Приемы выражения пейзажа в лирике С.Есенина. О пейзажной лирике есенина

Часто в литературе можно заметить перекличку разных поэтов – некий диалог. Такой диалог можно заметить у Есенина и Пушкина.

Все крупнейшие русские поэты XX века пытались поговорить с пушкинскими памятниками. Но самый заметный из них Есенин, который как бы примерял свою жизнь к пушкинской почти буквально, когда искал себе оправдания:

Но эти милые забавы

Не затемнили образ твой,

И в бронзе выкованной славы

Трясешь ты гордой головой.

Много раз Есенин спрашивал сам себя: «Кто я?», «зачем пришел я в мир?» Но волю к поиску спровоцировал он сам, примерившийся к Пушкину, а Пушкин, как известно, это «наше все». Таким образом, он примерял свою жизнь к жизни Пушкина.

Блондинистый, почти белесый,

В легендах ставший как туман,

О, Александр! Ты был повеса,

Как я сегодня хулиган.

В «Автобиографиях» 1924 и 1925 годов Есенин прямо указывает на творческое влияние Пушкина на него как поэта.

Перекличка двух поэтов в создании образа природы.

С. А. Есенин унаследовал пушкинскую поэтическую культуру в реалистическом описании родной природы. Однако его пейзажная лирика по сути своей отличается от пушкинской. В ней намного сильнее влияние русского фольклора и языческой мифологии. Это напоминает народную песню-заклинание. В творчестве Есенина сильно ощущается древнее, языческое отношение к природе, полное признание ее самостоятельности, одушевленности.

В предыдущих «Автобиографиях» (1922 и 1923 гг.) имя Пушкина не только не упоминается, но и к тому же Есениным будто бы нарочито подчеркивается – «Крайне индивидуален».

Чаще всего они перекликаются на тему природы, так весна Есенина невольно напоминает осень Пушкина.

Обобщая все наши наблюдения, связанные с поэтическим осмыслением Есениным темы весны в контексте его творчества конца 1924 - 1925 годов, мы полагаем, что идейно-художественное звучание образа весны у Есенина в это время является поэтическим эквивалентом пушкинской осени.

Наиболее явным и осязаемым все это становится при сопоставлении названного, пушкинского стихотворения и стихотворения Есенина «Весна» (декабрь, 1924), где можно в принципе говорить о субъектно-образной ориентации есенинской «Весны» на основные словесно-образные темы VIII и XX строф «Осени» Пушкина. И здесь, наверное, вполне достаточно лишь указать на некоторые явные точки диалогического соприкосновения поэтических систем Есенина и Пушкина.

Есенин Припадок кончен. Пушкин

Грусть в опале. Чредой слетает сон, чредой находит голод;

Приемлю жизнь, как первый сон Легко и радостно играет в сердце кровь,

<.> Желания кипят - я снова счастлив, молод,

Я с отрезвевшей головой Я снова жизни полн.

Товарищ бодрым и веселым. И пробуждается поэзия во мне,

Так пей же, грудь моя, Душа стесняется лирическим волненьем.

Волнуйся новыми

Несомненно, и в данном случае мы должны признать, что условно-поэтический характер картины весны у Есенина заключает в себе и подобное же восприятие им художественного образа осени у Пушкина.

В лирике Есенина буквально до последнего дня образ губительной зимней метели соседствует с образом очистительной весенней метели и образом весны в целом. В качестве идейно-художественных доминант эти образы характеризуют напряженную и постоянную внутреннюю борьбу в творческом сознании Есенина, стремящегося в гармонии собственного «я» воплотить гармонию всего мира. Что, наверное, в самом общем плане, является отличительной чертой всей русской поэзии начала XX века, в тревожной полифонии которой отчетливо слышатся грозные отголоски пушкинской метели.

Предлагаю вам более подробно рассмотреть этот многогранный образ метели в творчестве поэтов.

Однако, в самом факте доминирования образа метели у Есенина в 1924-1925 гг. необходимо видеть и несколько иную мотивацию. Она, хотя и косвенно, но все же становится очевидной, если рассматривать лирическое наследие Есенина последних лет жизни с учетом признаний поэта.

Образ метели в творчестве А. С. Пушкина и С. А. Есенина.

А. С. Пушкина очень интересовала роль случайности и предопределенности в жизни человека. Он верил в рок, знал, что существуют фатальные обстоятельства, которые неподвластны воле человека и его планам. Собственная жизнь не раз давала ему повод задуматься о том, от каких странных мелочей зависит судьба. Многие произведения Пушкина полны раздумий о непостижимой игре, которую ведет с человеком Создатель.

Обратимся художественному образу метели, который именно в таком семантическом ракурсе берет свое начало в «Бесах» Пушкина. А затем как бы «подхватывается», варьируясь и усложняясь, литературой так называемого «серебряного века». Научных исследований, где бы на этом акцентировалось внимание, не так уж и много. Да и в основном они посвящены А. Блоку и А. Белому. Нам же видится, что не меньший интерес в этом плане представляет, скажем, так, творческий диалог Пушкина и Есенина, где своеобразным знаменателем такого диалога и является образ метели.

Современный исследователь-лингвист посредством сплошной выборки, осуществленной из собрания сочинений С. Есенина в пяти томах, выделяет 80 различных образов метели, имеющих как прямые, так и переносные номинации. Причем, около двух третей указанных образов представлены в произведениях С. Есенина, написанных в последние два года жизни поэта. В этой связи следует напомнить и мнение французского слависта Мишеля Нике, считающего, что в стихотворениях Есенина 1925 года образ метели как художественное выражение «мятущейся души» поэта является доминирующим.

Мир поэзии Есенина, несмотря на сложность, многообразие и даже противоречивость его творчества, представляет собой неразрывную художественную ткань из образов, символов, картин, мотивов, тем. Одно и то же слово, многократно повторяясь, превращается в своеобразный есенинский символ, а, соединяясь с другими словами и образами, создает единый поэтический мир. Мировосприятие Сергея Есенина с самых ранних лет складывалось в тесном общении с природой. С ней стихотворец постигал и сложность бытия, и превратности человеческих судеб, и жизнь собственной души.

"Зима" - одно из первых стихотворений юного Есенина. Оно помечено 1911-1912 годами.

Надо сказать, в Спас-Клепиковской школе стихи сочиняли многие воспитанники. Иные, по словам учителя литературы Е. М. Хитрова, были так плодовиты, что закидывали его ворохами своих беспомощных произведений. Поначалу не выделялись в этом потоке и стихотворения Есенина.

Стихи о зиме были, наверно, у каждого школьника. И наверно, так же, как и есенинские, напоминали недавно прочитанные строки поэта-крестьянина Спиридона Дрожжина:

Снег летает и сверкает

В золотом сиянье дня,

Словно пухом, устилает

Все долины и поля.

Как мы знаем из автобиографии Есенина его самое лучшее время в жизни - зима 1919 года. Тогда он со своей семьей пережили ее в пяти градусах комнатного холода. Наверное, поэтому у него так часто встречается образ метели.

Холод-зима, мороз, стужа- в стихотворениях Есенина превалирует надтеплом- жара, лето. Но чаще образ метели в произведениях Есенина встречается не в прямом, а переносном значении и употребляется с помощью средств выразительности - метафор, сравнений, олицетворений. Более ярко и полно во всех критических статьях упоминается о стихотворении «Поет зима - аукает» и «Жизнь - обман с чарующей тоскою».

Поет зима - аукает, Жизнь - обман с чарующей тоскою,

Мохнатый лес баюкает Оттого так и сильна она,

Стозвоном сосняка. Что своею грубою рукою

Кругом с тоской глубокою Роковые пишет письмена.

Плывут в страну далекую

Седые облака. Я всегда, когда глаза закрою,

Говорю: «Лишь сердце потревожь,

А по двору метелица Жизнь - обман, но и она порою

Ковром шелковым стелется, Украшает радостями ложь.

Но больно холодна.

Воробышки игривые, Обратись лицом к седому небу,

Как детки сиротливые, По луне гадая о судьбе,

Прижались у окна. Успокойся, смертный, и не требуй

Правды той, что не нужна тебе».

Озябли пташки малые,

Голодные, усталые, Хорошо в черемуховой вьюге

И жмутся поплотней. Думать так, что эта жизнь - стезя

А вьюга с ревом бешеным Пусть обманут легкие подруги,

Стучит по ставням свешенным Пусть изменят легкие друзья.

И злится все сильней.

Пусть меня ласкают нежным словом,

И дремлют пташки нежные Пусть острее бритвы злой язык,-

Под эти вихри снежные Я живу давно на все готовым,

У мерзлого окна. Ко всему безжалостно привык.

И снится им прекрасная,

В улыбках солнца ясная Холодят мне душу эти выси,

Красавица весна. Нет тепла от звездного огня.

Те, кого любил я, отреклися,

1910 Кем я жил - забыли про меня.

Но и все ж, теснимый и гонимый,

Я, смотря с улыбкой на зарю,

На земле, мне близкой и любимой,

Эту жизнь за все благодарю.

Август 1925

Так, одно из самых распространенных слов, которое проходит через все творчество Есенина, - это черемуха. Осыпающиеся цветы черемухи напоминают снег, метель, "черемуховую вьюгу": "Сыплет черемуха снегом". Метель и цветы черемухи, вроде бы не могут сочетаться, но, сочетая их, Есенин добивается совершенно нового ощущения прелести снежных цветов.

Белые цветы и белая кора березы (береста) также "связываются" друг с другом. А общий для них признак - белый цвет - ассоциируется с белым снегом, метелью, символом неустроенности, и белым саваном, символом смерти:

Снежная равнина, белая луна.

Саваном покрыта наша сторона

И березы в белом плачут по лесам

Кто погиб здесь? Умер? Уж не я ли сам?

("Снежная равнина, белая луна ")

С образом метели, в свою очередь, связан образ тройки как символ радости, молодости, летящей жизни, счастья, родины. А промчавшаяся, запоздалая или чужая тройка - это потерянная радость, ушедшая чужая молодость:

Снежная замять крутит бойко,

По полю мчится чужая тройка.

Мчится на тройке чужая младость,

Где мое счастье? Где моя радость?

Все укатилось под вихрем бойким

Вот на такой же бешеной тройке.

("Снежная замять крутит бойко. ")

Каждый образ-символ имеет свои признаки, которые, соединяясь, выстраиваются в новый ряд связанных между собой образов: тройка - кони, сани - колокольчик. И это наполняет самые простые слова новым смыслом.

Поэт постоянно очеловечивает природу: «дремлет взрытая дорога», «кудрявый сумрак за горой рукою машет белоснежной». Зима у него поет и аукает, вьюга «злится все сильней», «рыжий месяц жеребенком» запрягается в сани, а «пташки нежные» дремлют под «снежные вихри» и снится им

В улыбках солнца ясная

Красавица весна.

Природа у Есенина неотделима от человека, от его настроения, мыслей и эмоций.

В этой перспективе в фокусе нашего внимания, прежде всего, оказывается есенинское стихотворение «Годы молодые», датированное (по различным источникам) февралем – мартом 1924 г. По своему словесно-образному строю это произведение весьма явно перекликается с пушкинскими «Бесами». Кажется, впервые в есениноведении на это указала. Марченко, говоря о Пушкине как «попутчике, встреченном Есениным в метели».

Действительно, ключевой фрагмент лирического сюжета у Есенина - диалог субъекта речи с героем-ямщиком во время метели - в начальных репликах по своей семантике едва ли не тождественен диалогу из «Бесов»:

«Бесы»: «Эй, пошел, ямщик!. » - «Нет мочи: / Коням, барин, тяжело. »

«Годы молодые. »: «Эй, ямщик, гони вовсю, чай рожден не слабым. / А ямщик в ответ одно: «По такой метели / Очень страшно, чтоб в пути лошади вспотели».

Как поэтический инвариант пушкинских строк: «Хоть убей, следа не видно; / Сбились мы, что делать нам!» можно считать у Есенина следующие строки: «Где ты, радость? Темь и жуть, грустно и обидно. / В поле что ли? В кабаке? Ничего не видно».

➢ Но, вместе с тем, эта вроде бы очевидная близость пушкинского и есенинского произведений, где, на первый взгляд, можно художественно идентифицировать одно и то же осмысление поэтического образа метели, все же, думается, иллюзорна.

➢ У Пушкина субъект речи в метели полагается, можно сказать, на милость Божью. У Есенина - активно вступает в поединок с природной стихией: «Ты, ямщик, я вижу - трус. Это не с руки нам. / Взял я кнут - и ну стегать по лошажьим спинам».

➢ И здесь, наверное, есть основание говорить о том, что поэтическое «я» Есенина в метельном пространстве имплицитно актуализирует знание о последствиях возможной остановки. Знание, обусловленное «чужим» опытом и по своей художественной генетике восходящее к изображенному миру пушкинских «Бесов». Однако объективации этого знания, этого опыта у Есенина нет. Вся структура есенинского произведения пронизана антитезами, где и исходным, и опорным является противоположение прошлого и настоящего субъекта речи, осмысливаемые им в причинно-следственной взаимосвязанности («Годы молодые с забубенной славой, / Отравил я сам вас горькою отравой. / Я не знаю: мой конец близок ли далек ли, / Были синие глаза, да теперь поблекли»). Именно это и порождает болезненную рефлексию лирического «я» в стихотворении Есенина: «Где ты, радость? Темь и жуть, грустно и обидно. /В поле что ли? В кабаке? Ничего не видно». Стремление преодолеть «темь и жуть» настоящего и воплощается в образно-символической картине зимней стихии, где восклицание пушкинского ямщика-«Сбились мы! Что делать нам!» - остается в подтексте экспозиции «метельного» сюжета Есенина.

Нужно отметить, что у Есенина метельная сцена имеет в структуре стихотворения особую сферу бытования, отличающуюся характером изображенного слова субъекта речи и героя-ямщика. Явленная в тексте как видение больного сознания лирического «я», эта сцена допускает возможность лишь условно-поэтического понимания нарисованной в ней картины. И соответственно пушкинские «Бесы» в контексте стихотворения Есенина «Годы молодые. » становятся ничем иным, как аллегорией. Причем, аллегорией одновременно и жизненного, и творческого тупика, что подчеркивается финалом есенинского произведения.

В целом ряде последующих поэтических произведений Есенина, таких, как «Ответ», «Метель», а также лирических миниатюрах октября-ноября 1925 года, образ метели в качестве основного смыслового компонента заключает в себе, преимущественно, аллегорию стихотворения «Годы молодые. » И не сложно заметить, что здесь этот образ неразрывно связан с мотивом смерти. Точнее, с мотивом предчувствия смерти, как некоего жесткого, но закономерного исхода неправедной жизни поэта:

Ну как заснуть в метель?

В трубе так жалобно

И так протяжно стонет.

Захочешь лечь,

И видишь не постель,

А узкий гроб

И - что тебя хоронят.

Как будто тысяча

Гнусавейших дьячков,

Поет она плакидой –

Сволочь-вьюга!

И снег ложится

Вроде пятачков,

И нет за гробом ни жены, ни друга! («Ответ»)

➢ И вместе с тем, в лирике Есенина той поры как бы параллельно с указанным выше образом метели присутствует и его, скажем так, альтернативный концепт. Он заключает в себе совершенно новое и, в общем-то, неожиданное поэтическое видение метели, выраженное или посредством анализирующих сравнений:

Теперь у вас зима.

И лунными ночами,

Я знаю, ты

Помыслишь не одна,

Как будто кто

Черемуху качает

И осыпает

Снегом у окна («Ответ»), или через образный параллелизм:

А за окном под метельные всхлипы,

В диком и шумном метельном чаду,

Кажется мне - осыпаются липы,

Белые липы в нашем саду

(«Снежная замять дробится и колется. »).

Здесь любопытна сама суть образа. Метель сначала объективируется в художественном сознании лирического произведения, словно обретая свое законное место (природный мир), а затем как бы теряет свой природный статус зимней стихии, становясь яркой образной картиной весны. Именно весна, как это и свойственно национальному мифологическому сознанию в целом, у Есенина является символом всеобщего пробуждения, очищения и обновления бытия. Что, впрочем, присуще и предшествующему, особенно раннему творчеству поэта.

Более полно образ метели Пушкина проявляется в одноименном произведении. Название «Метель» порождает тревожное ожидание какого-то потрясения, перелома, предвкушение динамичного, острого развития сюжета, "метельности", то есть взвихрённости, неожиданности, круговерти событий, драматического их развития. При этом ожидаемый драматизм совсем не обязательно чреват трагедией: метель - это тревога, смятение, сумятица, путаница, но далеко не всегда крушение, катастрофа, хотя и такой вариант не исключён. Самое естественное, буквальное, лежащее на поверхности предположение - картина зимней непогоды: снег, ветер, разбушевавшаяся стихия. Но, поскольку главным предметом художественного изображения всегда, о чём бы ни шла речь, является человек, естественно спроецировать смятение в природе на смятение в душе и/или судьбе героя, на неожиданный и резкий - стихийный - поворот в его жизни

Возможен и другой сюжетный ход: взвихрённости, тревожности и непредсказуемости внешних обстоятельств противостоит устойчивость, стабильность (социальная, нравственно-психологическая) героя, что, в свою очередь, может быть следствием полярных причин - косности или, напротив, стойкости и верности себе. Так или иначе, очевидно, что название пушкинской повести интригует и сулит увлекательный сюжет.

Проекции образа.

Две символические проекции образа даны в тексте сразу:

Метель - "печальное предзнаменование"; так воспринимается бушующая за окном непогода романтической барышней (заметим попутно, что это её не останавливает);

Метель - "судьба".

Когда Маша сошла в сад, "метель не утихала; ветер дул навстречу, как будто силясь остановить молодую преступницу". Но стоило барышне самостоятельно преодолеть первую, самую трудную часть пути, как стихия противодействующая обернулась стихией покровительствующей. Символическую миссию содействия выполняют и лошади, которые "не стояли на месте" в ожидании седоков, едва же барышня уселась, а кучер взял вожжи, - "лошади полетели", то есть началось то самое, заявленное эпиграфом, судьбоносное движение: метель - нетерпеливые кони - стремительный порыв в неведомое - Божий храм.

Венчающая эпизод фраза состоит из трёх многозначительных частей:

Первая из них - "Поручив барышню попечению судьбы" - закрепляет параллель "метель - судьба";

Вторая - "и искусству Терёшки-кучера" - привносит характерную для всей повести ироническую корректировку "высокого штиля" и вместе с тем даёт реалистическую гарантию дальнейшего развития событий в означенном направлении;

Третья - "обратимся к молодому нашему любовнику" - фиксирует смену предмета изображения и подчёркивает активность рассказчика, в данном случае не интонационную, а композиционную, "конструктивную", активность: переход от одного эпизода к другому мотивирован не естественным ходом событий, не сюжетной необходимостью, а "произволом" рассказчика, на глазах у читателя строящего, организующего повествование- " Поручив. обратимся. ". /

Бушующая метель безжалостно поглощает принадлежавшее герою время и корёжит знакомое ему пространство: застилает путь, направляет "не в ту сторону", заводит в "незнакомый лес" и успокаивается лишь тогда, когда герой выброшен за пределы "своей" пространственно-временной ниши и "своего", им самим сочинённого жизненного сюжета в чуждый мир, в иное измерение. Для седобородого мужика "вёрст десяток" до Жадрина - это "недалече"; Владимир же "при сём ответе" хватается за голову; в ответ на просьбу достать лошадей он слышит; "Каки у нас лошади?". Здесь нет враждебности ("Али ты прозяб? взойди погреться", - предлагает старик, даёт в проводники сына) - есть чужесть, иномирность.

Да, жизнь-метель, но человек - не безвольная игрушка в руках судьбы. У него есть шанс, о котором следует помнить, на который следует надеяться даже в самой безнадёжной ситуации, - шанс выиграть, вырвать счастливую судьбу у жизненной метельной круговерти. Марья Гавриловна об этом не думала, сознательно на это не рассчитывала, но интуитивно именно этим - жаждой жизни и доверием к ней - руководствовалась, за что и была щедро вознаграждена.

С точки зрения Гершензона, Пушкин своей «Метелью», как и «Бесами», утверждает: "Жизнь - метель, снежная буря, заметающая пред путником дороги, сбивающая его с пути: такова жизнь всякого человека. Он- безвольное игралище метели-стихии: думает действовать по личным целям, а в действительности движется её прихотью". Об этом же говорят и эпиграфы, предпосланные нами настоящему исследованию: "от судеб защиты нет", - утверждал Пушкин в другом своём произведении; "невластны мы в самих себе", - вторил ему Баратынский.

Заключение.

Поскольку основная часть работы заключалась в определении метели как мотива в художественном тексте, то в качестве выводов можно назвать следующие положения:

❖ Оба поэта употребляют этот образ как пейзажную деталь, которая характеризует разгулявшуюся стихию. Причем у А. С. Пушкина такая деталь встречается чаще.

❖ Очень часто метель воспринимается как синоним словам «жизнь», «судьба», то есть она символизирует довольно разные жизненные позиции человека. С одной стороны человек - не безвольная игрушка в руках судьбы. У него есть шанс вырвать счастливую судьбу у жизненной метельной круговерти. С другой стороны человек безвольное игралище метели-стихии

Возникают ассоциации с образом метели как с символом юношеских заблуждений, как символ ошибок молодости. Такое понимание метели особенно характерно для поэзии Есенина последних лет его жизни.

❖ В ходе данного исследования мы определили, что художественные образы произведений Есенина и Пушкина стилистически и идейно - художественно близки.

❖ Однако в поэзии Есенина чаще звучат фольклорные мотивы в картинах русской природы, а Пушкин следует литературной поэтической традиции.

Чувство природы, ощущение единства с ней человека завещано нам гениальными русскими поэтами А. С. Пушкиным и С. А. Есениным. Благодаря Пушкину мы останавливаемся в волнении и замираем перед прекрасной картиной осеннего дня или перед сиянием зимней дороги. Проникнув в мир поэтических образов Есенина, мы начинаем ощущать себя братьями одинокой березы, цвет коры которой ассоциируются со снегом, попадаем в черемуховую вьюгу. Эти чувства должны помочь нам сохранить человечность, а значит, и человечество.

Сергей Есенин – великий русский поэт, чье имя стоит в одном ряду с Пушкиным, Лермонтовым, Некрасовым.

Через все свое творчество он пронес непоколебимую любовь и веру в человека, в Россию, сохранил для потомков красоту родной природы, русской души, русского слова.

Прекрасна пейзажная лирика С. Есенина. В ней вместе с описаниями природы передаются самые сокровенные мысли и чувства поэта:

О сторона ковыльной пущи,

Ты сердцу ровностью близка,

Но и в твоей таится гуще

Стихотворения Есенина полны как спокойствия, тихой радости, созерцательности, так и горечи одиночества. Они открывают перед читателем двери в удивительный, волшебный мир, где “. ягненочек кудрявый – месяц гуляет в голубой траве”, а степь о розовом тоскует “небе и голубиных облаках”.

Язык поэта образный, яркий, живой. С помощью изобразительных средств языка он создает характерные, запоминающиеся образы гаснущих звезд, просыпающейся земли, зеленой долины, синих небес, колокольного звона.

Читая стихотворения С. Есенина, учишься ценить, любить и защищать красоту родной природы.

Мы все любим родную природу. Наверное, мы рождаемся с этим чувством, ведь человек – часть природы, а как можно не любить и не восхищаться тем, частью чего являешься ты сам? Мы можем часами любоваться красотой заходящего солнца, восхищаться необыкновенными красками, которыми окрашивается мир летним утром, с замиранием сердца вглядываться в звездное ночное небо, вслушиваться в шум дождя за окном и в шелест травы. Но для того, чтобы рассказать о красоте окружающего мира людям, мало просто видеть и чувствовать ее, нужно обладать настоящим талантом. Именно таким талантом обладал С. А. Есенин.

Пейзажная лирика поэта наполнена звуками и запахами его любимого “задумчивого и нежного” края – средней полосы России: шумят тростники, “кадит черемуховый дым”, “вода шумит за мельницей крылатой”, “сонный сторож стучит. колотушкой”, где-то вдалеке слышится песнь соловья.

В стихотворениях Есенина отразились его личные настроения, и потому природа в них так переменчива: то весела, то грустна, то плачет, то смеется, то приговаривает, то звенит и поет. Но чаще всего поэта “грусть вечерняя” “волнует непреодолимо”, что делает его произведения необыкновенно лиричными и проникновенными.

Природа родного края звенит, как натянутая струна-душа поэта, звенит от пронзительной любви к родному уголку. Колокольчиком дразнит девичий смех, раздается “белый перезвон” берез, вызванивают ивы, “со звонами” плачут глухари, а сам поэт бродит в “чаще звонкой” и, поклоняясь родным корням, тихо молится “под звон надломленной осоки”. Есенин часто рисует природу разноцветными красками. В его стихах брызжет и переливается синее, голубое, зеленое, рыжее, золотое. Вокруг расстилается мягкая зелень полей, алеет свет зари, голубеет небесный песок, синеют горы.

Пейзажи Есенина одухотворены: “дремлет взрытая дорога”, которой “примечталось”, что “совсем-совсем немного ждать зимы седой осталось”, говорит “березовым языком” золотая роща, глядят в “розовую водь” осинки, “поет” и “аукает” зима, “кудрявый сумрак за горой рукою машет белоснежной”. Каждое стихотворение наполнено неповторимыми запоминающимися об

разами, удивляющими своей новизной. Читая стихотворения Есенина, мы всегда с удивлением отмечаем что-то новое, чувствуется его необычный взгляд на привычные вещи и предметы. Природа изображена сияющей, многоликой: “загорелась зорька красная. полоса явилась ясная в. блеске золотом”, “блестит роса на крапиве”, “рыжий месяц жеребенком” запрягается в сани, а “седины пасмурного дня плывут, всклокоченные, мимо”.

Стихотворения этого замечательного русского поэта никогда не перестанут радовать нас и притягивать своей удивительной душевностью, любовью к жизни, к родине, ко всему живому.

(1 оценок, среднее: 5.00 из 5)

Сочинения по темам:

Знаменитый русский поэт Есенин Сергей Александрович проявил себя в своем творчестве, как прекрасного и утонченного лирика, способного разворошить в душе...
Стихотворение построено как диалог лирического героя с деревом. Одна из особенностей лирики Есенина – обращение в начале стихотворения. Здесь автор...
«Зима» – стихотворение, точная дата написания которого неизвестна. Исследователи творчества Есенина называют период с 1911 по 1912 год. Скорей всего,...
Романтическая лирика Пушкина – искренняя, тонкая, временами страстная. Для Пушкина влюбленность – это естественное, необходимое для жизни и творческого вдохновения...

ТЕЗИСЫ РАБОТЫ

1. Сергій Єсенін – “дійсно народний поет”, за висловом Блока. Його народність полягає в змалюванні картин природи в його ліриці, у великій любові до Батьківщини. Поезія С.Єсеніна пронизана світлом щирої любові до всього живого на землі.

2. Художній світ творів С.Єсеніна дуже різноманітний. Аналіз його віршів підтверджує те, що він широко використовує поетичні засоби для розкриття їх ідейно-тематичного змісту. Один з них – “олюднення” неживих предметів та явищ. Прикладом є “деревинні мотиви” у віршах поета.

3. Поезії Сергія Єсеніна – це невеличкі замальовки, ліричні етюди сільського життя, розмаїття навколишньої природи. Поет мав надзвичайний талант наділення природи людськими рисами. Він відчуває себе частинкою природи, тане в ній.

4. Ритміка єсенівського вірша нагадує мелодійне багатство російської народної поезії.

5. Епітети, порівняння, метафори, уособлення – художні засоби, до яких поет прибігає майже в кожному своєму ліричному творі.

6. Художній образ має своєрідну, типово єсенівську структуру: порівняння двох предметів за спільною ознакою.

7. Вся система художніх образів поета збудована на почутті рухів і перевтілень, які відбуваються у світі на єдності людини з природою, усім живим на землі.

8. Поетизація природи, її чарівність, вміння бачити і чути все те, що оточує людину, розуміння природи – ось те, що читач відмічає у творах С.Єсеніна, що відчуває він у своїй душі, подорожуючи разом з поетом.

Творчество Сергея Александровича Есенина, неповторимо яркое и глубокое, ныне прочно вошло в нашу литературу и пользуется огромным успехом у многочисленного украинского и зарубежного читателя. Стихи поэта полны сердечной теплоты и искренности, страстной любви к беспредельным просторам родных полей, “неисчерпаемую печаль” которых умел он так эмоционально и так звонко передать. В нашу литературу Сергей Есенин вошел как выдающийся лирик. Именно в лирике выражено все, что составляет душу есенинского творчества. В ней полнокровная, искрящаяся радость юноши, заново открывающего удивительный мир, тонко чувствующего полноту земной прелести, и глубокая трагедия человека, слишком долго остававшегося в “узком промежутке” старинных чувств и воззрений. И если в лучших стихотворениях Сергея Есенина – “половодье” самых сокровенных, самых интимных человеческих чувств, они до краев наполнены свежестью картин родной природы, то в других его произведениях природы – отчаянье, тлен, безысходная грусть.
Александр Блок справедливо заметил, что “гений – всегда народен. В поисках истины он может заблуждаться, ошибаться, отрицать самого себя, вчерашнего, сжигать за собой мосты для возврата в прошлое, уничтожать свои рукописи. Гений не может одного: изменить своей земле, своему народу”.
У каждого из нас в душе свой образ великого поэта и человека Сергея Есенина, у каждого в сердце свои есенинские стихи. Все это так. Но мне особенно дороги произведения Есенина о природе. О земле русской, о ее полях и лесах, о реках и озерах, о небе и солнце, о ночи и утре, о березе и черемухе…

Задремали звезды золотые,
Задрожало зеркало затока,
Брезжит свет на заводи речные
И румянит сетку небосклона.

Как удается поэту так необыкновенно прекрасно сказать о самом привычном явлении природы – рождении нового дня? Конечно же, на помощь приходят художественно-изобразительные средства: эпитеты, метафоры, олицетворения, сравнения.… Давайте проследим, как удалось автору “влюбить” нас в утро. Вот дремлют звезды, улыбаются березки, крапива обрядилась перламутром и шаловливо шепчет: “С добрым утром!”. Все это олицетворения, помогающие представить нам неживые предметы и явления живыми существами, подобными человеку, его чувствам, эмоциям.
Краску в стихотворении плеснули эпитеты: золотые звезды, сонные березки, серебряные росы, яркий перламутр.

1.1 “Древесные мотивы” лирики в стихотворениях поэта.

Природа у Есенина антропоморфна: березки уподобляются девушкам, клен – подвыпившему сторожу, лирическому герою. Образ природы строится на ассоциациях из деревенского крестьянского быта, а мир человека раскрывается обычно через ассоциации с жизнью природы.
Центральным, всеобъемлющим понятием поэтических воззрений славян, согласно, А.Афанасьеву, является образ мирового древа или “древа жизни”, олицетворяющий собой мировую гармонию, единство всего сущего. Таков этот образ в народной поэзии, таков он и в поэтике Есенина, вот почему в центре многих стихотворений С.Есенина оказался образ дерева.
“Все от древа – вот религия мысли нашего народа… Древо – жизнь. Вытирая лицо свое о холст с изображением древа, наш народ немо говорит о том, что он не забыл тайну древних отцов вытираться листвою, что он помнит себя семенем надмирного дерева и, прибегая под покров ветвей его, окунаясь лицом в полотенце, он как бы хочет отпечатать на щеках своих хоть малую ветвь его, чтоб, подобно древу, он мог осыпать с себя шишки слов и дум и струить от ветвей рук тень-добродетель”, - писал С.Есенин в своем поэтико-философском трактате “Ключи Марии”.
В древних мифах образ дерева был многозначен. Древо, в частности, символизировало жизнь и смерть (цветущее или сухое), древние представления о вселенной (верх – небо, низ – подземное царство, середина – земля). Древо в целом могло сопоставляться с человеком (голова – вершина, уходящая в небо, ноги – корни, ощущающие крепость в земле, раскинутые руки, подобно ветвям, обнимаю мир вокруг). Итак, древо – мифологический символ, обозначающий вселенную, гармонию вселенной.
Впрочем, для Есенина уподобление человека дереву больше, чем “религия мысли”: он не просто веровал в существование узловой связи человека с миром природы, он сам себя чувствовал частью этой природы.
Есенинский мотив “древесного романа”, выделенный М.Эпштейном, восходит к традиционному мотиву уподобления человека природе. Опираясь на традиционный троп “человек-растение”, Есенин создает “древесный роман”, герои которого – клен, березы и ивы.
Очеловеченные образы деревьев обрастают “портретными” подробностями: у березы – “стан, бедра, груди, ножка, прическа, подол, косы”, у клена – “нога, голова”.

Так и хочется руки сомкнуть
Над древесными бедрами ив .
(“Я по первому снегу бреду…”, 1917 г.).

Зеленая прическа,
Девическая грудь,
О, тонкая березка,
Что загляделась в пруд?
(“Зеленая прическа”, 1918г.)

Я не скоро, не скоро вернусь!
Долго петь и звенеть пурге.
Стережет голубую Русь
Старый клен на одной ноге.
(“Я покинул родимый дом…”, 1918г.).

По словам М.Эпштейна, “береза во многом благодаря Есенину стала национальным поэтическим символом России. Другие излюбленные растения – липа, рябина, черемуха”.
Из рассмотренных 339 стихотворений С.Есенина в 199 – есть упоминание того или иного дерева.
Береза наиболее часто становится героиней его произведений – 47. Далее идут ель (17), клен (15), черемуха, ива, сосна (14), липа (11), тополь, осина (10), рябина (9), верба (8), яблоня (7), сирень (6), ракита (5), калина (4), дуб (3), ветла (3), ольха, кедр (1).
Самые сюжетно протяженные, самые значимые в поэзии Есенина это все же березы и клен. Береза в русской народной и классической поэзии является национальным символом России. Это одно из наиболее почитаемых у славян деревьев. В древних языческих обрядах береза часто служила “майским деревом”, символом весны.
В стихотворении “Зашумели над затоном тростники” идет речь о важном и увлекательном действе семицко–троицкой недели – гадании на венках.

Погадала красна девица в семик.
Расплела волна венок из повилик.

Девушки плели венки и бросали их в реку. По далеко уплывшему, прибившемуся к берегу, остановившемуся или потонувшему венку, судили об ожидавшей их участи (дальнее или ближнее замужество, девичество, смерть суженого).

Ах, не выйти в жены девушке весной,
Запугал ее приметами лесной.

Радостная встреча весны омрачена предчувствием приближающейся смерти “на березке пообъедена кора”. Дерево без коры погибает, а здесь ассоциация “березка - девушка”. Мотив несчастья усиливается использованием таких образов как “мыши”, “ель”, “саван”.
В стихотворении “Зеленая прическа”(1918 г.) очеловечивание облика березы в творчестве Есенина достигает полного развития. Береза становится похожей на женщину.

Зеленая прическа,
Девическая грудь,
О, тонкая березка,
Что загляделась в пруд?

Читатель так и не узнает, о ком это стихотворение – о березке или о девушке, потому что человек здесь уподоблен дереву, а дерево – человеку.
С образом березы тесно переплетается и тема Родины. Каждая есенинская строка согрета чувством безграничной любви к России. Сила лирики поэта заключается в том, что в ней чувство любви к Родине выражается не отвлеченно, а конкретно, в зримых образах, через картины родного пейзажа.
Это можно увидеть в таких стихотворениях как “Белая береза”(1913 г.), “Возвращение на Родину” (1924 г.), “Неуютная жидкая лунность” (1925 г.).
Клен, в отличие от других деревьев, не имеет столь определенного, сформированного образного ядра в русской поэзии. В фольклорных традициях, связанных с древними языческими ритуалами, он не играл значимой роли. Поэтические воззрения на него в русской классической литературе в основном складываются в ХХ веке и поэтому еще не приобрели ясных очертаний.
Образ клена наиболее сформирован в поэзии С.Есенина, где он выступает как своего рода лирический герой “древесного романа”. Клен – это разудалый, слегка разухабистый парень, с буйной копной непричесанных волос, так как у него круглая крона, похожая на копну волос или на шапку. Отсюда и мотив уподобления, то первичное сходство, из которого развился образ лирического героя.

Оттого что тот старый клен
Головой на меня похож.
(“Я покинул родимый дом…”, 1918 г.)

В стихотворении “Сукин сын” (1984 г.) лирический герой грустит от ушедшей юности, которая “отшумела”,
Как подгнивший под окнами клен.
В народной поэзии гнилое или засохшее дерево – это символ горя, потери чего-то дорогого, что уже не вернуть.
Герой вспоминает свою юношескую любовь. Символом любви здесь выступает калина, с ее “горькой” семантикой, она сочетается к тому же с “желтым прудом”. Желтый цвет в суевериях народа является символом разлуки и горя. Поэтому можно сказать, что расставание с любимой девушкой уже было предначертано самой судьбой.
Клен или явор в этнологических преданиях славян дерево, в которое превращен человек (“заклят”). С.Есенин также антропоморфизирует клен, он предстает как человек со всеми присущими ему душевными состояниями и периодами жизни. В стихотворении “Клен ты мой опавший…”(1925 г.) лирический герой подобен клену своей разудалостью, он проводит параллель между собой и кленом:

И как пьяный сторож, выйдя на дорогу,
Утонул в сугробе, приморозил ногу.
Ах, и сам я нынче что-то стал нестойкий,
Не дойду до дома с дружеской попойки.

Даже не всегда понятно, о ком идет речь в этом стихотворении, – о человеке или дереве.

Там вон встретил вербу, там сосну приметил,
Распевал им песни под метель о лете.
Сам себе казался я таким же кленом…

Напоминая клен своей “беззаботно-кудрявой головой”, тополь вместе с тем аристократически “строен и прям”. Эта стройность, устремленность ввысь является отличительной чертой тополя, вплоть до поэзии наших дней.
В произведениях Есенина тополя тоже знак Родины, как и береза.
Прощаясь с домом, уезжая в чужие края, герой грустит о том, что

Уж не будут листвою крылатой
Надо мной звенеть тополя.
(“Да! Теперь решено…” 1922 г.)

Иву называют “плакучей”. Образ ивы более однозначен и имеет семантику меланхоличности.
В русской народной поэзии ива – символ не только любовной, но и всякой разлуки, горя матерей, расстающихся со своими сыновьями.
В поэзии С.Есенина образ ивы традиционно ассоциируется с грустью, одиночеством, с разлукой. Эта грусть по прошедшей юности, по утере любимого человека, от расставания с Родиной.
Например, в стихотворении “Нощь и поле, и крик петухов…”(1917 г.)

Здесь все так же, как было тогда,
Те же реки и те же стада.
Только ивы над красным бугром
Обветшалым трясут подолом .

“Обветшалый подол ив” – прошлое, старое время, то, что очень дорого, но то, что больше никогда не вернется. Разрушенная, исковерканная жизнь народа, страны.
В этом же стихотворении упоминается и осина. Она подчеркивает горечь, одиночество, так как в народной поэзии всегда является символом печали.
В других стихотворениях ива, как и береза, является героиней, девушкой.

И вызванивают в четки
Ивы – кроткие монашки.
(“Я по первому снегу бреду…”, 1917 г.)

Сентябрь - это осень, а осень жизни это скорый приход зимы – старости. Этот “возраст осени” герой встречает спокойно, хотя и с небольшой грустью об “озорной и непокорной отваге”, потому что к этому времени он приобрел жизненный опыт и на окружающий его мир смотрит уже с высоты прожитых лет.
Все то, чем дерево выделяется среди других форм растительности (крепость ствола, могучая крона), выделяет дуб среди других деревьев, делая как бы царем древесного царства. Он олицетворяет собой высшую степень твердости, мужества, силы, величия. Высокий, могучий, цветущий – характерные эпитеты дуба, который у поэтов выступает как образ жизненной мощи.
В поэзии С.Есенина дуб не такой постоянный герой, как береза и клен. Дуб упоминается всего в трех стихотворениях (“Богатырский посвист” 1914 г., “Октоих” 1917 г., “Несказанное, синее, нежное…” 1926 г.).
Этот дуб как бы обобщает все то, о чем хотел написать поэт в этом произведении, то, что семья – это самое главное, что может быть у человека.
Образ “семьи” здесь дан в более широком смысле: это и “отчий край”, и “родные могилы”, и “отчий дом”, то есть все, что связывает человека с этой землей.
Хвойные деревья передают иное настроение и несут иной смысл, чем лиственные: не радость и грусть, не различные эмоциональные порывы, но скорее таинственное молчание, оцепенение, погруженность в себя.
Сосны и ели представляют собой часть угрюмого, сурового пейзажа, вокруг них царит глушь, сумрак, тишина. Несменяемая зелень вызывает ассоциации хвойных деревьев с вечным покоем, глубоким сном, над которым не властно время, круговорот природы.
Эти деревья упоминаются в таких стихотворениях 1914 года, как “Не ветры осыпают пущи…”, “сохнет стаявшая глина”, “Чую радуницу божью…”, “Ус”, “Туча кружево в роще связала”(1915 г.).
В стихотворении Есенина “Пороша” (1914 г.) главная героиня – сосна выступает как “старушка”:

Словно белою косынкой
Подвязалася сосна.
Понагнулась, как старушка,
Оперлася на клюку…

Лес, где живет героиня, сказочный, волшебный, тоже живой, как и она.

Заколдован невидимкой,
Дремлет лес под сказку сна…

С другим сказочным, волшебным лесом мы встречаемся в стихотворении “Колдунья” (1915 г.). Но этот лес уже не светлый и радостный, а наоборот грозный (“Роща грозится еловыми пиками”), мрачный, суровый.
Ели и сосны здесь олицетворяют злое, недоброжелательное пространство, нечистую силу, живущую в этой глуши. Пейзаж написан темными красками:

Темная ночь молчаливо пугается,
Шалями тучек луна закрывается.
Ветер – певун с завыванием кликуш…

Итак, рассмотрев “древесные мотивы” в произведениях С.Есенина, мы видим, что стихи С.Есенина проникнуты ощущением неразрывной связи с жизнью природы. Она неотделима от человека, от его мыслей и чувств. Образ древа в творчестве Есенина предстает в том же значении, что и в народной поэзии. Авторский мотив “древесного романа” восходит к традиционному мотиву уподобления человека природе, опирается на традиционный троп “человек-растение”.
Рисуя природу, поэт вводит в рассказ описание человеческого быта, праздников, которые так или иначе связаны с животным и растительным миром. Есенин как бы переплетает эти два мира, создает один гармоничный и взаимопроникающий мир. Он часто прибегает к приему олицетворения. Природа – это не застывший пейзажный фон: она горячо реагирует на судьбу людей, события истории. Она любимый герой поэта.

Мир человека и мир природы в поэзии Есенина один и неделим. Отсюда полноводье чувств и мудрость мысли, естественная их слитность, сопричастность в образной плоти стиха; отсюда прозрение, нравственная высота есенинской пейзажной лирики. Огромен диапазон мыслей и чувств заключает в тех стихах поэта, где природа едва ли не основной главный герой. При этом не перестаешь удивляться, как меняются краски, картины природы, масштабность виденья поэтом вечно изменяющегося мира, наконец, выразительнейшая метафорическая образность стиха, от движения времени, истории, от нравственных, социальных и политических бурь, от потрясений на его родной земле, с его родным народом:

Понакаркали черные вороны:
Грозным бедам широкий простор.
Крутит вихорь леса во все стороны,
Машет саваном пена с озер.
Грянул гром, чашка неба расколота,
Тучи рваные кутают лес,
На подвесках из легкого золота
Закачались лампадки небес.

Так, используя метафоры, Есенин показал нам 1914 год, начало первой мировой войны.
Вообще, как мне кажется, в стихотворениях Есенина о природе можно проследить историю страны. В тяжелые, трудные дни революции, в годы гражданской войны рождаются печальные строки. Мы видим в них сдержанные краски, иную образность, слышим иной настрой чувств.

Я последний поэт деревни,
Скромен в песнях дощатый мост.
За прощальной стою обедней
Кадящих листвой берез.
………………………………
На тропу голубого поля
Скоро выйдет железный гость.
Злак овсяный, зарею пролитый,
Соберет его черная горсть.

Грустное, печальное, безнадежное настроение поэта передают эпитеты: последний поэт, прощальная обедня, железный гость, черная горсть. Но как ни хороша “стальная Русь” сердце Есенина болит, тоскует по “рязанским раздольям”, по “полевой России”, в которых он видит истинную красоту родной земли. И нет противоречия. Ибо человек и природа, человек и родина – вечные темы поэзии, основными они стали и в творчестве Есенина. Людям, как отмечал А.Т.Твардовский, нужна “и та, и та” красота.
И Есенин уже тогда, в двадцатые годы, “во время бурь и революций”, не только почувствовал, но и сумел сохранить для будущего, для потомков красоту родной природы, русских раздолий, простоту русского человека. Только поэт, душа которого чиста, как родник, а сердце полно неисчерпаемой любви и милосердия ко всему живому в мире, только человек, твердо верящий в ту неизменную истину, что “мир - прекрасен”, мог подобрать такие чистые, родниковые слова-эпитеты, говоря о Родине:

Отговорила роща золотая,
Березовым веселым языком,
И журавли, печально пролетая,
Уж не жалеют больше ни о ком .

Есть и олицетворение, свидетельствующее о том, что для Есенина мир природы – это живой мир, с которым он общается, который понимает его, а поэт понимает природу.

И если время, ветром разметая,
Сгребет их все в один ненужный ком…
Скажите так… что роща золотая
Отговорила милым языком.

Осень в природе сравнивается с “осенью” в душе лирического героя. Этот мотив ушедшей юности вводится предложением “отговорила роща золотая”. Лирический герой, с одной стороны, принимает жизнь такой, какая она есть:

Кого жалеть? Ведь каждый в мире – странник.
Пройдет, зайдет и вновь оставит дом.

А с другой – его мучают воспоминания о юности, о которой он думает не без сожаления:

Я полон дум о юности веселой…

Но ничего в прошедшем мне не жаль.

И, несмотря на эти слова, действительность для него вовсе не привлекательна:

Стою один среди равнины голой, А журавлей относит ветер в даль.

Юность же в памяти лирического героя осталась как “цветы”. Повторяющееся слово “не жаль” еще больше подчеркивает чувство утраты. Все эти эпитеты, сравнения и метафоры здесь существуют не только для красоты форм, но и для того, чтобы полнее выразить отношение героя к уходящей молодости: журавли теперь пролетают “печально”, конопляник “грезит”, дерево “роняет тихо листья”. Природа и лирический герой в этом стихотворении неразрывно связаны. Все перемены, происходящие в природе, можно наблюдать и в жизни человека, который не только является ее частью, но и должен слиться с нею, чтобы достичь гармонии с миром.

Пейзажная лирика Есенина – это своеобразные зарисовки, лирические этюды, в которых отражена красота природы, такой близкой, знакомой и родной. Художественно-изобразительные средства (эпитеты, метафоры, олицетворения, сравнения) помогают читателю почувствовать себя частью природы и затеряться в ней. Березки, ветер, звезды – все дышит, движется, растет и радуется солнышку на земле. Читая о них, хочется жить, потому что стихи поэта наполнены мелодией, богатством народно-песенных традиций народа. Да и для Сергея Есенина глагол “петь” синонимичен слову “писать”.
Анализирую произведение, мы увидели, как тонко создан в есенинском творчестве образ природы. Художественно-изобразительные средства помогают увидеть в каждом стихотворении настроение поэта. Художественные детали в пейзаже обостряют чувства и мысли, отражают их глубину, движение. Эпитеты, метафоры, олицетворения, сравнения помогают увидеть переживания поэта от приглушенно-грустного до тревожно-драматического. Иногда прозаическое звучание заставляет задумываться каждого, кто читает стихи С.Есенина, над собственным отношением к природе, научиться ее слушать и видеть.
Естественно, что эта работа не смогла охватить все то богатство и многообразие художественно-изобразительных средств, которыми наполнены стихи поэта.
В пейзажной лирике Сергея Есенина – прошлое, настоящее и будущее поэта. Оно связано поэзией, художественными средствами, которые создают самые различные образы и чаще всего – образ пустоты, скорби, неудовлетворения, грусти.

На роботу учениці 11-го класу гімназії міста Генічеська Звєрєвої Олени на тему: “Средства изображения пейзажа в лирике С.А.Есенина”

Робота Звєрєвої Олени – перше дослідження ученицею складних літературних процесів літератури “срібної доби” в Росії. Вона вивчала та аналізувала різні літературні джерела та твори С.Єсеніна, щоб відтворити поетичний світ віршів, який характеризується довершеними художніми засобами.
Робота виконана згідно з вимогами. Оформлена вірно. Матеріал викладено Науково, грамотно, лаконічно, доступно.
Викладена література, яка допомогла автору послатися на факти та приклади, наведені, як докази своїх висновків.

Парнюк О.А., учитель російської літератури, учитель вищої категорії, учитель-методист.

Стремясь выразить красоту и силу лирического чувства, поэт обращается к стилистическим приемам, помогающим создать зримые, четкие образы. В стихах Есенина представлена почти вся цветовая гамма, но особо любимы им золотой, синий Щ алый цвета. Говоря о художественном своеобразии есенинской лирики, важно обратить внимание на композицию стихов поэта. В стихах Есенина начальные строчки являются важным композиционным элементом, в них обычно в сжатом виде намечена та тема, которой посвящено данное произведение. Часто эти строчки представляют собой своеобразный тезис, констатацию определенной авторской мысли, которая получает затем дальнейшее развитие! «Да! Теперь решено. Без возврата я покинул родные поля», «Каждый труд благослови, удача!»

Важную функцию выполняют и своеобразные изречения, в которых обобщены жизненные наблюдения поэта. Нередко они стоят в конце стихотворения, как бы подытоживая его: «Будь же ты вовек благословенно, что пришло процвесть и умереть» «Оттого и дороги мне люди, что живут со мною на земле».

Наиболее распространенной композиционной формой в лирике Есенина является кольцевая композиция, когда в конце стихотворения поэт вновь возвращается к начальному тезису. Так построено, например, стихотворение «Дорогая, сядем рядом...». Однако довольно часто мы сталкиваемся с видоизмененным зачином стихотворения: «Отговорила роща золотая березовым, веселым языком...». И концовка: «Скажите так... что роща золотая отговорила милым языком.

Лирика Есенина близка устному народному творчеству. Покажите с помощью конкретных примеров, какую роль в стихах поэта играют излюбленные приемы народного творчества - психологический параллелизм и повтор. Расскажите, какое влияние оказала есенинская поэтика, есенинская образность на творческие искания русских поэтов последующих поколений.

Нужно скачать сочиненение? Жми и сохраняй - » О пейзажной лирике Есенина . И в закладках появилось готовое сочинение.

В пейзажной лирике Есенина особое место занимают образы осени и зимней метели, которые обычно связаны с мотивами грусти, сожаления о совершенных ошибках и придают особый эмоциональный тон стихотворению. Таковы образ метели в стихотворении «Клен ты мой опавший, клен заледенелый...» и картина осенней природы в стихотворении «Отговорила роща золотая...». Стремясь выразить красоту и силу лирического чувства, поэт обращается к стилистическим приемам, помогающим создать зримые, четкие образы. В стихах Есенина представлена почти вся цветовая гамма, но особо любимы им золотой, синий Щ алый цвета. Говоря о художественном своеобразии есенинской лирики, важно обратить внимание на композицию стихов поэта. В стихах Есенина начальные строчки являются важным композиционным элементом, в них обычно в сжатом виде намечена та тема, которой посвящено данное произведение.

Часто эти строчки представляют собой своеобразный тезис, констатацию определенной авторской мысли, которая получает затем дальнейшее развитие! «Да! Теперь решено. Без возврата я покинул родные поля», «Каждый труд благослови, удача! » Важную функцию выполняют и своеобразные изречения, в которых обобщены жизненные наблюдения поэта.

Нередко они стоят в конце стихотворения, как бы подытоживая его: «Будь же ты вовек благословенно, что пришло процвесть и умереть» «Оттого и дороги мне люди, что живут со мною на земле». Наиболее распространенной композиционной формой в лирике Есенина является кольцевая композиция, когда в конце стихотворения поэт вновь возвращается к начальному тезису. Так построено, например, стихотворение «Дорогая, сядем рядом...». Однако довольно часто мы сталкиваемся с видоизмененным зачином стихотворения: «Отговорила роща золотая березовым, веселым языком...». И концовка: «Скажите так... что роща золотая отговорила милым языком.