реалистичные реакции клиента на него от ложных и перенесенных с других субъектов отношений клиента;
• 2) возникновению переноса способствует ощущение нейтральности консультанта. Здесь нейтральность понимается не как безразличие и равнодушие, а как отсутствие у психолога оценочной позиции, беспристрастность и соблюдение границ в отношениях с клиентом. Образно говоря, клиенту проще перенести свои установки, чувства, спроецировать чужие образы на чистый (не заполненный какой-либо информацией) лист бумаги. Поэтому в психотерапии и консультировании явление переноса считается хорошим знаком для психолога, так как свидетельствует о том, что он находится в рамках своей профессиональной роли, соблюдает границы во взаимоотношениях и поддерживает хороший альянс. При этом неспособность консультанта распознать перенос клиента, непонимание природы этого явления повышает риск нарушения даже очень крепкого психотерапевтического альянса и чревато негативными последствиями и профессиональными ошибками в процессе консультирования клиента;
• 3) перенос всегда плохо осознаваем клиентом. Это бессознательный процесс, который происходит помимо воли клиента и без осознания того, из каких отношений привносятся вдруг появившиеся эмоции по отношению к консультанту. Например, психодинамическое направление настаивает на необходимости осознания и последующего глубокого анализа любого переноса клиента;
• 4) перенос чаще всего возникает в наиболее «болевых » точках прошлого опыта клиента , где, как считают психоаналитики, имели место неразрешенные детские конфликты со значимыми фигурами (родителями, прародителями, воспитателями, учителями и т.д.);
• 5) перенос может быть положительным и отрицательным. При положительном переносе на образ консультанта проецируются приятные воспоминания и позитивные ощущения и чувства из прошлого клиента. Также при положительном переносе могут возникать и транслироваться на консультанта идеализированные образы того, чего, например, в детстве не хватало: заботы, теплоты, безусловного принятия. Тогда консультант начинает восприниматься клиентом как «идеальный родитель» (учитель, старший брат и т.д.). При отрицательном трансфере на консультанта переносится энергия враждебности, недоверия и обиды, неосознанно возникающая и транслируемая клиентом на разных людей с момента детской психологической травмы, связанной с отвержением, насилием, брошенностыо.

Австралийские психологи Р. Кинг и Т. О’Брайн предлагают классификацию источников положительного и отрицательного отклика клиента на консультанта, которые помогут разобраться во всей сложности взаимоотношений в диаде «психолог - клиент» (табл. 6.1). Так, авторы выделяют стереотипные, ситуационные, основанные на альянсе и основанные на переносе реакции клиента на терапевта .

Другие исследователи выделяют в консультировании пять типов переноса на консультанта чувств клиента. Клиент может воспринимать консультанта: 1) как идеал; 2) как провидца; 3) как воспитателя; 4) как источник фрустрации; 5) как «пустое место» .

«Консультант как идеал». При таком переносе клиент засыпает консультанта комплиментами; идеализирует его образ; восхищается консультантом и хвастает, что у него такой замечательный терапевт; подражает поведению (копирует манеру речи, одежду, интересы).

Таблица 6.1

Классификация источников положительного и отрицательного отклика

клиента на терапевта

Виды откликов клиента на психотерапевта	Позитивное отношение	Негативное отношение
Стереотипные отклики: эмоциональная реакция клиента определяется стереотипами и социальной атрибуцией	Терапевт: - хорошо одет; - образован; - аккуратен; - авторитетен; - хорошо выглядит	Терапевт: - небрежно одет; - иностранец; - имеет избыточный вес; - слишком молодой или слишком пожилой
Ситуационный отклик: эмоциональная реакция, индуцированная поведением терапевта	Терапевт: - внимательный; дающий тепло; - отзывчивый	Терапевт: - отстраненный; - скучающий; - неспособен установить зрительный контакт
Основанный на альянсе: эмоциональная реакция на основе состоявшегося терапевтического альянса	Я верю терапевту и чувствую себя в безопасности с ним. Терапевт понимает, чего я хочу, чтобы достичь своей цели в терапии. Терапевт все проясняет: как мы будем работать и чего мне ждать от терапии	Я не понимаю, где нахожусь. Терапевт работает со мной исключительно по собственной «повестке дня». Я не знаю, что я здесь делаю
Основанный на переносе: отклик на основе внутренней конструкции терапевта, а не реальных качеств, которые проявились в процессе взаимодействия терапевта и клиента	Терапевт очень мудрый (такой же, как мой отец). Терапевт будет всегда заботиться обо мне (так же, как моя мать). Терапевт никогда не оставит меня (то, чего я всегда хотел от своей матери, но этого не было)	Терапевту доставляет удовольствие унижать меня (так же, как моему отцу). Я не интересен терапевту (так же, как моей матери). Терапевт забывает, кто я и путает меня с другими клиентами (я - седьмой ребенок в семье)

Переживания консультанта при этом могут быть следующими: гордость и ощущение собственной значимости и превосходства; смущение и напряжение; гнев и ощущение фрустрации.

«Консультант как провидец». Клиент придает каждому слову консультанта нетривиальное, порой сакральное значение; постоянно просит у него советов, оценок; считает консультанта главным «экспертом» в своей жизни; требует готовых «рецептов» для решения своих проблем.

Консультант при этом может испытывать чувство «грандиозности», всевидения и всезнания; у него может возникнуть «комплекс бога» или, наоборот, появиться ощущение собственной бездарности и никчемности.

«Консультант как воспитатель». Клиент все время демонстрирует бурные эмоции (плач, беспомощность); требует постоянной защиты от консультанта; перебрасывает на него ответственность за решение некоторых вопросов; ведет себя как беспомощный ребенок; просит советов и конкретных инструкций к действию.

Консультант при этом испытывает сильное чувство сострадания, желание утешить, согреть; может испытывать депрессию и собственную никчемность; может ощутить опустошенность.

«Консультант как фрустратор». Клиент занимает оборонительную позицию по отношению к консультанту; ловит его на каждом слове; постоянно проверяет, подозревает, не доверяет; играет в игру «да..., но»; обесценивает слова и чувства консультанта.

Консультант при этом может ощущать повышение напряженности в отношениях; ощущение «вечного экзамена» перед клиентом; может возникнуть раздражение, желание отстраниться от клиента и даже неприязнь.

«Консультант как “пустое место ”». Клиент невнимателен, рассеян; во время сессии постоянно меняет тему разговора, уходит от ответа на вопросы, предается пустой болтовне.

Консультант при этом может испытывать растерянность; ощущение собственной бесполезности; злость и обиду из-за ощущения использования, эксплуатации; недостаток признания.

Необходимо отметить, что проблема переноса в консультировании и терапии волнует не только представителей психоаналитической школы. Как мы уже говорили, явление трансфера учитывают в своей практике специалисты разных направлений. Например, в когнитивно-бихевиоральном подходе существует свое понимание переноса. В этой психотерапевтической парадигме анализ переносов и контрпереносов считается необходимым условием консультирования для лучшего понимания и осознания убеждений, установок, автоматических мыслей клиента, а также когнитивно-поведенческих откликов психолога на образ клиента.

Так, в работе чешских специалистов (Дж. Праско и других), представителей когнитивно-бихевиорального подхода, выделяется 11 видов переносов, с описанием мыслей, чувств и поведенческих паттернов клиента.

• 1. Умеренно-положительный. Сопровождается увеличением симпатии в сторону терапевта. Поведение клиента: сотрудничество, четкое выполнение домашнего задания. Типичные мысли: «Терапевт хочет помочь мне, понимает меня. Это значит, что он человеколюбив, отзывчив, работает очень хорошо, так как помогает мне!»
• 2. Восхищенно-независимый. Сопровождается появлением эйфории при встрече с консультантом. Поведение клиента: повышается удовлетворенность от обсуждения в диалоге расхождений в позициях с терапевтом, подчеркивание своей независимости, нарциссизм. Типичные мысли: «Терапевт такой же замечательный, как и я. Как приятно встретить умного человека, который может дать дельный совет! Но помочь себе смогу только я!»
• 3. Восхищенно-зависимый. Эйфория клиента периодически сменяется напряжением и беспокойством при встрече с терапевтом. Поведение: пытается найти свое место рядом с терапевтом, очень старается все выполнять правильно, «радует» терапевта, приносит подарки. Типичные мысли: «Терапевт - грандиозная фигура! Только он может помочь мне. Я пропаду без него. Я могу что-то делать только при его поддержке».
• 4. Эротический. Клиент может испытывать смущение в присутствии терапевта, находиться в состоянии легкого «транса». Поведение: флиртует, уделяет большое внимание своему внешнему виду, смотрит на терапевта влюбленным взором. Типичные мысли: «Терапевт - идеальный партнер для меня. Отношения с ним спасут меня, помогут мне. Это так прекрасно быть с ним в гармонии, делить с ним любовь».
• 5. Тревожно-мнительный. Клиент испытывает тревогу, страх, стыд. Поведение: возникает проблема в зрительном контакте с терапевтом, клиент начинает утаивать важные события, не доверяет терапевту. Типичные мысли: «Терапевт может неверно понять меня, причинить мне боль. Он получит неограниченную власть надо мной, когда узнает, кто я есть на самом деле. Он отвергнет меня и будет смеяться над моей слабостью».
• 6. Агрессивный. Клиент может испытывать гнев, ненависть, страх. Поведение: агрессивные ноты в голосе, взгляде, вербальная враждебность, обвинения, угрозы. Типичные мысли: «Я должен показать свою силу, или навсегда потеряю свою силу и проницательность. Победить может либо он, либо я! Кто он такой?! Я должен “положить его на лопатки”!»
• 7. Подозрительный. У клиента появляется ощущение опасности, страх, гнев. Поведение: с опаской рассказывает о себе, может злиться в ситуации вопросов, игнорирует домашние задания, пропускает сессии. Типичные мысли: «Терапевт обманывает меня, использует меня для своих нужд. Он настроен против меня, преследует собственные цели и играет в нечестную игру со мной».
• 8. Соперничающий. Постоянно меняется эмоциональный фон клиента: он испытывает то восхищение, то зависть, то фрустрацию. Поведение: скрыто или явно конкурирует, спорит, упрямится, саботирует домашние задания. Типичные мысли: «Не могу позволить терапевту быть лучшим в каких-либо вещах по сравнению со мной. Я ему покажу, что меня невозможно победить и унизить!»
• 9. Высокомерный. Клиент испытывает превосходство над терапевтом, проявляет нетерпимость, раздражение. Поведение: всем своим видом выражает презрение терапевту, обесценивает его работу, домашние задания, компетентность, отказывается посещать сессии. Типичные мысли: «Он ничего не может! Он глуп, недалек, непрофессионален! Чем он может помочь мне? В наших отношениях я - ведущее звено!»
• 10. Ревнивый. Клиент испытывает ревность, злость и горе. Поведение: высказывает сожаления, обиды, претензии по поводу распределения времени между собой и другими клиентами, «мониторит» взаимоотношения терапевта с другими клиентами, сравнивает себя и других в представлениях терапевта. Типичные мысли: «Он всегда предпочитает других клиентов, а не меня...»

И. Собственнический. Чувство восхищения терапевтом резко сменяется враждебностью в зависимости от ощущения включенности терапевта в работу с клиентом. Поведение: доминирует, часто звонит, не приходит на сессию, когда терапевт может его принять, злится, когда терапевт не может принять его по первому требованию; обвиняет и выражает вербальную агрессию. Типичные мысли: «Терапевт здесь ради меня! Он - мой! Он должен быть доступен в любое удобное для меня время!»

Терапевт, заметивший перенос у клиента, должен понять эмоции, которые вызвали это явление. Не обязательно отражать клиенту все, что увидел и понял терапевт, исходя из переноса. Сначала консультант может ненадолго отступить и еще понаблюдать, что происходит с клиентом. Потом необходимо определить эмоциональное состояние клиента, понять значение этой эмоции для него. Далее консультант решает, каким образом можно наиболее эффективно использовать в процессе работы с клиентом то, что было отмечено и исследовано.

Решение о том, стоит ли обсуждать перенос с клиентом, каждый консультант принимает сам. Практика показывает, что обсуждение переноса с клиентом сильно «продвигает» его в познании себя, разрешении своих глубинных психологических проблем. Но при этом стоит помнить, что не все клиенты готовы к этому обсуждению: могут возникнуть бурные негативные реакции, непонимание происходящего, испуг. Выбор тактики работы с переносом определяется консультантом ситуативно. В некоторых случаях не рекомендуется слишком углубляться в реакции переноса клиента и их интерпретацию, в частности:

• - при искаженном восприятии реальности;
• - нехватке времени для работы с переносом (кратковременное консультирование или психотерапия);
• - отсутствии нормального рабочего альянса с клиентом;

когда клиент из-за ослабления механизмов психологической защиты не может быть толерантеп к тревоге и фрустрации;

Если целью консультирования является не разрешение глубинных конфликтов, а, например, приспособление к текущим жизненным ситуациям.

При этом не стоит игнорировать очень яркие и эмоционально насыщенные (чрезмерным негативом или чрезмерным позитивом) переносы клиента. Их обязательно нужно обсудить с ним, поделившись своими наблюдениями и уточнив у клиента, на что в его жизни это похоже. При этом с каждым клиентом в отдельности нужно выбирать глубину погружения в анализ переноса. Важно, чтобы вы говорили с клиентом на понятном для него языке, чтобы он смог осознать, что с ним происходит.

Опытный консультант может почерпнуть в явлении переноса массу полезной для работы с клиентом информации: о характере, его взаимоотношениях со значимыми людьми, возможных психологических травмах, нереализованных потребностях. За характером и видом переноса можно увидеть страхи и опасения клиента, а главное - понять его истинные потребности: чего он ждет от взаимодействия с терапевтом - поддержки, ощущения безопасности, доверия, помощи в установлении контакта, безусловного принятия и т.д.

Консультант должен с большим уважением относиться к любым чувствам клиента, вне зависимости от того, связаны они с реальностью или оторваны от нее. Важно принимать наличие этих чувств, не отвергая и не игнорируя сильные переживания. При этом и клиенты постепенно развивают способность более реалистично воспринимать психолога, не наделяя его чертами Всемогущего Гуру или, наоборот, Вселенского Зла. Работа с переносом имеет огромное значение в установлении психологических границ клиента, развитии способности быть «в контакте» с реальностью, замечать свои защитные формы поведения и уметь справляться с ними.

• Кочючас. Р. Основы психологического консультирования.
• King R., O"Brien Т. Transference and Countertransference: Opportunities and Risks as TwoTechnical Constructs Migrate beyond their Psychoanalytic Homeland // Psychotherapyin Australia. 2011. V. 17 (4). P. 12-17.
• Глэддииг С. Психологическое консультирование.

Дата создания: 16.03.2013
Дата обновления: 16.03.2013

"Так называемый перенос/контрперенос, или трансфер/контртрансфер – один из наиболее сложных моментов психоаналитической терапии и одно из ключевых понятий психоанализа как теории. По тому, как решаются психотерапевтом проблемы переноса/контрпереноса, можно судить о его профессионализме и качестве работы. Но прежде чем говорить о том, как распознать этот самый перенос и что с ним делать – обратимся к определениям, чтобы разобраться, что из себя по сути представляет это явление..."

Большое личное бедствие - плохой учитель милосердия. Оно притупляет чувствительность сердца, которое само тяжко страдает и полно ощущения собственных мучений.
Николай Лесков

Так называемый перенос/контрперенос, или трансфер/контртрансфер – один из наиболее сложных моментов психоаналитической терапии и одно из ключевых понятий психоанализа как теории. По тому, как решаются психотерапевтом проблемы переноса/контрпереноса, можно судить о его профессионализме и качестве работы.
Но прежде чем говорить о том, как распознать этот самый перенос и что с ним делать – обратимся к определениям, чтобы разобраться, что из себя по сути представляет это явление.

Словарь по психоанализу Лапланша и Понталиса:

"Трансфер (перенос) в психоанализе означает процесс, посредством которого бессознательные желания переходят на те или иные объекты в рамках определенного типа отношений, установившихся с этими объектами (прежде всего – в рамках аналитического отношения). […] Чаще всего трансфером (без определения) называют трансфер при психоаналитическом лечении. Трансфер традиционно считается той областью, где ярко выступает вся проблематика психоаналитического лечения: его начало, разновидности, толкования и завершение".

А в Психотерапевтической энциклопедии дается определение более развернутое:

"…перенос пациентом на психоаналитика чувств, испытываемых им к другим людям в раннем детстве, т. е. проекция ранних детских отношений и желаний на другое лицо. Первоначальные источники реакций П. - значимые люди ранних лет жизни ребенка. Обычно это родители, воспитатели, с которыми связаны любовь, комфорт и наказание, а также братья, сестры и соперники. […] Реакции П. в позднейшей жизни более вероятны по отношению к людям, которые выполняют специальные функции, первоначально принадлежавшие родителям. Следовательно, возлюбленные, руководители, учителя, актеры, психотерапевты и знаменитости особенно активизируют П. Все человеческие отношения содержат смесь реальных реакций и реакций П. В повседневной жизни П. возникает самопроизвольно, в том числе в отношениях больного к врачу. […] В зависимости от их характера (нежно-дружеские или злобно-ревнивые) П. может быть позитивным или негативным. Появление этих тенденций не вызывается какими-либо реальными отношениями и связано с давними, сделавшимися бессознательными фантазиями-желаниями."

Таким образом, ключевое определение переноса – это перенесение пациентом (клиентом) на психоаналитика тех чувств, которые пациент прежде испытывал к неким важным для себя людям – и в которых, что важнее, сам себе не признавался. Цитируя словарь-справочник по психоанализу Валерия Лейбина (2010 г), перенос характеризуется "установлением таких отношений, когда опыт прошлого становится моделью взаимодействия в настоящем".

Поясняя механизм переноса "в упрощенном виде", придется начать, как вроде бы ни странно, с братьев наших меньших.

Молодой хищник видит потенциальную жертву, свой возможный "завтрак": он подбирается к ней и видит, что "еда" убегает. При некоем повторении данного сценария у хищника формируется следующий опыт: если продемонстрировать себя жертве и при этом не торопиться – еда убежит, и придется остаться без завтрака. А с другой стороны – все, что убегает, это потенциальная еда.
И закрепившись в поведении, эти впечатления будут переноситься на все похожие моменты.

Точно так же, когда наше бессознательное набирает опыт, оно, как правило, руководствуется постулатом "после того – значит, вследствие того". Это простейший алгоритм формирования жизненного опыта, обычно свойственный животным и детям (то есть тем, кому пока что недоступны более сложные причинно-следственные связи). Таким образом, с точки зрения ребенка – если папа, к примеру, говорит какие-то слова и совершает некие действия – это со временем войдет в формируемый в бессознательном "образ отца". И когда потом этот ребенок – уже взрослый человек! - видит некие поведенческие маркеры и слышит определенные слова, похожие на папины – он бессознательно, невольно ждет от данной личности таких же реакций, действий, как от собственного папы. И вообще всё его бессознательное говорит: "Это мой отец". В процессе психоанализа подобное проявляется наиболее часто, потому что там как раз идет работа "на неприкрытом бессознательном", да еще и при эмоциональном напряжении.

Если набрасывать возникновение переноса схематически – происходит следующее: все мы воспринимаем нового человека по уже знакомым нам формальным признакам из ранее приобретенного жизненного опыта. И "строить отношения" тоже пытаемся согласно тому опыту общения, который у нас уже имеется. Когда новый знакомый кажется вам похожим на кого-то в прошлом – вы и с ним начинаете общаться так же, как и с тем, из прошлого, даже не осознавая этого: не зря же говорят, что пресловутая интуиция - это жизненный опыт, загнанный в бессознательное. И проблема возникает там, где в силу искаженного переносом восприятия проекция не совпадает с реальностью.

Впервые явление переноса было описано Зигмундом Фрейдом в 1905 году в публикации "Фрагмент анализа одного случая истерии". Сам Фрейд столкнулся с явлением переноса еще в процессе гипнотерапии, когда одна из пациенток встала после сеанса бросилась ему на шею и стала обнимать. Он задумался и предположил, что эта реакция была связана не с ним самим как с личностью и мужчиной, а с неким образом, который в бессознательном клиентки был спровоцирован сеансом. То есть врач, сам того не ведая, во время терапии "выпустил какого-то джинна из бутылки".

Причем, как уже было упомянуто выше, перенос может быть как положительный, так и отрицательный: в зависимости от того, какого значимого взрослого увидел в собеседнике человек и какие эмоции в свое время этот человек к упомянутому взрослому испытывал. Нередко, в случае негативного переноса, собеседнику достается весь тот негатив, который клиент в свое время не смог выплеснуть в адрес мамы, папы, бабушки и т.п. Хотя бы потому, что на это накладывала категорическое вето его внутренняя цензура. Понятно, что культурный и вежливый человек может и сдержаться (хотя бы за счет той же цензуры), но определённый спектр неприятных эмоций испытывает при подобном общении: хотя конкретный собеседник, что называется, ни сном ни духом. В силу бессознательного характера переноса человек может сам не понимать, откуда подобные ощущения вдруг возникают и почему.

Сталкиваться с чем-то подобным приходится многим в процессе любого общения, причем чем это общение дольше и ближе – тем явления переноса вероятнее. Любой человек вам может быть в той или иной мере симпатичен или нет, и не всегда понятно – почему: но возможно, у него просто тембр голоса и манеры – как у некоторых значимых для вас людей их вашего прошлого, с которыми у вас связаны определённые – положительные или отрицательные – эмоции и впечатления.
Когда люди общаются на уровне логики – логические компоненты могут подавлять и /или нивелировать бессознательные ощущения, в том числе явление переноса. И наоборот: чем глубже приходится залезать в бессознательное, тем больше приходится на него опираться, и тем чаще могут прорваться реакции трансфера. Поэтому наиболее актуальными проблемы переноса становятся в процессе психоаналитической терапии: аналитику приходится работать напрямую с бессознательным. И нередко – получать "на себя" весь тот поток эмоций (даже не столь важно – положительных или отрицательных), которые накопились у клиента едва ли не за всю его прошлую жизнь в адрес какого-то другого человека. А такой поток непременно бывает, потому что на психоаналитическую терапию естественным образом выходят люди с проблемами, в том числе – с проблемами невротического характера, с тем самым "закрученным проволочкой клапаном парового котла".

Но тогда закономерный вопрос: что делать с таким явлением? Как его распознать и с ним справиться?

Вот, допустим, человек пришел к психотерапевту, в процессе терапии (при углублении в бессознательное) "увидел" в нем своего строгого отца – и замкнулся! Терапия забуксовала. Клиент чувствует, что работа дальше не идет, более того – начинает причинять резкий дискомфорт, а что происходит и почему – непонятно.
И вот здесь многое зависит уже от психоаналитика. В том числе – от его умения работать с переносом. От умения распознать это явление, помочь клиенту разобраться в ситуации, переставить эмоциональные акценты. А еще – от умения "не подыгрывать" клиенту в его, клиента, бессознательных ощущениях.

Иногда клиент видит в терапевте доброго родителя и просит оказать некую эмоциональную поддержку – отказать ему в такой поддержке бывает сложно (и чревато негативными последствиями для терапии), но с другой стороны – важно оказать поддержку именно как терапевт, а не как невольное альтер-эго родителя клиента.
При этом – при любой окраске трансфера, как положительной, так и отрицательной – важно помочь клиенту все-таки дистанцироваться от переноса и этот перенос осознать. Дать бессознательному ту конкретику, на которой, собственно, оно и работает: что доктор не является тем образом, на который в клиентском бессознательном может быть похож.
И самое главное: перенос при терапии – это проблема не клиента, а психоаналитика. Это задача терапевта – разглядеть тот или иной возможный трансфер, сместить эмоциональные акценты и в принципе уметь работать и с трансфером, и с последующим внутренним сопротивлением.

Если же вы опасаетесь каких-то явлений переноса в общении с вашими друзьями, коллегами и т.п. - то можете руководствоваться следующими моментами.

Любая малоадекватная воздействию эмоциональная реакция может быть результатом переноса. Кстати, у меня спросили во время чтения курса – как определяется малоадекватность этой реакции. Я привел такой пример: допустим, человек заболел и вызвал врача. Пришла тетя доктор с чемоданчиком, осмотрела пациенту горло, выслушала это трубочкой и сказала: "Вы простудились". И прежде чем она продолжила выдачу рекомендаций – пациент увидел в ней свою маму, которая в детстве часто говорила ему: "Вот, такой ты сякой, ты меня не слушался – и вот теперь простудился!" И пациент, не сумев себя сдержать (болеет все-таки человек) – эмоционально взрывается: "Да как вы смеете мне такое говорить – что я простудился!" Все лекарства с тумбочки летят в угол, чемоданчик доктора – туда же, сама доктор в ужасе, опционально - вызывает милицию. А вся проблема – в том, что доктор сказала "вы простудились", а пациент услышал "Ах ты, такой-сякой, как тебе не стыдно". Она поставила диагноз, а он услышал обвинение.
Конечно, это гиперболический, гротесковый пример: для наглядности. Но в реальном общении что-то подобное, пусть и менее прямолинейно выраженное, бывает сплошь и рядом.

Потом, чем ближе ваше общение в эмоциональном плане - тем более вероятен перенос: либо постоянный, либо эпизодический. Особенно если при этом вы достаточно мало знаете собеседника. И чем формальнее ваше общение – тем менее вероятны реакции трансфера и тем они менее значимы.
Обычно переносом может заполняться дефицит фактических знаний и отсутствие потребности в новых знаниях. Перенос начинает доминировать там, где отсутствует опыт и/или возможность общения на уровне "Сознание-Сознание". Или где так или иначе затрагивается эмоционально значимая область хотя бы для одного из собеседников. И опять: страховкой от возможного переноса в обычном общении становится формальная вежливость: и вы не приглашаете вашего контрагента в свое бессознательное, и сами к нему туда не залезаете. Иначе – кто знает, что из чьего бессознательного может вылезти.

Точно так же страховка от переноса или его последствий – все-таки не залезать в чужое бессознательное без специальной подготовки. Собственно, в том числе и поэтому «облегчать душу» и работать с ее содержимым принято ходить к специалистам: особенно если речь идет о работе с эмоциями.

И несколько слов о контртрансфере (контрпереносе).

При работе с клиентом перенос бывает не только со стороны клиента, но и со стороны консультанта: когда свои проблемы и своё видение проблем клиента терапевт переносит на клиента. Обычно этим грешат неопытные специалисты, навязывая клиенту собственную трактовку его проблематики. Именно поэтому при работе с клиентским бессознательным одно из главных, если хотите, профессиональных требований к аналитику – это так называемая невовлеченность, способность подходить к анализу "со стороны". Если хотите – "равнодушие" и "безразличие" в определенном смысле этого слова.

Проблема в том, что у нас эти понятия воспринимаются в строго негативном ключе: в том числе поэтому приходится в собственной работе применять другие термины. Например, говорить клиентам, что я работаю как аналитический сервер, выдающий определённую индивидуальную информацию по результатам анализа.
Вообще, применяя иноязычные термины, можно это качество психоаналитика называть "indifference". Фактически это будет то же безразличие, но уже без негативной коннотации, принятой в русском языке.

"Indifference" - это психоаналитический термин, который не обозначает "равнодушие" в том смысле, в котором мы обычно привыкли это слово понимать (да еще и, как правило, с негативной коннотацией). Термин этот скорее близок к понятию "толерантность". Indifference психоаналитика – это его "неэмоциональность" и "невовлеченность" по отношению к реальным и потенциальным клиентам и их проблемам: в основном из-за того, чтобы не спровоцировать явления переноса/контрпереноса. Именно для страховки от переноса, чрезвычайно осложняющей профессиональную работу с клиентом, психоаналитик не проявляет никакой эмоциональной завязанности на проблематику клиента, не предоставляет никакой возможно значимой для него информации о себе и своей личной жизни, не дает советов - чтобы максимально в ситуации клиента остаться, как говорится, вне пробирки, в которой идет реакция, иначе говоря – вне самой проблемной ситуации, в том числе чтобы сам клиент не захотел психоаналитика в эту ситуацию эмоционально вовлечь в той или иной роли.

Как правило, перенос и контрперенос завязаны на оценке: положительной иди отрицательной. А "indifference" – вне эмоций и вне оценок: собственно, как уже говорилось, на отсутствии оценок стоит весь профессиональный психоанализ, как теория, так и психоаналитическая терапия. Профессиональные психоаналитики не дают прямых советов и рецептов: они предлагают клиенту информацию для лучшей адаптации клиента в окружающей среде: а решения принимает он сам.

Однако неверной будет и другая крайность: когда indifference в психотерапии понимают как полное не-участие врача в психотерапевтическом процессе. Мол, клиент что-то рассказывает, а психоаналитик в это время какими-то своими делами занимается. Именно аналитическая работа требует максимального интеллектуального вовлечения специалиста в анализ исследуемой информации. В принципе реальная наука опирается на логику и не оценивает эмоционально, что хорошо и что плохо: просто так-то и так-то "имеет место быть", и вот тому-то и тому-то подтверждения. Аналитик без оценочной коннотации исследует личность клиента, помогает ему вывести на уровень сознания его бессознательные проблемы, используя те или иные факты и подвергая их аналитической обработке.

Тем не менее в процессе психоанализа бывают ситуации, в которых именно контртрансфер оказывается полезен. Например, при работе в психоаналитических группах: в таких группах каждый участник, разбираясь вроде бы с проблемой согруппника, решает таким образом свои собственные проблемы, пусть и опосредованно. Главное – профессионально присматривать за процессом, что и делает ведущий в группе. Собственно, так и работает наша собственная дистанционная психоаналитическая группа – Мастер-класс . Каждому участнику в нем дано право включаться в решение только тех проблем, которые так или иначе актуальны для него самого. В данном случае, анализируя чужую проблематику (и не находясь в данном случае "внутри пробирки"), человек получает возможность посмотреть как бы со стороны и на свои проблемы. В частности – формулируя "на письме" свои собственные взгляды, перевести в сознание и свои эмоциональные сложности.

Заказы «Электронного доктора» , наиболее подходящие к статье:
Я хочу знать причины ошибки
Я хочу знать свое бессознательное
Я хочу знать свое подсознание виды и методы психотерапии , выбор психотерапевта , о нашей работе , психоанализ , психоаналитическое .

© Нарицын Николай Николаевич
врач-психотерапевт, психоаналитик
г. Москва