Матильда кшесинская. Долгая и блестящая жизнь балерины Матильды Кшесинской
В России все-таки вышел в прокат фильм Алексея Учителя "Матильда" - казалось бы, обычная драма о романе последнего российского императора и балерины, которая вдруг совершенно неожиданно вызвала небывалое бурление страстей, скандалы и даже нешуточные угрозы расправы в адрес режиссера и членов съемочной группы. Что ж, пока заинтригованная российская публика в состоянии некоторой оторопи готовится лично оценить источник всероссийской шумихи, Владимир Тихомиров рассказывает, какой была в жизни Матильда Кшесинская.
Балерина голубых кровей
По семейному преданию Кшесинских, прапрапрадедом Кшесинской был граф Красинский, обладавший огромными богатствами. После его смерти почти всё наследство отошло его старшему сыну - прапрадеду Кшесинской, а вот его младший сын не получил практически ничего. Но вскоре счастливый наследник умер и все богатство перешло его 12-летнему сыну Войцеху, оставшемуся на попечении француза-воспитателя.
Дядя Войцеха решил убить мальчика, чтобы завладеть состоянием. Он нанял двух киллеров, один из которых в самый последний момент раскаялся и рассказал о заговоре воспитателю Войцеха. В итоге тот тайно увез мальчика во Францию, где и записал его под фамилией Кшесинский.
Единственное, что сохранилось у Кшесинской в доказательство ее высокородного происхождения, - это кольцо с гербом графов Красинских.
С детства – к станку
Балет был судьбой Матильды от рождения. Отец, поляк Феликс Кшесинский, был танцовщиком и педагогом, а также создателем семейной труппы: в семье было восемь детей, каждый из которых решил связать свою жизнь со сценой. Матильда была самой младшей. Уже в три года ее отправили в балетный класс.
Кстати, она далеко не единственная из Кшесинских, кто добился успеха. На сцене Императорских театров долгое время блистала ее старшая сестра Юлия. А саму Матильду долгое время именовали "Кшесинская Вторая". Прославился и ее брат Иосиф Кшесинский, также известный танцовщик. После революции он остался в Советской России, получил звание Заслуженного артиста Республики. Судьба его сложилась трагически – он умер от голода во время блокады Ленинграда.
Любовь с первого взгляда
Матильду заметили уже в 1890 году. На выпускном спектакле балетного училища в Петербурге, на котором присутствовал император Александр III с семьей (императрица Мария Фёдоровна, четыре брата государя с супругами и ещё совсем юный цесаревич Николай Александрович), император громко спросил: "А где же Кшесинская?" Когда смутившуюся воспитанницу подвели к нему, он протянул ей руку и сказал:
Будьте украшением и славою нашего балета.
После экзамена в училище давали большой праздничный ужин. Александр III попросил Кшесинскую сесть рядом с ним и представил балерину своему сыну Николаю.
Молодой цесаревич Николай Я не помню, о чём мы говорили, но я сразу влюбилась в наследника, - позже писала Кшесинская. - Как сейчас вижу его голубые глаза с таким добрым выражением. Я перестала смотреть на него только как на наследника, я забывала об этом, всё было как сон. Когда я прощалась с наследником, который просидел весь ужин рядом со мною, мы смотрели друг на друга уже не так, как при встрече, в его душу, как и в мою, уже вкралось чувство влечения...
Вторая встреча с Николаем случилась в Красном Селе. Там же был построен и деревянный театр для развлечения офицеров.
Кшесинская после разговоров с наследником вспоминала:
Только о нём я и могла думать. Мне казалось, что хоть он и не влюблён, но всё же чувствует ко мне влечение, и я невольно отдавалась мечтам. Нам ни разу не удавалось поговорить наедине, и я не знала, какое чувство он питает ко мне. Узнала я это уже потом, когда мы стали близки...
Главное - напоминать о себе
Роман Матильды и Николая Александровича начался в 1892 году, когда наследник снял для балерины роскошный особняк на Английском проспекте. Наследник постоянно приезжал к ней, и любовники провели там вместе много счастливых часов (позже он купил и подарил ей этот дом).
Впрочем, уже летом 1893 года Ники стал навещать балерину всё реже.
А 7 апреля 1894 года была объявлена помолвка Николая с принцессой Алисой Гессен-Дармштадтской.
Николай II и Алиса Гессен-Дармштадтская
Мне казалось, что жизнь моя кончена и что радостей больше не будет, а впереди много, много горя, - писала Матильда. - Что я переживала, когда знала, что он был уже со своей невестой, трудно выразить. Кончилась весна моей счастливой юности, наступала новая, трудная жизнь с разбитым так рано сердцем…
В своих многочисленных письмах Матильда просила у Ники разрешения по-прежнему общаться с ним на "ты", а также обращаться к нему за помощью в сложных ситуациях. На протяжении всех последующих лет она всячески старалась напомнить о себе. Например, покровители в Зимнем дворце часто извещали ее о планах перемещения Николая по городу – куда бы ни направился император, он неизменно встречал там Кшесинскую, восторженно посылавшую "дорогому Ники" воздушные поцелуи. Чем, вероятно, доводила и самого Государя, и его супругу до белого каления. Известен факт, что в дирекцию Императорского театра однажды пришел приказ о запрете Кшесинской выступать по воскресеньям – в этот день обычно царская семья посещала театры.
Любовница на троих
После наследника у Кшесинской было ещё несколько любовников из числа представителей дома Романовых. Так, сразу после расставания с Ники ее утешал Великий князь Сергей Михайлович - их роман продолжался долгое время, что отнюдь не мешало Матильде Кшесинской заводить новых любовников. Также в 1900 году она стала встречаться с 53-летним Великим князем Владимиром Александровичем.
Вскоре у Кшесинской завязался бурный роман и с его сыном - Великим князем Андреем Владимировичем, ее будущим мужем.
В моё сердце закралось сразу чувство, которого я давно не испытывала; это был уже не пустой флирт, - писала Кшесинская. - Со дня моей первой встречи с великим князем Андреем Владимировичем мы всё чаще и чаще стали встречаться, и наши чувства друг к другу скоро перешли в сильное взаимное влечение.
Андрей Владимирович Романов и Матильда Кшесинская с сыном
Впрочем, она не прерывала отношений и с другими Романовыми, пользуясь их покровительством. Например, с их помощью она получила персональный бенефис, посвящённый десятилетию её работы в Императорском театре, хотя другим артистам подобные почести полагались лишь после двадцати лет службы.
В 1901 году Кшесинская узнала, что беременна. Отец ребенка - Великий князь Андрей Владимирович.
18 июня 1902 года она родила сына у себя на даче в Стрельне. Сперва она хотела назвать его Николаем, в честь своего любимого Ники, но в итоге мальчика назвали Владимиром — в честь отца её любовника Андрея.
Кшесинская вспоминала, что после родов у нее состоялся тяжелый разговор с Великим князем Сергеем Михайловичем, который был готов признать новорожденного за своего сына:
Он отлично знал, что не он отец моего ребёнка, но он настолько меня любил и так был привязан ко мне, что простил меня и решился, несмотря на всё, остаться при мне и ограждать меня как добрый друг. Я чувствовала себя виноватой перед ним, так как предыдущей зимой, когда он ухаживал за одной молоденькой и красивой великой княжной и пошли слухи о возможной свадьбе, я, узнав об этом, просила его прекратить ухаживание и тем положить конец неприятным для меня разговорам. Я так обожала Андрея, что не отдавала себе отчёта, как я виновата была перед великим князем Сергеем Михайловичем...
В итоге ребенку дали отчество Сергеевич и фамилию Красинский – для Матильды это имело особый значение. Правда, уже после революции, когда в 1921 году балерина и Великий князь Андрей Владимирович обвенчались в Ницце, их сын получил "правильное" отчество.
Готика на Виндзорщине
Великий князь Андрей Владимирович в честь рождения ребенка сделал Кшесинской царский подарок – имение Борки в Орловской губернии, где он замыслил построить на месте старого господского дома копию английского Виндзора. Матильда восхищалась поместьем британских королей.
Вскоре из Петербурга был выписан знаменитый архитектор Александр Иванович фон Гоген, строивший в Петербурге тот самый знаменитый особняк Кшесинской на углу Кронверкского проспекта.
Строительство шло десять лет, и в 1912 году замок с парком были готовы. Однако прима-балерина осталась недовольна: какой же это английский стиль, если в пяти минутах прогулки по парку можно увидеть типичнейшую русскую деревню с избами, крытыми соломой?! В итоге соседняя деревня была стерта с лица земли, а крестьяне выселены на новое место.
Но Матильда все равно отказалась переезжать на отдых в Орловскую губернию. В итоге Великий князь Андрей Владимирович продал "Русский Виндзор" в Борках местному коннозаводчику из графского рода Шереметьевых, а балерине он купил виллу Alam на Лазурном побережье Франции.
Хозяйка балета
В 1904 году Кшесинская решает уйти из Императорского театра. Но в начале нового сезона получает предложение вернуться на "договорной" основе: за каждое выступление ей обязуются платить по 500 рублей. Сумасшедшие деньги по тем временам! Также за Кшесинской были закреплены все партии, которые нравились ей самой.
Вскоре весь театральный мир знал, что слово Матильды – закон. Так, директор Императорских театров, князь Сергей Волконский, однажды посмел настаивать на том, чтобы Кшесинская вышла на сцену в костюме, который ей не нравился. Балерина не подчинилась и была оштрафована. Через пару дней уже сам князь Волконский подал в отставку.
Урок был учтен, и новый директор Императорских театров Владимир Теляковский уже предпочитал держаться от Матильды подальше.
Казалось бы, балерина, служа в дирекции, должна принадлежать репертуару, а тут оказывалось, что репертуар принадлежит Кшесинской, - писал сам Теляковский. - Она считала его своею собственностью и могла дать или не дать танцевать другим.
Увядание Матильды
В 1909 году умирает главный покровитель Кшесинской — дядя Николая II, Великий князь Владимир Александрович. После его смерти отношение к балерине в Императорском театре меняется самым радикальным образом. Ей все чаще стали предлагать эпизодические роли.
Владимир Александрович Романов
Вскоре Кшесинская отправляется в Париж, затем в Лондон, снова Петербург. До 1917 года никаких кардинальных перемен в жизни балерины больше уже не происходит. Результатом скуки стал роман балерины с танцовщиком Петром Владимировым, который был младше Матильды на 21 год.
Великий князь Андрей Владимирович, привыкший делить любовницу с отцом и дядей, был в ярости. Во время гастролей Кшесинской в Париже князь вызвал танцора на дуэль. Несчастному Владимирову оскорбленный представитель рода Романовых прострелил нос. Медикам пришлось собирать его по кусочкам.
В бегах
В начале февраля 1917 года полицмейстер Петрограда посоветовал балерине вместе с сыном покинуть столицу, поскольку в городе ожидались беспорядки. 22 февраля балерина дала последний прием в своем особняке – это был обед с шикарной сервировкой на двадцать четыре персоны.
Уже на следующий день она покинула охваченный волной революционного безумия город. 28 февраля в особняк балерины ворвались большевики во главе со студентом-грузином Агабабовым. Он стал устраивать обеды в известном доме, заставлял повара готовить ему и его гостям, которые пили элитные вина и шампанское из погреба. Оба автомобиля Кшесинской были реквизированы.
Особняк Кшесинской в Петербурге
В это время сама Матильда скиталась вместе с сыном по разным квартирам, опасаясь, что у неё отнимут ребёнка. Еду ей приносили из дома её слуги, почти все они остались верны Кшесинской.
Через некоторое время Кшесинская сама решилась пойти в свой дом. Она ужаснулась, когда увидела, во что он превратился.
Мне предложили подняться в мою спальню, но это было просто ужасно, что я увидела: чудный ковёр, специально мною заказанный в Париже, весь был залит чернилами, вся мебель была вынесена в нижний этаж, из чудного шкапа была вырвана с петлями дверь, все полки вынуты, и там стояли ружья... В моей уборной ванна-бассейн была наполнена окурками. В это время ко мне подошёл студент Агабабов... Он предложил мне как ни в чём не бывало переехать обратно и жить с ними и сказал, что они уступят мне комнаты сына. Я ничего не ответила, это уже было верхом нахальства…
До середины лета Кшесинская пыталась вернуть особняк, но потом поняла, что нужно просто бежать. И она уехала в Кисловодск, где воссоединилась с Андреем Романовым.
В ее же особняке в разные годы работали Ленин, Зиновьев, Сталин и другие. С балкона этого дома неоднократно выступал перед рабочими, солдатами и матросами Ленин. Несколько лет там жил Калинин, с 1938 по 1956 год там был музей Кирова, а с 1957 года — Музей революции. В 1991 году в особняке создали Музей политической истории России, который находится там до сих пор.
В эмиграции
В 1920 году Андрей и Матильда с ребенком покидают Кисловодск и едут в Новороссийск. Затем уезжают в Венецию, оттуда во Францию.
В 1929 году Матильда с мужем оказывается в Париже, но деньги на счетах практически закончились, а жить на что-то надо. Тогда Матильда решает открыть свою собственную балетную школу.
Вскоре к Кшесинской начинают приходить на занятия дети знаменитых родителей. Например, дочери Фёдора Шаляпина. Всего же за пять лет школа раскручивается так, что в ней ежегодно обучается порядка 100 человек. Школа действовала и во время нацистской оккупации Парижа. Конечно, в какие-то моменты учеников не было совсем, и балерина приходила в пустую студию. Школа стала для Кшесинской отдушиной, благодаря которой она перенесла арест сына Владимира. Он попал в гестапо буквально на следующий же день после вторжения фашистов на территорию СССР. Родители подняли все возможные связи, чтобы Владимира освободили. По слухам, Кшесинская даже добилась встречи с начальником тайной государственной полиции Германии Генрихом Мюллером. В итоге после 119 дней заключения Владимира все-таки освободили из концлагеря и вернули домой. А вот Великий князь Андрей Владимирович за время заключения сына действительно сошёл с ума. Ему якобы везде мерещились немцы: вот открывается дверь, они заходят и арестовывают сына.
Финал
В 1956 году Великий князь Андрей Владимирович в возрасте 77 лет умер в Париже.
С кончиною Андрея кончилась сказка, какой была моя жизнь. Наш сын остался при мне - я его обожаю и в нём отныне весь смысл моей жизни. Для него, конечно, я всегда останусь матерью, но также самым большим и верным другом...
Интересно, что после отъезда из России в ее дневнике не встречается больше ни единого слова о последнем русском императоре.
Матильда умерла 5 декабря 1971 года, не дожив несколько месяцев до своего столетия. Похоронена на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем. На памятнике эпитафия: "Светлейшая княгиня Мария Феликсовна Романовская-Красинская, заслуженная артистка императорских театров Кшесинская".
Ее сын Владимир Андреевич умер холостым и бездетным в 1974 году и был похоронен рядом с могилой матери.
Но балетная династия Кшесинской не угасла. В этом году в балетную труппу Большого театра была принята внучатая племянница Матильды Кшесинской Элеонора Севенард.
Подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзен!
Нажмите "Подписаться на канал", чтобы читать Ruposters в ленте "Яндекса"
В округ ещё не выпущенного фильма «Матильда» Алексея Учителя разгорелся скандал: Наталья Поклонская по просьбе активистов движения «Царский крест» попросила генпрокурора Юрия Чайку проверить новую картину режиссёра. Общественники считают фильм, рассказывающий об отношениях канонизированного РПЦ императора Николая II и балерины Матильды Кшесинской, «антироссийской и антирелигиозной провокацией в сфере культуры». Мы рассказываем о том, какие отношения связывали Кшесинскую и императора.
В 1890 году впервые на выпускном спектакле балетного училища в Петербурге должна была присутствовать царская семья во главе с Александром III. «Этот экзамен решил мою судьбу,» - напишет позже Кшесинская.
Судьбоносный ужин
После спектакля выпускники с волнением наблюдали, как по длинному коридору, ведущему от театральной сцены в репетиционный зал, где их собрали, медленно шли члены царской семьи: Александр III с императрицей Марией Фёдоровной, четыре брата государя с супругами и ещё совсем юный цесаревич Николай Александрович. На удивление всем, император громко спросил: «А где же Кшесинская?» Когда смутившуюся воспитанницу подвели к нему, он протянул ей руку и сказал: «Будьте украшением и славою нашего балета».
Семнадцатилетняя Кшесинская была ошеломлена тем, что произошло в репетиционном зале. Но дальнейшие события этого вечера казались ещё более невероятными. После официальной части в училище давали большой праздничный ужин. Александр III занял место за одним из пышно сервированных столов и попросил Кшесинскую сесть рядом с ним. Затем он указал на место рядом с юной балериной своему наследнику и, улыбаясь, сказал: «Смотрите только не флиртуйте слишком».
«Я не помню, о чём мы говорили, но я сразу влюбилась в наследника. Как сейчас вижу его голубые глаза с таким добрым выражением. Я перестала смотреть на него только как на наследника, я забывала об этом, всё было как сон. Когда я прощалась с наследником, который просидел весь ужин рядом со мною, мы смотрели друг на друга уже не так, как при встрече, в его душу, как и в мою, уже вкралось чувство влечения»
- Матильда Кшесинская
Позже они ещё несколько раз случайно видели друг друга издалека на улицах Петербурга. Но следующая судьбоносная встреча с Николаем случилась в Красном Селе, где по традиции летом проходил лагерный сбор для практической стрельбы и манёвров. Там был построен деревянный театр, где давали спектакли для развлечения офицеров.
Кшесинская, с момента выпускного спектакля мечтавшая ещё раз хотя бы увидеть вблизи Николая, была бесконечно счастлива, когда он пришёл поговорить с ней во время антракта. Однако после сборов наследник должен был на девять месяцев уехать в кругосветное путешествие.
«После летнего сезона, когда я могла встретиться и говорить с ним, моё чувство заполонило всю мою душу, и я только о нём могла думать. Мне казалось, что хоть он и не влюблён, но всё же чувствует ко мне влечение, и я невольно отдавалась мечтам. Нам ни разу не удавалось поговорить наедине, и я не знала, какое чувство он питает ко мне. Узнала я это уже потом, когда мы стали близки»
Матильда Кшесинская
Когда наследник вернулся в Россию, он стал писать Кшесинской много писем и всё чаще приезжал в дом к её семье. Однажды они сидели в её комнате почти до утра. И тогда Ники (так он сам подписывал письма к балерине) признался Матильде, что уезжает за границу для свидания с принцессой Алисой Гессенской, которую ему хотят сватать. Кшесинская мучилась, но понимала, что её разлука с наследником неизбежна.
Любовница Ники
Коллаж © . Фото: © wikipedia.orgСватовство оказалось неудачным: принцесса Алиса отказалась переменить веру, а это было основным условием брака, поэтому помолвка не состоялась. Ники снова стал часто навещать Матильду.
«Нас всё более влекло друг к другу, и я всё чаще стала подумывать о том, чтобы обзавестись собственным уголком. Встречаться у родителей становилось просто немыслимым. Хотя наследник, с присущей ему деликатностью, никогда об этом открыто не заговаривал, я чувствовала, что наши желания совпадают. Но как сказать об этом родителям? Отец был воспитан в строгих принципах, и я знала, что наношу ему страшнейший удар, принимая во внимание те обстоятельства, при которых я покидала семью. Я сознавала, что совершаю что-то, чего я не имею права делать из-за родителей. Но… я обожала Ники, я думала лишь о нём, о моём счастье, хотя бы кратком…»
Матильда Кшесинская
В 1892 году Кшесинская переехала в дом на Английском проспекте. Наследник постоянно приезжал к ней, и любовники провели там вместе много счастливых часов. Впрочем, уже летом 1893 года Ники стал навещать балерину всё реже. А 7 апреля 1894 года была объявлена помолвка Николая с принцессой Алисой Гессен-Дармштадтской.
До самой свадьбы продолжалась его переписка с Кшесинской. Она попросила у Ники разрешения по-прежнему общаться с ним на «ты», а также обращаться к нему за помощью в сложных ситуациях. В последнем письме к балерине наследник ответил: «Что бы со мною в жизни ни случилось, встреча с тобою останется навсегда самым светлым воспоминанием моей молодости».
«Мне казалось, что жизнь моя кончена и что радостей больше не будет, а впереди много, много горя. Я знала, что найдутся люди, которые будут меня жалеть, но найдутся и такие, которые будут радоваться моему горю. Что я потом переживала, когда знала, что он был уже со своей невестой, трудно выразить. Кончилась весна моей счастливой юности, наступала новая, трудная жизнь с разбитым так рано сердцем…»
Матильда Кшесинская
Николай всегда покровительствовал Кшесинской. Он купил и подарил ей дом на Английском проспекте, который она когда-то специально арендовала для встреч с наследником. С помощью Ники она разрешала многочисленные театральные козни, которые строили её завистники и недоброжелатели. С подачи императора в 1900 году Кшесинской легко удалось получить персональный бенефис, посвящённый десятилетию её работы в Императорском театре, хотя другим артистам такие почести полагались лишь после двадцати лет службы или перед выходом на пенсию.
Внебрачный сын от великого князя
Коллаж © . Фото: © wikipedia.orgПосле наследника у Кшесинской было ещё несколько любовников из числа представителей дома Романовых. Великий князь Сергей Михайлович утешал балерину после расставания с Ники. Их долгое время связывали близкие отношения. Вспоминая о театральном сезоне 1900-1901 годов, Кшесинская упоминает, как за ней красиво ухаживал женатый 53-летний великий князь Владимир Александрович. В те же годы у Кшесинской завязался бурный роман с великим князем Андреем Владимировичем, при этом отношения балерины с Сергеем Михайловичем не прекращались.
«В моё сердце закралось сразу чувство, которого я давно не испытывала; это был уже не пустой флирт… Со дня моей первой встречи с великим князем Андреем Владимировичем мы всё чаще и чаще стали встречаться, и наши чувства друг к другу скоро перешли в сильное взаимное влечение»
Матильда Кшесинская
Осенью 1901 года они вместе поехали в путешествие по Европе. В Париже Кшесинская узнала, что ждёт ребёнка. 18 июня 1902 года она родила сына у себя на даче в Стрельне. Сперва она хотела назвать его Николаем - в честь своего любимого Ники, но посчитала, что не имеет права этого делать. В итоге мальчика назвали Владимир - в честь отца её любовника Андрея.
Коллаж © . Фото: © wikipedia.org«Когда я несколько окрепла после родов и силы мои немного восстановились, у меня был тяжёлый разговор с великим князем Сергеем Михайловичем. Он отлично знал, что не он отец моего ребёнка, но он настолько меня любил и так был привязан ко мне, что простил меня и решился, несмотря на всё, остаться при мне и ограждать меня как добрый друг. Я чувствовала себя виноватой перед ним, так как предыдущей зимой, когда он ухаживал за одной молоденькой и красивой великой княжной и пошли слухи о возможной свадьбе, я, узнав об этом, просила его прекратить ухаживание и тем положить конец неприятным для меня разговорам. Я так обожала Андрея, что не отдавала себе отчёта, как я виновата была перед великим князем Сергеем Михайловичем»
Матильда Кшесинская
Сыну Кшесинской дали отчество Сергеевич. Хотя уже после эмиграции, в январе 1921 года, балерина и великий князь Андрей Владимирович обвенчались в Ницце. Тогда он усыновил своего родного ребёнка. Но фамилию мальчик получил Красинский. И это имело особый смысл для Кшесинской.
Правнучка самозванца
Коллаж © . Фото: © wikipedia.orgИстория семьи Матильды Кшесинской не менее занимательна, чем биография самой балерины. Её предки жили в Польше и относились к роду графов Красинских. В первой половине XVIII века случились события, перевернувшие жизнь знатного семейства. И виной этому, как часто бывает, стали деньги. Прапрапрадедом Кшесинской был граф Красинский, обладавший огромными богатствами. После смерти графа почти всё наследство отошло его старшему сыну (прапрадеду Кшесинской). Его младший брат не получил практически ничего. Но вскоре счастливый наследник умер, не оправившись от смерти своей супруги. Владельцем несметных богатств оказался его 12-летний сын Войцех (прадед Кшесинской), оставшийся на попечении француза-воспитателя.
Дальнейшие события напоминают сюжет «Бориса Годунова» Пушкина. Дядя Войцеха, считавший несправедливым распределение наследства графа Красинского, решил убить мальчика, чтобы завладеть состоянием. В 1748 году кровавый план уже близился к завершению: двое наёмных убийц готовили преступление, но у одного из них сдали нервы. Он рассказал обо всём французу, воспитывавшему Войцеха. Собрав наспех вещи и документы, тот тайно вывез мальчика во Францию, где поселил его в доме своей семьи под Парижем. Чтобы максимально законспирировать ребёнка, его записали под фамилией Кшесинский. Почему была выбрана именно эта фамилия - неизвестно. Сама Матильда в мемуарах предполагает, что она принадлежала её прадеду по женской линии.
Коллаж © . Фото: © wikipedia.orgКогда воспитатель умер, Войцех решил остаться в Париже. Там в 1763 году он женился на польской эмигрантке Анне Зиомковской. Спустя семь лет у них родился сын Ян (дед Кшесинской). Вскоре Войцех решил, что может вернуться обратно в Польшу. За годы его отсутствия ушлый дядя объявил наследника умершим, а все богатства семьи Красинских забрал себе. Попытки Войцеха вернуть наследство оказались напрасны: воспитатель при побеге из Польши взял не все документы. Восстановить историческую правду в городских архивах тоже было трудно: многие бумаги оказались уничтожены в ходе войн. По сути, Войцех оказался самозванцем, что сыграло на руку его дяде.
Единственное, что сохранилось у семьи Кшесинской в доказательство их происхождения, - кольцо с гербом графов Красинских.
«И дед, и отец пытались восстановить утерянные права, но это удалось лишь мне после смерти отца»
Матильда Кшесинская
В 1926 году великий князь Кирилл Владимирович присвоил ей и её потомству титул и фамилию князей Красинских.
Ольга Завьялова
Матильда Кшесинская – известная российская балерина, личность которая вошла в историю не только благодаря своему таланту, но и общественным делам. Конечно же вокруг балерины всегда были какие-то интриги, связи с известными личностями, но она всегда оставалась профессионалом своего дела. Биография и личная жизнь Матильды Кшесинской заслуживает особого внимания, так как она была знакома с императорской семьей Романовых и даже состояла в близких отношениях с императором.
Кшесинская была рождена в августе. Она появилась на свет в 1872 году. В этой творческой семье все были связаны с искусством. Отец занимался танцами и был любимым исполнителем мазурки у Николая Первого. Именно поэтому последний выписал Феликса из Польши. Он жил в этой стране, хоть и был русским по своей национальности. Мать же не занималась творчеством непосредственно. Однако, она была вдовой бывшего балетного танцовщика.
Родная сестра же тоже стала балериной, а брат Иосиф занимался танцами и стал балетмейстером. Все, абсолютно все родные люди Матильды, были связаны с творчеством. Кто-то непосредственно занимался балетом – танцевал, участвовал в гастролях. Другие же были связаны с искусством косвенным путем, например, мать Матильды.
Совсем юная девочка не изменяет семейному направлению и также идет в творчество. Она направляется в Императорское театральное училище и поступает на курс балетных танцев. Там она проучилась до 1880 года и успешно завершила курс. В училище был организован выпускной вечер, в рамках которого проходил ужин в торжественной обстановке. Юная девушка, блестящая красотой своей молодости, сидела совсем рядом с очень влиятельной персоной. Этим человеком был сам наследник престола, будущий монарх империи Николай Второй.
В тот же вечер замечательные слова сказал Александр Третий. Он внимательно следил за всеми движениями девушки и, восторгаясь ими, произнес пророчество, впоследствии ставшее явью. Он сказал, что Матильда станет не только блестящим украшением, но и блистательной славой российского балета.
Впрочем, подобный восторг не вызывает удивления. Эта начинающая балерина действительно поражала воображение своей красотой, невероятной грацией и мастерством.
По окончании учебы Матильду сразу же приняли в Мариинский театр. Она очень долго будет трудиться в составе этой балетной труппы. Императорской сцене она посвятит целых 27 лет своей долгой жизни. За эти годы она успеет проявить свои таланты и покорить сердца многих. Конечно же биография, личная жизнь, фото Матильды Кшесинской все это сохранилось, так как балерина внесла огромный вклад в развитие российского искусства.
Матильда Кшесинская была потрясающей балериной. Она была лидером в свои времена и имела невероятное превосходство перед людьми своего времени. Кшесинская была бы лидером и среди талантов всех веков. К тому же, Матильда является одной из наиболее влиятельных девушек перепутья девятнадцатых и двадцатых веков.
Она была очень значительной фигурой того времени. Подтверждением тому служит то, как о ней отзывался сам великий император Николай Николаевич! Российская империя испытывала большие трудности в Первую мировую войну. Многие части испытывали проблемы со снабжением, у артиллерии был острый дефицит боеприпасов.
При это сам князь выносил заявления о том, что какие-либо меры предпринять просто невозможно. Ведь Балерина Матильда имеет чрезмерное влияние на дела артиллерии, принимает участие в перераспределении госзаказов между разными предприятиями. По сути, артиллерийское ведомство находилось под ее контролем.
Карьера в Мариинском театре
Матильда участвовала на многих крупных, государственных мероприятиях. Она танцевала самые разнообразные балеты, как под руководством Мариуса Петипа, так и Льва Иванова. Самые первые роли балерины приходятся на такие произведения, как «Лебединое озеро», «Щелкунчик» и «Баядерка». Она успешно справлялась со всей работой, которая на нее возлагалась.
Затем балерина уезжала в Италию на небольшой срок. Работа за рубежом не пришлась по душе Кшесинской. Она не очень хотела оставаться на долгое время в Италии, языковой барьер, любовь к родине все это ей мешало. Поэтому она не долгое время провела в зарубежных театрах, а потом с радостью вернулась домой. По возвращении ей досталась роль принцессы Авроры, в которой девушка себя проявила особенно хорошо. Это было невероятное возвращение, которого ждали многие поклонники.
Прошло уже 6 лет ежедневного труда, включающего в себя как необходимость размышлять над творческой составляющей, так и изнурять себя танцевальными движениями, которые требуют изрядной физической подготовки и сноровки. За этот период Матильда добилась многого на творческом поле битвы. Среди достижений были и наиболее важные. Так, наибольшее значение имел статус «прима-балерина императорских театров». В этом плане не все было гладко, ведь главный балетмейстер был против выдачи такого титула.
Однако, он зря противился – даже в те времена ходили слухи, что столь быстрое продвижение Матильды по лестнице театральной иерархии непосредственно связано с наличием связей во дворе. У современных же историков есть споры, связанные с данным вопросом. Однако, немалая часть людей придерживается мнения, что все было именно так.
Существует всего несколько балетов, поставленных ради Матильды, которые не стали значимым элементом в наследии российской культуры. Самым ярким примером будет балет, поставленный по случаю свадьбы Ксении Александровны и Александра Михайловича. На этом торжественном событии было представлено выступление, наиболее значимая партия которого исполнялась Матильдой. На самом деле если говорить о личной жизни и биографии Матильды Кшесинской, то можно упомянуть множество фактов, но не все они имеют официальное подтверждение.
Матильда в балетной постановке «Дочь фараона»
Кшесинская имела очень крепкую позицию в театре. Особенно, если учесть то, на какой ступени иерархии она находилась.
Однако, балерина не хотела останавливаться на достигнутом и продолжала развиваться. Она регулярно посещала уроки Энрико Чеккетти. Этот знаменитый преподаватель помог Матильде совершенствовать свои навыки до все более и более высокого уровня.
Степень развитости ее мастерства на тот момент была отлично продемонстрирована новым рекордом. Кшесинская стала своеобразным пионером русского балета. Она смогла выполнить сразу целых 32 фуэте подряд – до этого момента ни одна из русских не была на такое способна.
Однако, в то же время Кшесинская решила покинуть театральную сцену. Когда на дворе был 1904 год, она ушла из Мариинского театра. Увольнение произошло по собственному желанию и тому было очень логичное объяснение. Бенефиса прекрасно знала, что делает. Она перешла на другую форму работы – выступления на контрактной основе. Это было гораздо более выгодно, чем работать на постоянной основе. За один только выход на сцену она получала пять сотен рублей. Однако, и это не было пределом.
Через какой-то промежуток времени она начала зарабатывать в полутора раза больше и получала по семь с половиной сотен за единичное выступление. Зарабатывать деньги, довольно таки неплохие для России начала 20 века, ей помогали ее невероятный талант и уже приобретенная к тому моменту слава и популярность.
От Матильды часто можно было услышать фразу о том, что артисты способны на многое. Речь шла о людях академической выдержки. Балерина утверждала, что они способны станцевать все, что угодно. Она закрепляла подобные утверждения за вполне реальными действиями. По этой причине Матильда участвовала во многих спектаклях, некоторые из которых поставил М. Фокин. Например, «Эрос», который был сыгран в 1915 году.
Интриги Матильды Кшесинской
Девушка всеми силами сопротивлялась, когда речь заходила о приглашениях в иностранные труппы. Ее мнение было таково, что русские артисты должны собственными силами доказывать свои способности – то, что они достойны играть главные и наиболее значимые роли. Однако, далеко не все ее современницы были солидарны с таким мнением. Большинство балерин с радостью принимали иностранные предложения, играя даже самые бесперспективные роли в балетах иностранных трупп. На тот момент биография и личная жизнь Матильды Кшесинской обсуждалась только в определённых кругах. Таким образом мало что достоверно известно.
Наиболее частый предмет интриг – Пьерина Леньярни. Эта балерина была иностранкой, родом из Италии. Она смогла проработать вместе с Матильдой целых восемь лет, невзирая на отрицательный настрой и негативное отношение последней. Правда, это не могло продлиться дольше. Кшесинская уже тогда обладала невероятным влиянием, как минимум в самом театре. Такого давления не выдержал даже сам директор, которому пришлось пойти на уступки.
У артистки была одна мечта, которой она грезила многие годы. Она осуществилась к 1899 году, когда Мариус Петип предложил ей партию Эсмеральды. Для Матильды это была не только профессиональная, но и идеологическая победа. Ведь до этого момента роль исполнялась только итальянками.
И вот она, русская, добилась права играть эту партию! Матильда проявила себя столь хорошо, что эта партия не оказалась последней.
С того самого момента она осуществила полный захват. С тех пор она была единоличной хозяйкой этой роли, играя ее из раза в раз. Ни у кого другого не было и шанса сыграть Эсмеральду, что было причиной множества возмущений других балерин.
Если полностью раскрывать личную жизнь Матильды Кшесинской, то можно узнать множество скрытых фактов о ее связях с мужчинами. Так как она общалась в высших кругах, то она знала очень много информации о политическом устройстве страны, проблемах государства. По большому счету она осталась частью истории. Но, как и для любого известного человека наступает такой момент, когда ты постепенно теряешь интерес ко всему и желаешь сосуществовать тихой и спокойной жизнью. Матильда Кшесинская отошла от балетного искусства и прожила до 99 лет.
Матильда Кшесинская: википедия, фото, рост, вес, ее дети
Биография и личная жизнь Матильды Кшесинской заслуживает отдельного обсуждения. На личном фронте Матильды происходило еще больше боевых действий, чем на творческом. Ведь ее судьба переплеталась с одной из наиболее значимых семей – династией Романовых. Целых два года она была в очень близких отношениях с Николаем Александровичем. Познакомившись с юной, пылкой девушкой, он с регулярной частотой становится посетителем ее выступлений.
Экспансия их отношений происходит крайне стремительно, однако, каждая сторона понимает, что этот накал страстей не будет иметь счастливого завершения.
Их отношения закончились сразу после помолвки цесаревича с внучкой королевы Виктории, которая произошла в апреле 1894 года. Однако, Матильда и после этого не утратила своего влияния на жизнь царской семьи.
Она имела хорошие отношения с Сергеем Михайловичем и Андреем Владимировичем. Великий князь Андрей Владимирович впоследствии усыновит сына балерины и заключит с ней брак, а уже через четыре года Матильда (отныне Феликсовна) перейдет из католичества в православие, приняв имя Мария. Ее решение было обусловлено множеством факторов, которые сформировались на тот момент. Также она очень сильно любила своего мужа и дорожила отношениями.
Биография и личная жизнь Матильды Кшесинской интересует многих поклонников ее таланта. Женщина внесла огромный вклад в историю нашего государства. На самом деле сегодня мало кто помнит балерину такой какой она была раньше.
Эта женщина, ставшая яркой фигурой истории России и русского балета, прожила почти сто лет. Скончалась балерина в 1971 году. Она стала иконой стиля и балетного искусства. Множество поклонников со всего мира интересуются судьбой, которая постигла ее.
Матильда Феликсовна Кшесинская (19 августа 1872 г. - 6 декабря 1971 г.), русская балерина.
Фигура Матильды Кшесинской настолько плотно окутана коконом легенд, сплетен и слухов, что уже практически невозможно разглядеть настоящего, живого человека.. Полную непреодолимого очарования женщину. Страстную, увлекающуюся натуру. Первую русскую исполнительницу фуэте и балерину, которая могла сама распоряжаться своим репертуаром. Блестящую, виртуозную танцовщицу, вытеснившую с русской сцены иностранных гастролерш…
Матильда Кшесинская была миниатюрна, ростом всего 1 метр 53 сантиметров. Но, несмотря на рост имя Кшесинской на протяжении многих десятилетий не сходило со страниц светской хроники, где она была представлена в ряду героинь скандалов и «роковых женщин».
Кшесинская родилась в потомственной артистической среде, которая на протяжении нескольких поколений была связана с балетом. Отец Матильды был известным танцовщиком, являлся ведущим артистом императорских театров.
Отец и стал первым учителем своей младшей дочери. Уже с самого раннего возраста она обнаруживала способности и любовь к балету - что неудивительно в семье, где почти все танцуют. В восемь лет ее отдали в Императорское Театральное училище - ранее его закончила ее мать, а теперь там учились ее брат Иосиф и сестра Юлия.
Поначалу Маля занималась не особенно старательно - азы балетного искусства она давно изучила дома. Только в пятнадцать лет, когда она попала в класс к Христиану Петровичу Иогансону, Маля не только почувствовала вкус к учению, но стала заниматься с настоящей страстью. Кшесинская обнаружила незаурядный талант и огромный творческий потенциал. Весной 1890 года она закончила училище экстерном и была зачислена в труппу Мариинского театра. Уже в первый свой сезон Кшесинская станцевала в двадцати двух балетах и двадцати одной опере. Роли были небольшие, но ответственные, и позволяли Мале блеснуть своим талантом. Но одного таланта для получения такого количества партий было мало - сыграло свою роль одно немаловажное обстоятельство: в Матильду был влюблен наследник престола.
С Великим князем Николаем Александровичем - будущим императором Николаем II - Маля познакомилась на обеде после выпускного спектакля, состоявшегося 23 марта 1890 года. Практически сразу у них начался роман, протекавший при полном одобрении родителей Николая. По-настоящему их серьезные отношения начались лишь спустя два года, после того как наследник явился домой к Матильде Кшесинской, под именем гусара Волкова. Записки, письма и... подарки, по-настоящему царские. Первым стал золотой браслет с крупными сапфирами и двумя бриллиантами, на котором Матильда выгравировала две даты - 1890 и 1892 - первая встреча и первый приезд к ней домой. Но... Их любовь была обречена и уже после 7 апреля 1894 года, когда было официально объявлено о помолвке цесаревича с Алисой Гессенской, Николай больше ни разу не приезжал к Матильде. Однако, как известно, разрешил ей обращаться к нему в письмах на "ты" и обещал помогать ей во всем, если ей потребуется помощь.
20 октября 1894 года в Ливадии умер император Александр III - ему было всего 49 лет. На следующий день Алиса приняла православие и стала Великой княжной Александрой Федоровной. Через неделю после похорон императора Николай и Александра обвенчались в Зимнем дворце - для этого специально был прерван траур, наложенный при дворе на год.
Матильда очень переживала расставание с Николаем. Не желая, чтобы кто-нибудь видел ее страдания, она заперлась дома и почти не выходила. Но... как говорится, свято место пусто не бывает: "В моем горе и отчаянии я не осталась одинокой. Великий князь Сергей Михайлович, с которым я подружилась с того дня, когда наследник впервые привез его ко мне, остался при мне и поддержал меня. Никогда я не испытывала к нему чувства, которое можно было бы сравнить с моим чувством к Ники, но всем своим отношением он завоевал мое сердце, и я искренне его полюбила" - так написала позднее в своих воспоминаниях Матильда Кшесинская. Она полюбила... однако быстро и опять... Романова.
Из-за траура спектаклей в Мариинке практически не было, и Кшесинская приняла приглашение антрепренера Рауля Гюнцбурга уехать на гастроли в Монте-Карло. Она выступала вместе с братом Иосифом, Ольгой Преображенской, Альфредом Бекефи и Георгием Кякштом. Гастроли прошли с большим успехом. В апреле Матильда с отцом выступали в Варшаве. Здесь прекрасно помнили Феликса Кшесинского, и на выступлениях семейного дуэта публика буквально неистовствовала. Она вернулась в Петербург только в сезон 1895 года и выступила в новом балете Р. Дриго «Жемчужина», который Петипа поставил специально к восшествию на престол Николая II.
И ничего нет удивительного, что ее карьера шла в гору. Она стала примой Мариинского театра и фактически весь репертуар был построен под нее. Да, современники не отказывали ей в признании таланта, но подспудно все понимали, что талант этот пробился наверх не с помощью страшной борьбы за существование, а несколько иным способом. Мир театра не так-то и прост, если для обычных зрителей - это праздник, то для служителей мельпомены - это борьба за жизнь, интриги, взаимные претензии и умение сделать все, чтобы тебя заметили вышестоящие мира сего. Балетных всегда любили в высшем сословии: великие князья и дворяне рангом пониже не чурались того, чтобы покровительствовать той или иной балерине. Покровительство часто дальше любовной связи не шло, но все же некоторые отваживались даже и в жены брать этих прелестниц. Но таких было меньшинство, большинству же была уготована печальная участь "вспыхнуть яркой звездой" на сцене и тихо затем угаснуть вне ее. Матильда Кшесинская этой участи избежала...
Начало деятельности Кшесинской было связано с выступлением в классических балетах, поставленных известным балетмейстером М. Петипа. В них не только раскрылась ее виртуозная техника, но и проявилось незаурядное драматическое дарование. Уже после дебюта Кшесинской в балете П. Чайковского «Спящая красавица» Петипа начал ставить хореографические партии специально в расчете на её «колоратурный» танец. Лишь длительный траур после смерти Александра III помешал их совместной работе.
Балерина отличалась не только талантом, но и огромным трудолюбием. Она первая после итальянских виртуозов стала исполнять редкостный для того времени балетный номер - тридцать два фуэте. Как отмечал один из рецензентов, «исполнив тридцать два фуэте, не сходя с места, буквально пригвожденная к точке опоры, она, ответив на поклоны, вновь выходила на середину сцены и откручивала двадцать восемь фуэте».
С этого времени начинается десятилетний период господства Кшесинской на русской балетной сцене. Он закончился в 1903 году, когда М. Петипа вышел в отставку. В это время по просьбе императора Николая Кшесинскую опекал великий князь Сергей Михайлович. В его доме она познакомилась с двоюродным братом царя, великим князем Андреем Владимировичем. Многие полагали, что их связь не продлится долго, однако вскоре у них родился сын Владимир, и Кшесинская стала гражданской женой великого князя. Правда, они обвенчались спустя много лет, в 1921 году, когда находились в эмиграции.
Кшесинская трудно привыкала к нововведениям в хореографическом искусстве. Она долго не могла найти подходящего для себя балетмейстера, и только совместная работа с М. Фокиным помогла ей преодолеть кризисную ситуацию. Их отношения неоднократно менялись. Кшесинская то боготворила Фокина, то хлопотала о том, чтобы убрать его с петербургской сцены. Однако популярность Фокина не могла оставить ее равнодушной, и, несмотря ни на что, они продолжали совместную работу.
Вообще, Кшесинская всегда отличалась резкостью и нередко приходила к правильному решению только после того, как совершала множество ошибок. Так развивались, например, ее отношения с С. Дягилевым. Он обратился к ней в 1911 году с просьбой стать основной солисткой в задуманной им программе балетных спектаклей. Вначале Кшесинская отвергла его предложение, поскольку незадолго до этого с триумфом выступила в Париже и Лондоне в нескольких спектаклях, устроенных влиятельной французской газетой «Фигаро». Однако, подумав, а может быть, и просто узнав о том, что в труппе Дягилева согласились выступать крупнейшие танцовщики того времени - М. Фокин и В. Нижинский, она дала свое согласие. После этого специально для Кшесинской Дягилев выкупил у дирекции императорских театров декорации и костюмы к балету «Лебединое озеро», сделанные по эскизам А. Головина и К. Коровина.
Спектакли труппы Дягилева в Вене и Монте-Карла превратились в настоящий триумф Кшесинской, само же сотрудничество продолжалось в течение многих лет.
Только после начала Первой мировой войны балерина перестала выступать за границей, а второго февраля 1917 года она последний раз вышла на сцену Мариинского театра.
Кшесинская понимала, что после Февральской революции ей необходимо на несколько месяцев исчезнуть из поля зрения журналистов. Поэтому вместе с сыном она отправилась в Кисловодск к своему мужу. После прихода к власти большевиков они уехали в Константинополь, а затем на несколько лет обосновались на вилле Алам на средиземноморском побережье Франции. Вскоре Кшесинская поняла, что ей не приходится рассчитывать на то, чтобы вернуться на сцену, и необходимо искать другой способ для заработка. Она переезжает в Париж и на вилле «Монитор» открывает балетную студию.
Вначале у нее было всего несколько учениц, но после посещения студии Дягилевым, а также А. Павловой их число стремительно возросло, и вскоре у Кшесинской занималось более ста учениц. Среди них были и дочери Ф. Шаляпина Марина и Дасия. Позже у Кшесинской занимались такие известные впоследствии балерины, как партнерша Р. Нуреева М. Фонтейн и И. Шовире.
Начало Второй мировой войны перевернуло ее налаженную жизнь. Опасаясь бомбежек, она переезжает в пригород, а при подходе немецкой армии вместе с семьей отправляется в Биарриц, на границу с Испанией. Но вскоре и туда пришли немецкие войска. Положение Кшесинской осложнилось тем, что ее сын вскоре был арестован за антифашистскую деятельность. И только через несколько месяцев он смог бежать из лагеря, а затем и из Франции.
После освобождения Франции в 1944 году Кшесинская вернулась в Париж и с помощью своих учениц Нинет де Валуа и Марго Фонтейн организовала передвижную балетную труппу, которая выступала с концертами перед солдатами. Одновременно возобновились занятия и в ее студии. В 1950 году Кшесинская поехала в Англию, где стала руководить Федерацией русского классического балета, в которую входило пятнадцать хореографических училищ.
Во время первых гастролей Большого театра во Франции Кшесинская специально отправилась в Париж, чтобы посетить спектакли на сцене Гранд-Опера, в которых выступала Г. Уланова.
Кшесинская выпустила несколько книг. Наибольшей известностью пользовались ее мемуары, которые были одновременно напечатаны во Франции и США.
Матильда Феликсовна прожила долгую жизнь и скончалась 5 декабря 1971 года за несколько месяцев до своего столетия. Похоронена на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем в одной могиле с мужем и сыном. На памятнике эпитафия: «Светлейшая княгиня Мария Феликсовна Романовская-Красинская, заслуженная артистка императорских театров Кшесинская».
Издательство «Центрполиграф» выпустило «Воспоминания» знаменитой балерины . Несмотря на то, что эта книга мемуаров писалась совместно с ее мужем Великим Князем Андреем Владимировичем, в ней Матильда Феликсовна довольно откровенно рассказывает о своем романе с Наследником, будущим императором , отношениях с Великим Князем Сергеем Михайловичем и другими поклонниками, многие из которых предлагали звезде сцены не только свою любовь, но и брачный союз. публикует выдержки из этих мемуаров.
Четырнадцатилетней девочкой я кокетничала с молодым англичанином Макферсоном. Я им не увлекалась, но мне нравилось кокетничать с молодым и элегантным юношей. В день моего рождения он приехал со своей невестой, это меня задело, и я решила отомстить. Пропустить этот афронт даром я не могла. Выбрав время, когда мы все были вместе и его невеста сидела рядом с ним, я ненароком сказала, что люблю по утрам до кофе ходить за грибами. Он любезно спросил меня, не может ли пойти со мной. Этого мне только и нужно было - значит, клюнуло. Я ответила в присутствии невесты, что если она даст ему разрешение, то я ничего не имею против. Так как это было сказано в присутствии всех гостей, то ей ничего не оставалось, как дать требуемое согласие. На следующее утро мы отправились с Макферсоном в лес за грибами. Он мне тут подарил прелестное портмоне из слоновой кости с незабудками - подарок вполне подходящий для барышни моего возраста. Грибы мы собирали плохо, и к концу прогулки мне казалось, что он совсем позабыл про свою невесту. После этой лесной прогулки он стал писать мне любовные письма, присылал цветы, но мне это скоро надоело, так как я им не увлекалась. Кончилось это тем, что свадьба его не состоялась. Это был первый грех на моей совести.
(после выпускного спектакля)
Государь сел во главе одного из длинных столов, направо от него сидела воспитанница, которая должна была читать молитву перед ужином, а слева должна была сидеть другая, но он ее отодвинул и обратился ко мне:
А вы садитесь рядом со мною.
Наследнику он указал место рядом и, улыбаясь, сказал нам:
Смотрите только не флиртуйте слишком.
Перед каждым прибором стояла простая белая кружка. Наследник посмотрел на нее и, повернувшись ко мне, спросил:
Вы, наверное, из таких кружек дома не пьете?
Этот простой вопрос, такой пустячный, остался у меня в памяти. Так завязался мой разговор с Наследником. Я не помню, о чем мы говорили, но я сразу влюбилась в Наследника. Как сейчас, вижу его голубые глаза с таким добрым выражением. Я перестала смотреть на него только как на Наследника, я забывала об этом, все было как сон. По поводу этого вечера в Дневнике Государя Императора Николая Второго под датой 23 марта 1890 года было записано: «Поехали на спектакль в Театральное училище. Была небольшая пьеса и балет. Очень хорошо. Ужинали с воспитанниками». Так я узнала через много лет об его впечатлении от нашей первой встречи.
Нас все более влекло друг к другу, и я все чаще стала подумывать о том, чтобы обзавестись собственным уголком. Встречаться у родителей становилось просто немыслимым. Хотя Наследник, с присущей ему деликатностью, никогда об этом открыто не заговаривал, я чувствовала, что наши желания совпадают. Но как сказать об этом родителям? Я знала, что причиню им огромное горе, когда скажу, что покидаю родительский дом, и это меня бесконечно мучило, ибо родителей своих, от которых я видала лишь заботу, ласку и любовь, я обожала. Мать, говорила я себе, еще поймет меня как женщина, я даже была в этом уверена, и не ошиблась, но как сказать отцу? Он был воспитан в строгих принципах, и я знала, что наношу ему страшнейший удар, принимая во внимание те обстоятельства, при которых я покидала семью. Я сознавала, что совершаю что-то, чего я не имею права делать из-за родителей. Но... я обожала Ники, я думала лишь о нем, о моем счастье, хотя бы кратком...
Я нашла маленький, прелестный особняк на Английском проспекте, № 18, принадлежавший Римскому-Корсакову. Построен он был Великим Князем Константином Николаевичем для балерины Кузнецовой, с которой он жил. Говорили, что Великий Князь боялся покушений и потому в его кабинете первого этажа были железные ставни, а в стену был вделан несгораемый шкаф для драгоценностей и бумаг.
Наследник стал часто привозить мне подарки, которые я сначала отказывалась принимать, но, видя, как это огорчает его, я принимала их. Подарки были хорошие, но не крупные. Первым его подарком был золотой браслет с крупным сапфиром и двумя большими бриллиантами. Я выгравировала на нем две мне особенно дорогие и памятные даты - нашей первой встречи в училище и его первого приезда ко мне: 1890-1892.
Я устроила новоселье, чтобы отпраздновать мой переезд и начало самостоятельной жизни. Все гости принесли мне подарки к новоселью, а Наследник подарил восемь золотых, украшенных драгоценными камнями чарок для водки.
После переезда Наследник подарил мне свою фотографию с надписью: «Моей дорогой пани», как он меня всегда называл.
Летом мне хотелось жить в Красном Селе или поблизости от него, чтобы иметь возможность чаще видеть Наследника, который не мог выезжать из лагеря для встреч со мною. Я даже подыскала себе премиленькую дачку на берегу Дудергофского озера, очень удобную во всех отношениях. Наследник не возражал против этого плана, но мне дали понять, что это может вызвать излишние и нежелательные толки, если я так близко поселюсь от Наследника. Тогда я решила нанять дачу в Коерове, это был большой дом, построенный в эпоху Императрицы Екатерины II и имевший довольно оригинальную форму треугольника.
Седьмого апреля 1894 года была объявлена помолвка Наследника Цесаревича с Принцессой Алисой Гессен-Дармштадтской. Хотя я знала уже давно, что это неизбежно, что рано или поздно Наследник должен будет жениться на какой-либо иностранной принцессе, тем не менее моему горю не было границ.
После своего возвращения из Кобурга Наследник больше ко мне не ездил, но мы продолжали писать друг другу. Последняя моя просьба к нему была позволить писать ему по-прежнему на «ты» и обращаться к нему в случае необходимости. На это письмо Наследник мне ответил замечательно трогательными строками, которые я так хорошо запомнила: «Что бы со мною в жизни ни случилось, встреча с тобою останется навсегда самым светлым воспоминанием моей молодости».
В моем горе и отчаянии я не осталась одинокой. Великий Князь Сергей Михайлович, с которым я подружилась с того дня, когда Наследник его впервые привез ко мне, остался при мне и поддержал меня. Никогда я не испытывала к нему чувства, которое можно было бы сравнить с моим чувством к Ники, но всем своим отношением он завоевал мое сердце, и я искренне его полюбила. Тем верным другом, каким он показал себя в эти дни, он остался на всю жизнь, и в счастливые годы, и в дни революции и испытаний. Много спустя я узнала, что Ники просил Сергея следить за мной, оберегать меня и всегда обращаться к нему, когда мне будет нужна его помощь и поддержка.
Трогательным вниманием со стороны Наследника было выраженное им желание, чтобы я осталась жить в том доме, который я нанимала, где он у меня так часто бывал, где мы оба были так счастливы. Он купил и подарил мне этот дом.
Для меня было ясно, что у Наследника не было чего-то, что нужно, чтобы царствовать. Нельзя сказать, что он был бесхарактерен. Нет, у него был характер, но не было чего-то, чтобы заставить других подчиниться своей воле. Первый его импульс был почти что всегда правильным, но он не умел настаивать на своем и очень часто уступал. Я не раз ему говорила, что он не сделан ни для царствования, ни для той роли, которую волею судеб он должен будет играть. Но никогда, конечно, я не убеждала его отказаться от Престола. Такая мысль мне и в голову никогда не приходила.
Приближались коронационные торжества, назначенные на май 1896 года. Повсюду шла лихорадочная подготовка. В Императорском театре распределялись роли для предстоящего парадного спектакля в Москве. Обе труппы должны были быть объединены для этого исключительного случая. Хотя Москва располагала своей балетной труппой, но туда командировались в дополнение артисты Петербургской труппы, и я была в их числе. Я должна была там танцевать в обыкновенных спектаклях балет «Пробуждение Флоры». Однако мне не дали роли в парадном спектакле, для которого ставили новый балет, «Жемчужина», на музыку Дриго. Репетиции к этому балету уже начались, главная роль была дана Леньяни, а остальные роли распределены между другими артистками. Таким образом, оказалось, что я не должна была участвовать в парадном спектакле, хотя я уже имела звание балерины и несла ответственный репертуар. Я сочла это оскорблением для себя перед всей труппой, которого я перенести, само собою разумеется, не могла. В полном отчаянии я бросилась к Великому Князю Владимиру Александровичу за помощью, так как я не видела никого вокруг себя, к кому могла бы обратиться, а он всегда сердечно ко мне относился. Я чувствовала, что только он один сможет заступиться за меня и поймет, как я незаслуженно и глубоко была оскорблена этим исключением из парадного спектакля. Как и что, собственно, сделал Великий Князь, я не знаю, но результат получился быстрый. Дирекция Императорских театров получила приказ свыше, чтобы я участвовала в парадном спектакле на коронации в Москве. Моя честь была восстановлена, и я была счастлива, так как я знала, что это Ники лично для меня сделал, без его ведома и согласия Дирекция своего прежнего решения не переменила бы.
Ко времени получения приказа от Двора балет «Жемчужина» был полностью срепетирован и все роли были распределены. Для того чтобы включить меня в этот балет, Дриго пришлось написать добавочную музыку, а М.И. Петипа поставить для меня специальное па-де-де, в котором я была названа «желтая жемчужина»: так как были уже белые, черные и розовые жемчужины.
В предыдущем сезоне сцена меня не увлекала, я почти не работала и танцевала не так хорошо, как следовало бы, но теперь я решила взять себя в руки и начала усиленно заниматься, чтобы быть в состоянии, если Государь приедет в театр, доставить ему удовольствие своими танцами. В этот сезон, 1896/97 года, Государь и Императрица посещали балет почти каждое воскресенье, но Дирекция устраивала всегда так, чтобы я танцевала по средам, когда Государь не бывал в театре. Сперва я думала, что это происходит случайно, но потом я заметила, что это делается намеренно. Мне это показалось несправедливым и крайне обидным. Так прошло несколько воскресений. Наконец Дирекция дала мне воскресный спектакль; я должна была танцевать «Спящую красавицу». Я была вполне уверена, что Государь будет на моем спектакле, но узнала - а в театре все узнается очень быстро, - что Директор театров уговорил Государя поехать в это воскресенье в Михайловский театр посмотреть французскую пьесу, которую он не видел в предыдущую субботу. Совершенно ясно было для меня, что Директор нарочно сделал все возможное, чтобы помешать Государю видеть меня, и с этой целью уговорил его ехать в другой театр. Тогда я не стерпела и впервые воспользовалась данным мне разрешением Государя непосредственно обращаться к нему. Я написала ему о том, что делается в театре, и добавила, что мне становится совершенно невозможно при таких условиях продолжать служить на Императорской сцене. Письмо было передано лично в руки Государя Великим Князем Сергеем Михайловичем.
В этом сезоне четыре Великих Князя: Михаил Николаевич, Владимир Александрович, Алексей и Павел Александровичи - оказали мне трогательное внимание и поднесли брошь в форме кольца, усыпанного бриллиантами, с четырьмя крупными сапфирами, а на футляре была прикреплена дощечка с их выгравированными на ней именами.
Летом того же года, когда я жила у себя на даче в Стрельне, Ники через Великого Князя Сергея Михайловича передал мне, что в такой-то день и час он проедет верхом с Императрицею мимо моей дачи, и просил, чтобы я непременно была к этому времени у себя в саду. Я выбрала такое место в саду на скамейке, где меня Ники мог хорошо видеть с дороги, по которой он должен был проезжать. Точно в назначенный день и час Ники проехал с Императрицей мимо моей дачи и, конечно, меня отлично видел. Они проезжали медленно мимо дома, я встала и сделала глубокий поклон и получила ласковый ответ. Этот случай доказал, что Ники вовсе не скрывал своего прошлого отношения ко мне, но, напротив, открыто оказал мне милое внимание в деликатной форме. Я не переставала его любить, и то, что он меня не забывал, было для меня громадным утешением.
Приближалось десятилетие моей службы на Императорской сцене. Обыкновенно артистам давали бенефис за двадцать лет службы или прощальный, когда артист покидал сцену. Я решила просить дать мне бенефис за десять лет службы, но это требовало особого разрешения, и обратилась я с этой просьбою не к Директору Императорских театров, а лично к Министру Императорского Двора барону Фредериксу, милому и симпатичному человеку, который всегда относился ласково и благоволил ко мне. Когда мне был назначен прием у Министра, я особенно тщательно обдумала свой туалет, чтобы произвести на Министра наивыгоднейшее впечатление. Я была молодая и, как в то время писали в газетах, стройная и грациозная. Я выбрала платье шерстяное, светло-серого цвета, которое облегало мою фигуру, и того же цвета треугольную шляпу. Хотя это может показаться дерзким с моей стороны, но я себе понравилась, когда взглянула в зеркало, - довольная собою, я поехала к Министру.
Он меня очень мило встретил и наговорил комплиментов по поводу моего туалета, который ему очень понравился. Мне доставило огромное удовольствие, что он оценил мое платье, и тогда я уже смелее обратилась к нему со своей просьбою. Он сразу любезно согласился доложить о ней Государю, так как вопрос о назначении бенефиса вне общих правил зависел исключительно от Государя. Видя, что Министр не торопится меня отпустить, я сказала ему, что только благодаря ему я делаю хорошо 32 фуэте. Он посмотрел на меня удивленно и вопросительно, недоумевая, чем он может мне в этом помочь. Я ему объяснила, что, для того чтобы делать фуэте не сходя с места, необходимо иметь перед собой ясно видимую точку при каждом повороте, а так как он сидит в самом центре партера, в первом ряду, то даже в полутемном зале на его груди ярко выделяются своим блеском ордена. Мое объяснение очень понравилось Министру, и с очаровательной улыбкой он проводил меня до дверей, еще раз обещав доложить мою просьбу Государю и давая мне понять, что, конечно, отказа не будет. Ушла я от Министра обласканная и очень счастливая. Бенефис я, конечно, получила, и опять это сделал для меня мой незабываемый Ники. Для своего бенефиса я выбрала воскресенье, 13 февраля 1900 года. Мне это число всегда приносило счастье.
Артисты обыкновенно в день своих бенефисов получали из Кабинета Его Величества так называемый Царский подарок, большею частью шаблонную золотую или серебряную вещь, иногда разукрашенную цветными камнями, смотря по разряду подарка, но непременно с Императорским орлом или короною. Мужчины обыкновенно получали золотые часы. Особым изяществом эти подарки не отличались. Я очень опасалась, что получу такое украшение, которое неприятно будет носить, и просила через Великого Князя Сергея Михайловича сделать все возможное, лишь бы меня не наградили подобным подарком. И действительно, в день бенефиса Директор Императорских театров князь Волконский пришел ко мне в уборную и передал мне Царский подарок: прелестную брошь в виде бриллиантовой змеи, свернутой кольцом, и посередине большой сапфир-кабошон. Потом Государь просил Великого Князя Сергея Михайловича мне передать, что эту брошь он выбирал вместе с Императрицей и что змея есть символ мудрости...
Великий Князь Андрей Владимирович произвел на меня сразу в этот первый вечер, что я с ним познакомилась, громадное впечатление: он был удивительно красив и очень застенчив, что его вовсе не портило, напротив. Во время обеда нечаянно он задел своим рукавом стакан с красным вином, который опрокинулся в мою сторону и облил мое платье. Я не огорчилась тем, что чудное платье погибло, я сразу увидела в этом предзнаменование, что это принесет мне много счастья в жизни. Я побежала наверх к себе и быстро переоделась в новое платье. Весь вечер прошел удивительно удачно, и мы много танцевали. С этого дня в мое сердце закралось сразу чувство, которого я давно не испытывала; это был уже не пустой флирт...
В течение лета Великий Князь Андрей Владимирович стал все чаще и чаще приезжать на репетиции в Красносельский театр. Наша прекрасная драматическая артистка Мария Александровна Потоцкая, которая была моим большим другом, дразнила меня, говоря: «С каких это пор ты стала увлекаться мальчиками?» Он, правда, был моложе меня на шесть лет. А потом начал все время приезжать ко мне в Стрельну, где мы так чудно и мило проводили время. Вспоминаю те незабываемые вечера, которые я проводила в ожидании его приезда, гуляя по парку при лунном свете. Но иногда он запаздывал и приезжал, когда уже солнце начинало всходить и поля благоухали запахом срезанного сена, что я так любила. Памятен мне день 22 июля, день ангела Великой Княгини Марии Павловны, его матери. На ее именины всегда устраивался в Ропше пикник с музыкой и цыганами. Он не мог рано приехать ко мне в Стрельну, но обещал все же непременно приехать, если только там не засидятся чересчур поздно, возвращаясь к себе обратно в Красное Село. С волнением я ждала его, и, когда он появился, моему счастью не было предела, тем более что у меня не было уверенности, что он сможет ко мне заехать. Ночь была чудесная. Мы долгие часы сидели на балконе, то говоря о чем-то, то слушая пение просыпающихся птиц, то шелест листьев. Мы чувствовали себя как в раю. Эту ночь, этот день мы никогда не забывали, и каждый год мы праздновали нашу годовщину.
По приезде в Париж я почувствовала себя нехорошо, пригласила врача, который, осмотрев меня, заявил, что я в самом первом периоде беременности, около месяца всего, по его определению. С одной стороны, это известие было для меня большой радостью, а с другой стороны, я была в недоумении, как мне следует поступить при моем возвращении в Петербург. Тут я вспомнила про укус обезьянки в Генуе, не отразится ли этот укус на наружности моего ребенка, так как говорили, что сильное впечатление отражается на ребенке. Пробыв несколько дней в Париже, я вернулась домой, предстояло пережить много радостного, но и много тяжелого... Мне, кроме того, предстоял трудный сезон впереди, и я не знала, как я его выдержу в таком состоянии.
Перед Великим постом давали премиленький балет «Ученики г-на Дюпрэ», в двух картинах, в постановке Петипа на музыку . Я танцевала роль Камарго, и в первом действии у меня был очаровательный костюм субретки, а во втором - тюники. Сцена была близка от кресел первого ряда, где сидели Государь с Императрицей и членами Императорской фамилии, и мне пришлось очень тщательно обдумать все мои повороты, чтобы не бросалась в глаза моя изменившаяся фигура, что можно было бы заметить лишь в профиль. Этим спектаклем я закончила сезон. Я не могла уже больше танцевать, шел шестой месяц. Тогда я решила передать мой балет «Баядерка». Я была с ней в самых лучших отношениях, она постоянно бывала у меня в доме, очень веселилась и увлекалась Великим Князем Борисом Владимировичем, который называл ее «ангелом». Со дня ее выхода из училища (1899) публика и балетные критики сразу обратили на нее внимание и оценили ее. Я видела в ней зачатки крупного таланта и предвидела ее блестящее будущее.
У меня родился сын, это было рано утром 18 июня, во втором часу. Я еще долго проболела с высокой температурой, но так как я была сильная и здоровая по натуре, то сравнительно скоро стала поправляться. Когда я несколько окрепла после родов и силы мои немного восстановились, у меня был тяжелый разговор с Великим Князем Сергеем Михайловичем. Он отлично знал, что не он отец моего ребенка, но он настолько меня любил и так был привязан ко мне, что простил меня и решился, несмотря на все, остаться при мне и ограждать меня как добрый друг. Он боялся за мое будущее, за то, что может меня ожидать. Я чувствовала себя виноватой перед ним, так как предыдущей зимой, когда он ухаживал за одной молоденькой и красивой Великой Княжной и пошли слухи о возможной свадьбе, я, узнав об этом, просила его прекратить ухаживание и тем положить конец неприятным для меня разговорам. Я так обожала Андрея, что не отдавала себе отчета, как я виновата была перед Великим Князем Сергеем Михайловичем.
Трудный вопрос стал передо мною, какое имя дать моему сыну. Сперва я хотела назвать его Николаем, но этого я и не могла, да и не имела права сделать по многим причинам. Тогда я решила назвать его Владимиром, в честь отца Андрея, который всегда ко мне так сердечно относился. Я была уверена, что он ничего против этого иметь не будет. Он дал свое согласие. Крестины состоялись в Стрельне, в тесном семейном кругу, 23 июля того же года. Крестными были моя сестра и наш большой друг, полковник , служивший в Лейб-Гвардии Уланском Ее Величества полку. Согласно обычаю, я как мать не присутствовала на крестинах. В этот день Великий Князь Владимир Александрович подарил Вове чудный крест из уральского темно-зеленого камня с платиновой цепочкой. Увы, этот драгоценный подарок остался в моем доме в Петербурге. Летом, когда я уже встала, меня посетил Великий Князь Владимир Александрович. Я была еще очень слаба и приняла его лежа на кушетке и держа своего младенца на руках в пеленках. Великий Князь стал передо мною на колени, трогательно утешал меня, гладил по голове и ласкал меня... Он знал, он чувствовал и понимал, что у меня творится на душе и как мне нелегко. Для меня его посещение было громадной моральной поддержкой, оно дало мне много сил и душевное спокойствие.
В моей домашней жизни я была очень счастлива: у меня был сын, которого я обожала, я любила Андрея, и он меня любил, в них двух была вся моя жизнь. Сергей вел себя бесконечно трогательно, к ребенку относился как к своему и продолжал меня очень баловать. Он всегда был готов меня защитить, так как у него было больше возможностей, нежели у кого бы то ни было, и через него я всегда могла обратиться к Ники.
На Рождество я устроила для Вовы елку и пригласила маленькую внучку Рокфеллера, которая жила в нашей гостинице и часто играла с Вовой, копаясь на берегу моря в песке. Эта маленькая Рокфеллер подарила Вове вязаные туфли. К сожалению, мы ее больше нигде не встретили и потеряли совершенно из виду.
Всю жизнь я любила строить. Конечно, мой дом в Петербурге был самой большой и интересной постройкой в моей жизни, но были и менее значительные. Так, в Стрельне, при даче, я построила прелестный домик для своей электрической станции с квартирой для электротехника и его семьи. В это время в Стрельне нигде не было электричества, даже во дворце, и моя дача была первая, и единственная, с электрическим освещением. Все кругом мне завидовали, некоторые просили уступить им часть тока, но у меня станции едва хватало для себя. Электричество было тогда новинкой и придало много прелести и уюта моей даче. Затем я построила в Стрельне еще один домик, в 1911 году, о котором стоит сказать несколько слов. Мой сын, когда ему было лет двенадцать, часто жаловался, что он меня мало видит дома из-за моих продолжительных репетиций. В утешение я ему обещала, что все вырученные за этот сезон деньги пойдут на постройку ему маленького домика на даче, в саду. Так и было сделано; на заработанные мною деньги я ему построила детский домик с двумя комнатами, салоном и столовой, с посудой, серебром и бельем. Вова был в диком восторге, когда осматривал домик, окруженный деревянным забором с калиткой. Но я заметила, что, обойдя комнаты и весь дом кругом, он был чем-то озабочен, чего-то как будто искал. Потом он спросил меня, где же уборная. Я ему сказала, что дача так близко, что он сможет сбегать туда, но, если ему очень хочется, то я потанцую еще немного, чтоб хватило на постройку уборной. Этот план не осуществился - нагрянула война.
В это время моим милым поклонником был , почти что еще мальчик. Его сестра, красавица Ирина, впоследствии графиня Воронцова-Дашкова, сводила всех с ума. Мое знакомство с Володей Лазаревым, как мы все его называли, было презабавным. Произошло оно на одном маскараде в Малом театре, куда я была приглашена продавать шампанское. У меня в этот вечер был очень красивый туалет: черная атласная обтянутая юбка, лиф - белого шифона, косынкою прикрывавший плечи и талию, большое декольте, а сзади ярко-зеленый громадный бант бабочкой. Это платье было из Парижа, от Берр. На голове - венецианская сетка из искусственных жемчугов, опускавшихся на лоб с прикрепленным сзади пучком белых перьев «паради». Я надела свое изумрудное колье, а на корсаж - огромную бриллиантовую брошь со свисавшими, как дождь, бриллиантовыми нитями и прикрепленным в середине крупным изумрудом и бриллиантом яйцевидной формы; я имела шанс понравиться публике.
На вечере я сперва появилась в черном домино, под маской с густым кружевом, чтобы меня не узнали. Единственно, что было видно сквозь вуаль, - это мои зубы и то, как я улыбалась, а улыбаться я умела. Я выбрала предметом своей интриги именно Володю Лазарева, который меня поразил своим почти детским видом и веселостью. Зная более или менее, кто он такой, я стала возбуждать его любопытство, и, когда увидела, что он действительно заинтригован, я скрылась в толпе и, незаметно выйдя из зала, пошла переодеваться в вечернее платье. Затем я вернулась на бал и прошла прямо к своему столу продавать шампанское, делая вид, что я только что приехала. К моему столу подошел Володя Лазарев, не будучи со мной знаком. Он, конечно, меня не узнал. Но беда была в том, что, когда я была под маскою, он обратил внимание на мои зубы, которые были видны сквозь вуаль, и все повторял: «Какие зубы... какие зубы...» Я, понятно, боялась теперь улыбаться, подавая ему вино, но, как я ни старалась сдерживаться и делать серьезное лицо, я все же улыбнулась, и тут он меня моментально узнал: «Какие зубы!» - крикнул он от радости и расхохотался от души. С тех пор мы стали большими друзьями, вместе веселились, вместе пережили революцию, вместе бежали из России и встретились снова в эмиграции старыми друзьями.
В 1911 году я справляла свой двадцатилетний юбилей службы на Императорской сцене, и мне по этому случаю дали бенефис.
В первом антракте Директор Императорских театров Теляковский передал мне Царский подарок по случаю моего юбилея. Это был бриллиантовый орел продолговатой формы Николаевских времен в платиновой оправе и на такой же цепочке для ношения на шее. На обратной стороне не было видно гнезда от камней, как это обыкновенно делается, а все было сплошь заделано платиновой пластинкой по форме орла, и на ней выгравировано очертание орла и его перьев замечательно тонкой и оригинальной работы. Под орлом висел розовый сапфир, оправленный в бриллианты. Великий Князь Сергей Михайлович пришел также в первом антракте и сказал мне, что Государь говорил ему, что его интересует, надену ли я или нет его подарок на сцену. Я, конечно, после этого его немедленно надела и в нем танцевала па-де-де в «Пахите». Во втором антракте, то есть после «Пахиты», при открытом занавесе происходило чествование меня депутацией от артистов всех Императорских театров, то есть балета, оперы, драмы и Французского театра.
Во всю ширину сцены был установлен длинный стол, на котором были выставлены подарки в совершенно невероятном количестве, а цветочные подношения были расставлены позади стола, образуя целый цветочный сад. Всех подарков я теперь вспомнить, а тем более перечесть не могу, кроме двух-трех наиболее памятных. Кроме Цapского подарка я получила:
От Андрея - дивный бриллиантовый обруч на голову с шестью крупными сапфирами по рисунку головного убора, сделанного князем Шервашидзе для моего костюма в балете «Дочь фараона».
Великий Князь Сергей Михайлович подарил мне очень ценную вещь, а именно - коробку из красного дерева работы Фаберже в золотой оправе, в которой были уложены завернутые в бумажки - целая коллекция желтых бриллиантов, начиная от самых маленьких до очень крупных. Это было сделано с целью, чтобы я могла заказать себе вещь по моему вкусу - я заказала у Фаберже «плакку», чтобы носить на голове, что вышло замечательно красиво.
Кроме того, также от публики, бриллиантовые часы в виде шарика, на цепочке из платины и бриллиантов. Так как денег было собрано по подписке больше, нежели эти предметы стоили, то на излишек были докуплены в самую последнюю минуту по мере поступления денег еще золотые чарки, и их накопилось довольно много.
От москвичей я получила «сюрту-де-табль», зеркало в серебряной оправе в стиле Людовика XV с серебряной вазой на ней для цветов. Под вазой были выгравированы фамилии всех лиц, принимавших участие в подарке, и можно было, не подымая вазы, в зеркале прочесть все имена.
Мне кажется, что в этот день я также получила от Ю.Н. Седовой хрустальную сахарницу в серебряной оправе работы Фаберже. Эта сахарница после переворота оставалась в моем доме, в Петербурге, и я ее случайно нашла в Кисловодске в одном магазине серебряных вещей. Она была, по-видимому, выкрадена у меня и продана и так, переходя из рук в руки, докатилась до Кисловодска. Когда я доказала милиции, что это моя вещь, мне ее вернули, и она до сих пор у меня здесь, в Париже.
Вскоре после дня моего рождения, 27 августа, Андрей уехал в Киев присутствовать на больших маневрах, в которых принимал участие полк, чьим шефом он был. В Киев прибыли по этому случаю Председатель Совета Министров П.А. Столыпин, Министр Финансов граф В.Н. Коковцов и значительная часть Свиты Государя. В первые дни происходили маневры в окрестностях города и осмотр исторических мест Киева. На 3 сентября был назначен парадный спектакль в городском театре. С утра были получены тревожные сведения от полиции, что в Киев приехали террористы и есть опасность покушения, если их не удастся вовремя арестовать. Все полицейские поиски были напрасны, и среди охраны Государя усилилось беспокойство. Самым опасным моментом полиция считала проезд Государя из дворца в театр, так как путь был всем известен, но доехали все благополучно. Во втором антракте Государю был подан чай в аванложе. Императрица в театр не приехала, были только старшие Великие Княжны. В этот момент из зрительного зала раздался страшный треск, а потом неистовые крики. Не зная, в чем дело, Государь сказал: «Неужели это провалилась ложа?» - шум и треск были непонятны. Но когда все бросились обратно, то увидели, что очень близко от Царской ложи, в первом ряду партера, стоял во весь свой рост, в белом летнем сюртуке, П.А. Столыпин, придерживая рукой грудь, из которой сквозь его пальцы струилась кровь. Увидя Государя, Столыпин поднял руку, делая жест, чтоб Государь удалился из ложи, и стал его крестить. Столыпина окружили близстоящие люди, чтобы поддержать его, так как он начал быстро слабеть, лицо сделалось мертвенно-бледным, и он упал без чувств на кресло. Дальше, по словам Андрея, трудно было разобрать, что происходило. Все кричали, некоторые куда-то бежали, офицеры с шашками наголо преследовали кого-то и в проходе, почти у выхода из залы, поймали и хотели заколоть.
Выяснилось потом, что в проходе был пойман и сильно избит убийца Столыпина Богров. Это он дал знать полиции о прибытии в Киев террористов, так как ранее служил в полиции осведомителем, был удален и снова принят перед самыми киевскими торжествами. Полиция тщетно искала весь день террориста, не зная, что это он был перед нею. Он просил, чтобы его допустили в театр под тем предлогом, что он знает террористов в лицо и если кто из них проникнет в театр, то он укажет его агентам охраны. Полиция его пропустила как своего агента в театральный зал, где никто на него не обратил внимания, и он совершенно беспрепятственно и спокойно подошел к Столыпину и в упор выстрелил в него и так же спокойно стал удаляться, когда его схватили.
П.А. Столыпина тотчас отвезли в частную клинику, где после осмотра раны доктора выразили опасение, что он не выживет, так как была задета печень. Пять дней боролся Столыпин со своим почти что безнадежным состоянием и 8 (21) сентября скончался.
Весть о покушении на Столыпина дошла до нас в Петербург на следующее утро, и я невольно задумалась над тем, как трагически не везло моему бедному Ники. Его постигал удар за ударом: так рано он потерял своего отца, женился в такие грустные, траурные дни, коронация омрачилась катастрофой на Ходынке, он потерял лучшего своего Министра Иностранных Дел графа Лобанова-Ростовского, умершего вскоре после своего назначения, и вот теперь теряет лучшего своего Министра, который подавил революционную вспышку 1905 года.
Мы тогда не могли и помыслить, что его ожидало в будущем и как ужасно завершится его судьба. Когда вспыхнула революция 1917 года, многие думали, что, будь жив Столыпин, ему, может быть, удалось бы ее остановить.
